Как технарю общаться с не-технарями - Сергей Лурье

Начнем с самого частого примера повседневной коммуникации – диалога. Мы ведём разговор с помощью слов, подкрепляя их невербальной коммуникацией: интонацией, передающей эмоциональную окраску, и жестами, добавляющими объемности нашим высказываниям. Есть разные оценки доли невербальной коммуникации в нашем общении, но одно можно сказать точно: качество общения вживую значительно отличается от качества общения по аудио или видеосвязи. Мы все ощутили это во время пандемии COVID-19, когда нам пришлось общаться с родственниками, коллегами или друзьями на расстоянии вне зависимости от нашей готовности к такому развитию событий. Живое общение происходит не только с помощью речевого аппарата: когда мы присутствуем в одном помещении с собеседником, мы подсознательно ведём разговор всем телом, помогая себе как чётко очерченными, так и едва различимыми, непроизвольными движениями. Мы даже улавливаем и запоминаем запах нашего собеседника, иногда – осознанно, если этот запах очень сильный, но чаще всего, неосознанно, так как наша когнитивная система в это время занята выплевыванием, пережёвыванием и поглощением слов. Именно на словах я остановлюсь поподробнее, поскольку тщательный подбор слов в первую очередь определяет успех или неуспех как очной, так и заочной коммуникации.

Слова – это базовые единицы общения. Вне зависимости от конкретного формата: текстового, инфографического или видео, в основе любой коммуникации лежат слова. Наш мозг транслирует увиденное в образы, и мы непроизвольно описываем их с помощью слов, хранящихся в нашей памяти. Чтобы сформировать сообщение из слов, мозг кодирует с их помощью мысль, всплывшую на поверхность речевого аппарата из глубин подсознания, где происходит намного больше нейронных реакций, чем отображается в нашем сознании. Возможности нашего сознания ограничены способностью фокусироваться на определенном числе мыслей, одна из которых – та, что ты озвучиваешь во время разговора. Или та, что ты запишешь в качестве заголовка презентации. Или та, что первой придёт тебе в голову, когда ты захочешь нарисовать рисунок на определенную тему.

Представь, что твоё сознание – это айсберг, плавающий в океане бессознательного. Мысли, как пингвины, запрыгивают на его поверхность – это те самые мысли, которые в данный момент находятся в фокусе твоего сознания. Они могут находиться там долго или не очень, но большую часть времени они все же находятся под водой, где играют в салочки с другими пингвинами на уровне убеждений, или подпитываются ценностями, за которыми ныряют еще глубже. Уровень ценностей и уровень убеждений – это глубинные (относительно сознания) нейронные связи, сформировавшиеся достаточно давно (чем глубже – тем дальше), но в силу ассоциативности нашей памяти, так или иначе оказывают влияние на те мысли, что попали в фокус нашего внимания и способны превратиться в слова.

На самой глубине дремлет Ктулху – так называемая лимбическая система, которая имеет свойство пробуждаться, когда внешний раздражитель, изображенный на схеме в виде вертолета, становится настолько сильным, что угрожает целостности айсберга. Когда пробуждается Ктулху, активируется режим «бей или беги», а мысли-пингвины падают на спину или обратно в воду и оказываются выключены из процесса. На физиологическом уровне это связано с выбросом адреналина и кортизола. В результате совместного действия этих двух нейромедиаторов когнитивные функции лобных долей замедляются, а двигательные функции мозжечка, наоборот, ускоряются. Этот древний механизм нейрофизиологи связывают с унаследованным механизмом выживания, потому что в этом режиме, действительно, хорошо убегать или драться, если организму угрожает опасность. Впрочем, название «лимбическая система» или, как иногда можно услышать, «мозг ящерицы» (англ. – lizard brain) сегодня подвергнуто критическому осмыслению, поскольку является не совсем точным. Термин «лимбическая система» возник в результате предположения, что эта часть нервной системы, находясь на периферии головного мозга, способна блокировать процессы в лобных долях, перераспределяя приоритеты вычислительной мощности нашего серого вещества. Впоследствии было установлено, что механизм активации режима «бей или беги» несколько сложнее, по крайней мере, у приматов и людей. Но словосочетания «лимбическая система» или «мозг ящерицы» до сих пор встречается в научной и научно-популярной литературе.

Для целей этой книги важно помнить, что мысли, достигшие фокуса сознания и речевого аппарата, проходят через неосознанный фильтр убеждений. С точки зрения физиологии фильтр убеждений – не что иное, как глубинные нейронные связи, «просеивающие» импульсы мозговой активности до того, как они попадают в фокус нашего сознания. Из-за действия такого фильтра набор слов, выпущенный одним собеседником в адрес второго, является результатом суперпозиции мысли, которую тот хотел выразить, и его убеждений. А убеждения, в свою очередь, основаны на ценностях. Но это ещё не все. Помимо убеждений на мысль ещё накладывается текущий контекст – ведь пингвины, находясь на поверхности айсберга, не могут не обратить внимания на яркий и шумный вертолет, кружащий над ними. С практической точки зрения, это означает, что для осознанного планирования коммуникаций приходится учитывать и убеждения, и текущий контекст: время суток, сезон, погоду, только что произошедшие значимые события в твоем регионе.