Большая книга ужасов – 82. Месть марионетки и другие истории - Мэри Даунинг Хаан

– Вообще-то мои спутники беспокоились бы сильнее, если бы я потерялась днём, а не в темноте.

Я засмеялся.

– У тебя странное чувство юмора, Аллегра.

Она сердито посмотрела на меня.

– Я не шучу.

– Прости. Просто я подумал…

Она нахмурилась ещё сильнее, и я замолчал.

Дальше мы шли молча. Фары проезжавшей мимо машины осветили бледное лицо Аллегры. Она смотрела прямо перед собой, не глядя на меня и по-прежнему хмурясь, как будто всё ещё сердилась. После того как мы молча прошли ещё один квартал, я решился задать ей какой-нибудь невинный вопрос.

– Ты тоже учишься в начальной школе Харгроув? Моя сестра Рэйчел во втором классе. Тебе, наверное, столько же лет, сколько и ей? Может быть, ты даже её знаешь.

– Я не хожу в школу. У меня другие уроки.

– А, так ты учишься дома! – Это многое объясняло. Наверное, Аллегра много времени проводила одна. Может быть, поэтому она говорила, как героиня какой-то старинной книги. И казалась старше Рэйчел.

– Тебе нравится всё время быть дома и не ходить в школу? – спросил я.

– Иногда я бы хотела пойти в настоящую школу. Без друзей мне так одиноко.

– Я мог бы привести Рэйчел к тебе домой. Может быть, она тебе понравится.

– Это невозможно. Мне не разрешают общаться с другими детьми.

– А как же дети, с которыми ты была на кладбище?

Аллегра засмеялась.

– Боже мой! Что за странная мысль. Почему ты решил, что моими спутниками были дети?

– Просто большинство детей дружат с другими детьми их возраста, как Рейли и я или Рэйчел и Коллин. – Я помолчал в ожидании ответа Аллегры, но она разглядывала свои блестящие туфли, которые были такими же необычными, как и её платье. – Если твои друзья не дети, то как ты с ними играешь? Чем вы занимаетесь?

– Твои вопросы начинают меня утомлять, Уильям. – Аллегра высвободила руку и побежала по улице. – Далеко ещё до Поплар-стрит? – крикнула она.

– Подожди! – Я побежал за ней, опасаясь, что потеряю её в тумане.

Она остановилась и посмотрела на меня. Я не знал, сердится она или нет.

– Извини. Я не хотел тебе надоедать, – сказал я. – Но ты такая странная. Уже поздно. Разве твои родители о тебе не беспокоятся?

Аллегра улыбнулась своей странной улыбкой, слегка приподняв уголки губ.

– Я уже говорила, что часто ухожу гулять одна. Никто не беспокоится, если я вернусь поздно. Они знают, что я могу о себе позаботиться.

– А что, если какой-нибудь недоброжелатель увидел бы тебя на кладбище? Из тех, о которых рассказывают в вечерних новостях?.. Ты ведь знаешь, о чём я? Тебе опасно гулять в темноте.

– Я уже сказала, что не стоит обо мне беспокоиться. Возможно, тебе лучше побеспокоиться о себе.

Аллегра снова начинала сердиться. Я сунул руки в карманы и пошёл рядом с ней.

– Почему я должен беспокоиться о себе?

– С мальчиками тоже может случиться что-нибудь плохое.

– Это происходит не так уж часто, – пробормотал я. – Во всяком случае, не в этом городе.

Аллегра посмотрела на меня.

– Плохое происходит повсюду, Уильям.

Она говорила так печально, как будто знала о плохом больше, чем я.

Потом Аллегра снова взяла меня за руку и спросила:

– Мы уже пришли на Поплар-стрит?

– Ещё пара кварталов, – ответил я. – Ты замёрзла? У тебя такое тонкое платье.

– Это моё любимое дамское платье. – Аллегра разгладила юбку. – Разве оно не прелестно?

– Рэйчел бы тоже такое хотелось.

– Твои родители вряд ли смогут найти платье такого качества. Его сшили в Париже специально для меня.

– Так ты француженка? – Если Аллегра иностранка, это объясняет её маленькие странности.

– Я родилась не во Франции, если ты это имеешь в виду. Но мы часто путешествуем в Европу.

– Везёт тебе! Я никогда нигде не был, кроме Калифорнии Мы ездили туда на похороны дедушки.

Аллегра вздохнула.

– Иногда путешествия утомляют. Сначала надо собираться, потом разбирать чемоданы, подниматься на борт судна, снова сходить. – Она зевнула, как будто даже этот рассказ её утомлял.

– Когда я вырасту, то поеду в кругосветное путешествие со своим другом Рейли. Нам никогда не будет скучно.

Аллегра пожала плечами. Мы остановились на углу, и сквозь туман я прочёл название улицы.

– Это Поплар-стрит. Твой дом с левой или с правой стороны?

Аллегра посмотрела в обе стороны.

– Туман такой густой. Я не знаю, куда идти.

– Давай свернём направо. Если номера домов больше 213, мы повернём обратно и пойдём в другую сторону.

Но, конечно, всё оказалось не так легко. Дома на Поплар-стрит были самыми старыми во всём городе. Они были огромными и стояли далеко друг от друга посреди просторных газонов. Кое-где на крыльце горел свет. Из-за тумана было тяжело разглядеть номера домов. Мы проблуждали пару кварталов и поняли, что идём не в ту сторону. Расстроенные, мы повернули назад.

Когда мы проходили мимо особенно красивого дома, я заметил:

– Моя мама хотела бы жить на этой улице.

– А ты бы хотел здесь жить, Уильям?

– Наверное, нет. Только представь все эти листья, которые мне придётся сгребать, и траву, которую придётся косить. – Я посмотрел на Аллегру. – А тебе тут нравится?

– Иногда. Возможно, мне нравилось бы здесь больше, если бы у меня был друг.

– В этом районе полно детей. Рэйчел дружит с Коллин Дэвис, которая живёт в одном квартале отсюда на Уолнат-стрит. Ты её знаешь?

Аллегра покачала головой и печально посмотрела на меня.

– Я же сказала, что мне не разрешают играть с другими детьми.

– Но…

– У нас есть определённые стандарты…

– Хочешь сказать, эти дети недостаточно хороши, чтобы быть твоими друзьями?

Аллегра нахмурилась.

– Ты опять задаёшь слишком много вопросов, Уильям. – Она вздохнула и посмотрела на номер дома. – 217. Мы почти пришли.

Она опустила голову, пошла медленнее и наконец остановилась перед соснами, которые скрывали из виду её дом.

– Я думал, тебе не терпится вернуться домой, – заметил я.

Аллегра схватила меня за руку.

– Я тебе нравлюсь, Уильям?

– Конечно. Почему бы и нет?

Она так пристально посмотрела на меня, что мне стало не по себе. Я прежде не замечал, какие светлые у неё глаза и какие маленькие зрачки. Мне стало страшно, и я отступил назад.