Две полоски для мажора - Алёна Черничная

— Я никуда с тобой не пойду, — отрицательно качаю головой.

— Не хочешь ходить? Тогда давай после пар просто покатаемся на машине, — он расслабленно пожимает плечами.

— Любишь кататься? — хмыкаю я.

— Люблю, — крупные губы Марка растягиваются в довольной улыбке.

— Любишь кататься, женись на кататься.

Громов недоуменно сводит густые брови у переносицы:

— Чего?

— Японская мудрость, Марк, — язвительно улыбаюсь ему в ответ.

Вздохнув, он неожиданно тянется к моими очками. Осторожно стягивает их с лица, а его пальцы касаются моих скул. И это секундное ощущение сбивает во мне дыхание. Мимолётное прикосновение как статическое электричество - приподнимает каждый мой волосок на коже. В этот момент я радуюсь, что все эти мурашки надёжно скрыты под длинными рукавами тонкого пуловера.

Нацепив очки себе на кончик носа, Марк внимательно рассматривает моё лицо поверх их оправы.

— Зачем ты их носишь? — вдруг на полном серьёзе заявляет он. — Без них лучше. И у тебя, оказывается, бездонно голубые глаза.

А у него бездонно чёрные с непозволительно длинными ресницами. Правда, сейчас все остальные черты его лица расплываются передо мной. То ли потому, что без очков я в принципе не могу похвастаться хорошим зрением, то ли потому, что внутри меня дёргается какое-то странное чувство. Я не понимаю: мне бояться Марка или просто не реагировать на его манерность, и он сам отстанет?

А отстанет ли?

— Марк, отдай очки. На нас уже смотрит вся столовая, — прошу его вполголоса.

И это ещё мягко сказано «смотрит». Такое количество устремленных к нам взглядов и шушуканий не вызывает во мне ничего кроме нетерпимого чувства неловкости и горячих щёк.

— Кому видно, тому стыдно, — сверкнув глазами, Марк делает шаг назад от меня. — Русская народная мудрость. В курсе о такой?

— Громов, блин... — шиплю я сквозь зубы, сжимая и кулаки.

Хочется рвануть к нему и просто подзатыльником сбить с его смазливой физиономии свои очки обратно. Но мы оба и так как на арене цирка. Всем присутствующим здесь остается достать микроскопы и прослушивающие устройства.

Марк ничего не отвечает, лишь пятится к выходу. Подняв большой палец и мизинец, имитирует телефонную трубку и прикладывает ладонь к уху, чересчур обаятельно улыбнувшись.

И перед тем как исчезнуть из столовой, сталкивается в дверях с Настей. Марк проскальзывает мимо неё, даже не взглянув, а вот лицо подруги вытягивается, когда она замечает на его носу мои очки. А их сложно не узнать: большие капли в изящной металлической оправе.

Настя тут же метётся ко мне со скоростью света, пронзая взглядом, в котором только и читается: сейчас ты мне все расскажешь, подруга.

А я понимаю, что не расскажу.

Потому что не имею никакого представления, что это было между мной и Громовым. И что вообще ему от меня нужно?

Марк

Телефон вздрагивает на соседнем пустом стуле, оглушая тишину аудитории глухим звуком вибрации. Отрываю от стола голову, уложенную на руки, и смотрю на светящийся экран.

Поляк: «Нафиг тебе эта рыжая?»

Покосившись на препода, который весьма активно вырисовывает какие-то формулы на доске, прячусь за спиной толстой одногруппницы и печатаю ответ:

«Симпатичная, да? Смотри, че урвал!»

Делаю селфи с очками девочки и отправляю абоненту Поляк. А потом и номеру под именем «Рыжик». Получают фотосообщение оба. Только если Лика прочитала и тут же вышла в «офф», то Поляк уже минуту строчит мне ответ.

Рыжая, блин. Не выпендривайся, что ты вообще об этом не паришься. Думаешь незаметно, как не слабо коротнуло твое тело, стоило мне случайно прикоснуться к тебе.

И пока жду опусы от своего лучшего друга, опять возвращаюсь к чату с абонентом «Рыжик». Ничего не пишу, а просто нажимаю на аву с фотографией, которую отправил Полякову, и раскрываю её на весь экран.

И что не так Дэну? Ну ведь реально симпатичная, даже несмотря на то, что на фото она в этих конченный очках. Миловидное личико с тонкими чертами, аккуратный носик сплошняком усыпанный татушками из веснушек и какие-то слишком невинновыразительные губы. Не назову Лику прям эффектной. Моя память может подкинуть более ярких и сочных мадам, но...

Она непривычно естественна и изящна. И как-то выделяется своим рыжим водопадом волос из общей массы. Скорее всего, я бы ее и так заметил где-нибудь в универе, не одерни она меня так удачно вчера на выходе. А теперь точно есть чем заняться в ближайшее время.

Хмыкнув, продолжаю рассматривать Лику на фотке. Интересно, через сколько она сдатся?

На экран падает сообщение от Поляка:

«Ну не настолько симпатичная, чтобы начать впрягаться ради потрахушек. Имеются варианты побыстрее, посговорчивее, где есть за что подержаться. Нафиг тебе распыляться?»

Ухмыляясь, пишу ответ:

«Думаешь, мне потребуется много времени?»

Поляк печатает в это раз быстрее: «Откуда ж мне знать? Тебя здесь не было целый год. Может, ты уже и всю хватку растерял ?»

Даже через экран телефона чувствую откровенную издевку с намеком на вызов. Серьёзно? Поляк пытается взять меня на понт? Как в старые добрые времена? Детский сад, блин! Хотя... Осматриваюсь вокруг, словно хочу точно убедиться, что в аудитории за последним столом на среднем ряду сижу только я. И свидетелей замысла моей шалости нет. Может, это и не гуд, но. Пофиг! Весело будет точно.

Возвращаюсь к фото Лики и снова всматриваюсь в каждый миллиметр её личика. И в эти чистейшие голубые глаза. Внутри что-то вздрагивает и тёплым потоком медленно опускается к паху. Черт!

Ответ Поляку пишу тут же: «Дэн, неделя. Отвечаю. Не больше. И эта малая - моя»

Поляк: «Твоя, так твоя. Хочешь мороки - камон. Но я бы лучше звякнул Карине. По щелчку приползет. Пока ты тусил в своей Канаде, она как пёсик Хатико. Кстати, а че канадские тёлки? Где порноотчёт и...»

Дальше я сообщение не читаю. Блокируют телефон и откладываю его в сторону, потому что не планирую ничего отвечать.

Снова утыкаюсь лбом в поверхность стола, прислушиваясь к тихим переговорам совершенно незнакомых мне одногруппников. Мои родные рожи, в том числе и Поляк, выпустились еще в прошлом году, пока я зависал в академическом отпуске. Да и я бы мог уже не отсиживать себе зад в душных стенах факультета международных экономических отношений, если бы не одно но...

Именно из-за этого мне приходится париться, казалось бы, о мелочах. Например, таких, как подробные рассказы про год учебы в Канаде.

Только что-то мне совсем не хочется быть пойманным на вранье...

— А где Громов был весь прошлый год? — этот вопрос настолько резко всплывает в моей голове, что я даже не поняла, как озвучила его вслух.