Таинственная дверь - Александр Другов

class="p1">— Сиди и ешь. Не так всё скоро, как ты думаешь. Обмозговать надо, как лучше поступить, чтобы до сестрицы твоей добраться.

Владик принялся есть. Потом задержал ложку и хмуро заметил:

— Ты можешь не чесаться?

Кузьма сварливо возразил:

— Тебе мешает?

— Нет, просто мне мама говорила, что нужно подсказывать друзьям, если они что-то не так делают. Если ты им настоящий друг.

Кузьма вздохнул:

— Ешь, настоящий друг.

И, подумав, буркнул:

— Зануда.

* * *

Малость осовевшие после сытной еды, Владик и Кузьма неторопливо шли по улице. Кузьма — он ковырял в зубах небольшой щепкой — шёл нетвёрдыми ногами ещё и из-за изрядного количества вина, выпитого за обедом. По той же причине он время от времени останавливался и отвлекался от главной темы разговора, чем вызывал у Владика сильнейшее негодование.

— Как Вероника сюда попала? Как и я?

— Как и ты. Через дверь. Только она порхнула, как бабочка, а ты топал, как дестриэ некованый.

— Как кто? Ладно, неважно, давай дальше.

Но Кузьма уже остановился и принялся за свой рассказ.

— Дестриэ — так лошадей рыцарских называют. Здоровенные такие, на рыцаре же латы тяжёлые, и конь должен быть у него — ого-го! Когда я служил в свите короля Франции Иоанна Первого, нет, Второго Доброго… Хороший был король. В битве при Пуатье я бы ни за что не позволил англичанам взять его в плен. Но один подлец мне так саданул по шлему топором. Хорошо, шлем выдержал. Миланской работы был шлем…

— Какая битва, какой Иоанн?! Сестра моя где?!

— Битва? Дай посчитать… Почти двести лет назад. Так вот, а что касаемо коня…

— Двести лет назад? Ты участвовал в битве двести лет назад? Тебе не надо было столько вина пить! И перестань в зубах ковырять! Неприлично!

Кузьма бросил на землю щепку и стал цыкать зубом.

Владик вздохнул:

— И не цыкай.

— Пацан, не нахальничай. О чём я? Ах, да! Так вот, а сестра твоя как мышка шмыгнула, я только и увидел, как дверь захлопнулась. Я сразу смекнул, что за ней и ты потянешься приключений искать на свою голову. Думал, сперва тебя домой заверну, а потом уже её выручать стану. Ан нет, ты шустрый оказался. Как рванул от меня, только тебя и видели! Орёл!

Кузьма на ходу покровительственно похлопал Владика по макушке. Владик зашёлся от злости.

— Хватит меня по голове лупить! Вероника где?!

Кузьма снова неожиданно остановился.

— Орёл-то орёл, но головой тоже думать надо. Ты зачем камнем в того всадника швырнул?

— Он меня плёткой стегнул! Мне ему что, «спасибо» было говорить?

— Ты хоть знаешь, кто это был? Не солдат, солдат — так, никто, я про человека, которого они охраняли?

— Плевать мне на него!

Владик хотел идти дальше, но Кузьма схватил его за плечо и совершенно трезвым и зловещим, свистящим шёпотом продолжал:

— Пацан, это тебе не дома у родителей. Там набедокуришь — в худшем случае по заднице надают.

— Меня дома не бьют!

— А надо бы! Дай договорить! Именно, что тут тебе — не дома. Тут плюнешь не в ту сторону — враз голову отрубят! Это если повезёт!

Подумав, Владик решил уточнить:

— А если не повезёт?

— Об этом тебе лучше не знать. Спать перестанешь. Тут казнить умеют. Так умеют, что… Особенно тот, которого они охраняли.

— Кто он?

— Тот, в сером? Дон Кон Рабиа. Регент.

— Что такое «регент»?

— Опекун. Он ведёт дела королевства до тех пор, пока принцессе, бедняжке, не исполнится шестнадцать лет.

— А кто принцесса?

Кузьма странно посмотрел на Владика:

— Твоя сестра.

Владик почувствовал, что потерял дар речи. Очнувшись, он нерешительно спросил:

— Где она?

Кузьма взял его за подбородок и задрал голову:

— Здесь.

Перед ними мрачной громадой высился серый каменный замок. Над его башней медленно развевался синий стяг с золотой лилией. У ворот, позвякивая кольчугами, стояли стражники с обнажёнными мечами.

Владик вздохнул:

— Господи, как она туда попала?

Глава 2

Каждая девушка мечтает стать принцессой.

А каждая принцесса плачет, зная, что ей никогда не будет дозволено пройти босиком по траве.

Вероника.

А попала она в замок вот как.

Как и рассказывал Кузьма, Вероника проскользнула мимо него тихонько, как мышь, так что он услышал только, как скрипнула дверь. А тогда уже было поздно её останавливать — кто-кто, а Кузьма точно знал, что, выйди он за Вероникой в тот другой, шестнадцатый век, он точно застрянет там не на один день и тогда без сомнения прозевает Владика. Впрочем, он его всё равно прозевал. Эти брат с сестрой … Кузьма давно не встречал таких энергичных детей.

Впрочем, вернёмся к Веронике. В отличие от Владика, за ней никто не гнался. Она тихонько прикрыла за собой дверь чёрного хода и неторопливо пошла по улице. У неё было время оглядеться по сторонам, и она сразу поняла — происходит что — то неладное. Она оказалась на окраине города, опоясанного высокой крепостной стеной с башней. У подножия этой громады, сложенной из отёсанных, тёмных от времени камней, она сейчас и стояла. Слышно было, как по стене прохаживаются, перекликаясь, часовые. Через ворота в город шла вереница людей, ехали телеги.

Мимо Вероники проехала тележка торговца зеленью, заваленная огромными пучками чёрной редьки, тёмно-зелёными кочанами капусты, связками алой моркови. От тележки резко и свежо пахнуло укропом, петрушкой, зелёным луком. Торговец дремал на ходу, и коренастая лошадь сама лениво тащила по знакомому маршруту тележку, стучавшую по мостовой окованными железом ободьями.

И вот даже не башня, не стражники на стене, а именно эта низкорослая лошадка с приставшими к её бокам стеблями травы и кусками засохшего навоза заставили Веронику глубоко вздохнуть, потому что голова у неё пошла кругом. Какие могут быть тележки с зеленью, какие замурзанные лошади в Петербурге двадцать первого века? На Васильевском острове? И ещё этот торговец с кнутом, спящий на ходу, в засаленном кожаном жилете и холщовых портках!

Вероника вместе с толпой крестьян вошла в ворота и машинально пошла узкими переулками, избегая людей и пытаясь собраться с мыслями. Где она? Что это за город? Как попасть домой?

— Глянь, какая девица странная!

— Да это не девица, это парень!

— Какой парень, ты глаза-то открой!

— Эй, ты! Обернись к нам!

Вероника невольно оглянулась. На неё таращились две женщины, с корзинами, из которых торчали рыбные хвосты, виднелись клубни картофеля, золотистые луковицы — они возвращались с рынка.

— Ты чего так вырядилась?

Вместо ответа Вероника повернулась и пошла