Райские новости - Дэвид Лодж

— Странная парочка для поездки на Гавайи, а?

— Хотел бы я, чтобы ты, Тревор, повез своего старо­го отца отдохнуть, когда сможешь себе это позволить.

— Ты, наверно, шутишь, — возмущается Тревор. — Да я его даже в киношку не поведу, разве что если пове­зет его там потерять.

— Тревор, ты не знаешь, кто такой теолог?

— Не-а, вроде это что-то связанное с религией, нет? А что?

— Да просто сын того старика как раз теолог. Так написано у него в паспорте.

Позднее, минут сорок спустя, старик с сыном стали причиной волнений у стойки службы безопасности — между паспортным контролем и залом ожидания. Ког­да старик шагнул в раму-металлоискатель, что-то заста­вило прибор издать сигнал. Старика попросили вынуть ключи и еще раз пройти через раму. Снова сработала сигнализация. Ему предложили опустошить карманы и снять наручные часы — результат тот же. Сотрудник службы безопасности обыскал его быстрыми, умелы­ми движениями, пробежав ладонями по туловищу, под мышками и вверх и вниз по внутренней стороне ног. Старик, раскинувший руки как огородное пугало, дер­гался и дрожал, подвергаясь этому осмотру. Он бросал сердитые, обвиняющие взгляды на сына, но тот лишь беспомощно пожимал плечами. Стоявшие в очереди пассажиры, которые уже отправили свою ручную кладь на рентгеновский контроль и поняли, что их ве­щи скапливаются где-то там, по другую сторону стой­ки, образуя завалы, беспокойно переминались с ноги на ногу и, выражая нетерпение, кисло посматривали друг па друга.

— У вас случайно нет в голове металлической плас­тинки, сэр? — спросил сотрудник службы безопасности.

— Нет, нету, — брюзгливо ответил старик. — Вы за кого меня принимаете, за робота? — Он произнес это слово с ощутимым ирландским акцентом — роу-боут.

— У нас был один такой джентльмен. Понадоби­лось целое утро, чтобы это выяснить. Во время войны его ранило осколком мины. И с тех пор ноги у него бы­ли нашпигованы шрапнелью. У вас нет ничего тако­го? — с тоской спросил он.

— Я же сказал нет, значит — нет.

— Не могли бы вы снять подтяжки, сэр, и пройти еще разок.

И снова прозвучал электронный сигнал. Сотрудник службы безопасности вздохнул.

— Мне очень жаль, сэр, но я должен попросить вас снять остальную одежду.

— О нет, вы не можете — закричал старик, хватаясь за брюки.

— Не здесь, сэр. Если вы пройдете туда...

— Папа! Твой образок! — внезапно воскликнул бо­родатый теолог. Он ослабил галстук отца, расстегнул пуговицу на воротничке его сорочки и вытащил оло­вянного цвета медальон, висевший на тонкой цепочке из нержавеющей стали.

— Вот виновник, — весело возгласил сотрудник службы безопасности.

— Это Лурдская Божья Матерь[5], да будет вам извест­но, — сказал старик.

— Да, хорошо, если вы не против снять ее на минут­ку и снова пройти через детектор...

— Я ни разу не снимал этот образок с того дня, как его подарила мне моя дорогая жена, упокой Господи ее душу. Она привезла его из паломнической поездки в тысяча девятьсот пятьдесят третьем году.

— Если не снимете, то не полетите, — заявил со­трудник службы безопасности, уже теряя терпение.

— А я и не против, — сказал старик.

— Ну ладно, папа, — принялся уговаривать сын, ос­торожно поднимая над седой головой старика обра­зок и цепочку. Опустив блестящую металлическую струйку на ладонь, он передал образок сотруднику службы безопасности. Старик, казалось, внезапно по­терял волю к сопротивлению. Плечи его поникли, и он достаточно смиренно прошел через раму, на этот раз не вызвав сигнала тревоги.

В переполненном зале ожидания Бернард Уолш по­мог отцу снова повесить на шею образок, постарав­шись при этом не задеть цепочкой уши старика — большие, красные, мясистые выросты с торчащими из них жесткими седыми волосами. Он опустил обра­зок под желтоватую майку отца, застегнул пуговицу на воротничке его сорочки и поправил галстук. Вне­запно, как вспышка, явилось воспоминание: ему одиннадцать лет, он в первый раз отправляется в Классическую школу св. Августина, отец торжествен­но осматривает его новую форму и подтягивает узел школьного галстука — безвкусное сочетание темно- бордового и золотого в отличие от униформы «Тревелуйаз турз».

Их рейс еще не объявляли, поэтому оп купил в бу­фете два кофе в пластиковых стаканчиках, устроился с отцом на сиденьях, обращенных к табло, и распреде­лил газеты, купленные по пути из центра Лондона: «Гардиан»[6]для себя и «Мейл»[7]для отца. Но пока он был поглощен статьей о Никарагуа, старик, по-видимому, куда-то незаметно ушел. Когда Бернард оторвался от страницы, место рядом с ним оказалось пустым, а мис­тера Уолша нигде не было видно. У запаниковавшего Бернарда засосало под ложечкой. Он обежал взглядом зал ожидания (в то же время успев подумать, что слово «зал» до смешного не подходит к этому огромному, битком набитому помещению, с его беспокойным дви­жением тел, нестройным шумом голосов, спертым воз­духом и блеском стекла), но отца нигде не заметил. Для лучшего обзора он встал на сиденье под осуждающим взглядом четырех пар светлых глаз, принадлежавших рыжеволосому семейству, которое, расположив свои дорожные сумки у ног, сидело напротив. На табло, ря­дом с номером рейса до Лос-Aнджелеса, замигала над­пись «выход 29».

— Ну вот, — сказал глава рыжеволосой семьи, высо­кий мужчина в опрятном блейзере с желтыми пугови­цами. — Выход двадцать девять. Подъем. — Жена и де­ти как один повиновались.

С губ Бернарда сорвался тихий стон отчаяния.

— Простите, — обратился он к рыжеволосым путе­шественникам, заметив на их ручной клади фиолето­вые с золотом ярлыки «Тревелуайз», — вы случайно не заметили, куда пошел мой отец... сидевший тут пожи­лой человек?

— Он пошел туда, — ответила младшая из детей — девочка лет двенадцати, густо усыпанная веснушками. Она указала в сторону магазина беспошлинной тор­говли.

— Спасибо, — сказал Бернард.

Он нашел своего отца в магазине беспошлинной тор­говли, где тот производил смотр различным маркам виски. Мистер Уолш стоял перед полками, заложив ру­ки за спину, и, подавшись вперед, читал этикетки, как посетитель в музее.

— Слава богу, я тебя нашел, — выдохнул Бернард. — Больше не уходи так один.

— Литр «Джеймсонса» за восемь фунтов, — сооб­щил старик. — Выгодная покупка.

— Не потащишь же ты бутылку виски через полми­ра, — возразил Бернард. — В любом случае нет време­ни. Объявили наш рейс.