Воровка - Марина Милованова

Я лишь мысленно посоветовала ему заткнуться.

– Уводи сама, если такая смелая, – процедил табунщик.

Я без колебаний приблизилась к коню. Тот всхрапнул, но на дыбы не встал. Я вновь посмотрела в лиловый омут.

Пойдем со мной, милый! Я дам тебе воду и укрою от жары.

В мою ладонь легли три шероховатые веревки, на которых удерживали жеребца. Не отрывая глаз, я мысленно продолжила успокаивающий монолог с животным, попутно избавляя его от веревок. Как только в моих руках осталась последняя, народ, стоявший поблизости, бросился врассыпную. Я погладила черную гриву и кивнула, мысленно приглашая коня пойти за мной. Тот переступил тонкими ногами и медленно двинулся в мою сторону. В абсолютном молчании мы вдвоем вышли из толпы.

Но не успели сделать и десяти шагов, как грянул многоголосый хохот. Я слегка улыбнулась – не удержалась от легкой шалости – на нахальном табунщике, продавшем мне красавца, лопнули штаны. Вследствие чего все присутствующие смогли оценить его рыхлый белый зад и стремительно наливающееся краской лицо. Все правильно, хорошо смеется тот, кто смеется… от души!

По дороге я напоила коня из фонтана, купила у бойкой торговки сметану и творог (Тимошка обрадуется), и тут меня догнала Кайна.

– Я повешусь на собственной косе! Такие деньги за коня! Лайса, ты с ума сошла! – без остановки тараторила она.

Да, деньги были приличные, можно было комнату прикупить. Но мой домик на окраинной уютной улочке, высотой в два этажа и насчитывающий пять комнат, меня вполне устраивал, а конь нуждался в помощи (читай – покупке), иначе дело закончилось бы плачевно. Строптивого коня никто бы не купил, и в итоге, ломая нрав свободного животного, табунщики забили бы коня до смерти. Поэтому с мнением Кайны я была в корне не согласна.

Купив пирожок с вареньем, я угостила им подругу, и поток ее возмущения быстро прекратился, сменившись жеванием. В тишине мы дошли до нашей улицы.

– Куда коня денешь? – спросила Кайна.

Эх, жаль, пирожки не бесконечны, вздохнула я про себя, а вслух ответила:

– Оставлю в конюшне дядюшки Сойда.

Дядюшка Сойд держал конюшню в конце улицы. Горожане, которым некуда было девать лошадей, пользовались его услугами, расплачиваясь звонкой монетой, и кони всегда были накормлены и ухожены.

– Я повешусь на собственной косе! – констатировала Кайна, выражая тем самым свое безмерное удивление.

Упомянутая мной конюшня была не из дешевых. К счастью, мы подошли к ее дому, и подруга, вспомнив о неотложных делах, поспешила уйти. Мы с конем остались вдвоем. Я привязала его к растущему возле дома дереву и быстро внесла покупки в дом, а затем, вернувшись и отвязав животное, открыла портал. Благо на улочке никого из прохожих не наблюдалось.

Вышли мы на берегу озера в тихом лесу. Мягкий шелест деревьев действовал умиротворяюще, а щебет разноголосых пернатых лесных обитателей приятно ласкал слух.

Я потянула красавца к озеру. Конь осторожно вошел в воду и припал губами к влаге. Я подождала, пока он напьется, а потом увлекла его поглубже и принялась смывать с него пыль и пот. Красавец тихо отфыркивался, но спокойно принимал мою заботу.

Искупав коня, я вывела его на берег, сняла веревку, решительно наступив на горло реальному риску потерять красавца, и отпустила животное пастись под тенью стройных деревьев. Сама же разделась до белья, высушила при помощи магии мокрую одежду и уже в одиночестве вошла в прохладное лесное зеркало. Поплыла, вдыхая чистый свежий аромат воды и наслаждаясь минутами покоя.

Вдруг рядом со мной вынырнула зеленоволосая голова, и на меня уставились бездонные, прозрачно-голубые русалочьи глаза.

– Привет, Лайса! – прозвенело хрустальным колокольчиком. – Давно тебя не было.

Изящные прохладные пальчики опасно обвили мою шею, а губы томно прошептали:

– Я соскучилась…

Я улыбнулась и ушла под воду, выплывая из русалкиных объятий, и вынырнула чуть поодаль. Озорная кокетка взвизгнула от досады и поплыла за мной. Я заверещала в притворном ужасе и бросилась удирать вплавь. Разумеется, русалка оказалась проворнее и догнала меня за считаные секунды.

– Милая, ну куда же ты? – ласково ворковала она, плавая вокруг. – У меня к тебе просьба! Доставь, пожалуйста, вот это сама знаешь кому.

«Этим» оказался крупный жемчуг, завернутый в лист лопуха.

– Хорошо, – кивнула я, принимая мокрый сверток.

С Алиеной мы дружили несколько лет. Умница и красавица, она, к несчастью, утонула, а «на суше» остался брат. Достаточно взрослый, недавно сватов засылал на соседнюю улочку. Но сестра о нем помнила, что, кстати, для русалок нехарактерно. Утонув, они напрочь забывали все узы и привязанности. Алиена по возможности старалась передать ему что-нибудь для подержания бюджета или просто весточку. Поскольку мужскому населению встреча с русалками не сулила ничего хорошего, кроме переселения на дно, то, случайно подружившись со мной, Алиена не упускала удобного случая использовать меня в качестве связующего звена. Я охотно выполняла эту миссию, передавая подарки и новости, а также с удовольствием играла в игру, изображая испуганную жертву русалочьего плена.

Всем известно, что поцелуй русалки выпивал жизнь у представителей мужского пола. Вот только они не возмущались и не удирали, как это делала я, а, наоборот, покорно тонули в бездонных манящих глазах, не замечая, что тонут по-настоящему, навсегда.

– Скучно! – пояснила подобное поведение Алиена, когда я однажды затронула эту щекотливую тему. – К тому же, дорогая, ты думаешь, утонув, русалка перестает быть женщиной?

Я не нашлась что ответить.

Судя по ее рассказам, мужчинам в глубине лесного зеркала жилось неплохо. Забывая о той жизни, которую вели, они становились любящими (растворившись в одних прекрасных глазах, на другие уже просто не обращали никакого внимания) и любимыми (каждая русалка приманивала исключительно понравившегося ей мужчину).

Наплававшись и попрощавшись с подругой, я повернула к берегу. Меня ожидала встреча в «Веселом трактирщике». Выйдя на берег, я с удивлением и радостью увидела коня, спокойно щипавшего траву. Накинув веревку на сильную шею, я открыла портал и вышла на своей улочке.

Потратив некоторое время, я определила коня дядюшке Сойду, чему он (дядюшка, а не конь) был несказанно рад. Эту радость я подкрепила двумя золотыми. А также доставила подарок Алиены ее любимому брату. Там с меня взяли клятвенное обещание присутствовать на свадьбе, о дате проведения которой мне сообщат позже. После всего я наконец зашла домой. Тимоши не было.

Гуляет, видимо, решила я и, наскоро перекусив (не ошиблась – творог отменный), накинула личину и шагнула в портал.

Где кончается зло?

С кем приходит добро?

Где есть правда, где ложь,