Фантасмагория движения. Время до… - Борис Олегович Пьянов

этой планете! Он сконцетрировал взгляд теперь уже на моём подбородке так, что у меня на секунду возникло желание отменить эту, как он обещал, неожиданную экскурсию.

Его фраза о нескольких людях на этой планете едва не заставила меня задать вопрос о его знакомых с других планет, но вместо этого я задал вопрос который возник ещё в лифте, когда он, сидя за столиком напротив меня говорил о возможности перемещения в толще земли с огромными скоростями.

— А как же происходит движение с такими скоростями? Я спросил про скорость глядя ему в глаза и теперь уже тщательно вспоминая обрывки из его недавних объяснений, надеясь увидеть там хоть малейший намек на лукавство.

Он ни сколько не смутившись продолжал так же ровно

— Наша планета движется не только вокруг солнца, но и вращается вокруг своей оси. За двадцать четыре часа мы совершаем полный оборот, это около двух тысяч километров в час в зависимости от удалённости маршрута от экватора.

Глянув снова в мою сторону, он казалось по прежнему оценивает мою реакцию на свои слова.

Неужели он хочет удивить меня школьными знаниями? Я даже не расслышал окончания предложения.

— Это и есть наша основная скорость, но только не скорость движения, а скорость стояния!

Его взгляд снова уперся в мой подбородок.

— Скорость стояния? переспросил я, по прежнему ища свидетельства розыгрыша на его лице.

— Он медленно, не моргая поднял взгляд, остановив его в моих глазах и казалось входя в раж первооткрывателя, начал рассказывать все ускоряясь и казалось не обращая уже на меня внимания.

— Мы стоим, понимаете? … стоим и ждем когда планета сделает свой оборот над нами. Мы находимся в этом состоянии ровно столько — сколько надо нашему кораблю для достижения заданных координат!

Он произносил это, то медленно, то снова увеличивая темп и после каждой фразы смотрел мне в глаза как будто изучая реакцию на сказанное им.

— Наш корабль неподвижен относительно космоса, но только в одной плоскости — плоскости траектории вращения планеты!

Он казалось помогал своим словам руками, как будто рисуя ими передо мной то, о чем говорил.

Он снова и снова фиксировал, по своему обыкновению взгляд на разных частях моего лица. Казалось ему требуется подтверждение того, что я понимаю о чем он говорит и осознаю услышанное.

— Вы можете это представить?

— Но как это… возможно?

Я как заворожённый слушал невольно следя за жестами его рук.

— Дело всё в том, что наш зонд генерирует вокруг своего корпуса поле, нейтрализующее воздействие гравитации планеты.

Называть своё творение кораблём ему явно было привычнее.

— Расстояние воздействия небольшое, но это позволяет создать своего рода космос в ограниченном пространстве. Я назвал это инерционный вакуум! Он смотрел на меня расширившимися зрачками не моргая.

— Вокруг корпуса корабля создано устойчивое поле..

Старательно разъясняя мне эту мысль он начал повторяться.

— Таким образом, планета продолжает вращаться а корабль, постепенно останавливаясь, зависает в своём поле, а не в поле земли и… постепенно избавляется от скорости иннерции вращения планеты.

Речь его снова стала обычной, менялся только тепм с которым он произносил слова.

— Корабль стоит на месте, внутри тоннеля, стены которого летят с чудовищной скоростью, буквально над корпусом, понимаете? Закончил он вопросом снова не отрывая взгляд от моего подбородка.

Казалось он разочарован моим молчанием.

— Сейчас мы находимся на глубине в несколько сот метров под поверхностью земли… но это только базовая станция.

Как бы вам объяснить?

Он замолчал и как будто вспомнив что то давно забытое, сказал с усмешкой в глазах

— Это как вокзал там..

Он поднял указательный палец вверх…

— На поверхности… Наш корабль после старта спускается по диагональной магистрали на глубину значительно большую…

Он продолжил, по обыкновению вцепившись взглядом в моё лицо

— …И только достигнув определённой глубины начинает взаимодействовать с силовым полем земли. Генерируемая частота, вырабатываемая с помощью реактора позволяет как бы локализовать это поле вокруг корпуса аппарата и гравитация и магнитные поля земли теряют воздействие на корабль, он как бы зависает в невесомости, паря между стен тоннеля, отталкиваясь от них своим полем, как два магнита с одной полярностью.

Он еще продолжал объяснять принцип действия и суть происходящих процессов, но это были в основном научные термины и названия, да и я, представив себе где мы сейчас находимся, казалось впал в состояние ступора и его слова слились в какой то монотонный поток.

— Наш зонд находится внутри тоннеля, стены которого летят со скоростью вращения планеты, буквально над корпусом.

Он снова начал повторяться всё упрощая свои фразы. Наверное убедившись, что я всё таки понимаю его, он продолжил:

— Мы решили проблемму постепенной остановки в инерционном вакууме!

С гордостью не свойственной милиардерам, находящимся много выше верхних строк рейтингов состояния, снова переместив свой взгляд мне в глаза, заключил он.

— Ну и разгона корабля с постепенно уменьшающейся силой поля до скорости вращения планеты, прибывая к точке назначения! Постепенно уменьшая силовое поле мы позволяем гравитации земли как бы снова увидеть корпус зонда и захватить его своим притяжением. Только после достижения скорости аппарата в тоннеле, равной вращению скорости земли, мы можем закончить наш полёт. Представьте себе, это очень трудная задача — находясь над уровнем литосферных плит, останавливая корабль относительно общего космоса, достигнуть необходимой скорости относительно вращения земли и только тогда, постепенно уменьшая мощность генерации нашего поля, избежать последствий захвата аппарата магнитным полем земли. Ошибка в доли секунды, неминуемо приводит к разрушению и корабля и тоннеля. Мы работали над этой задачей годами! И только получив мощные компъютеры, нам удалось добится совершенной безопасности и точности координат. Продолжил он после очередной, изучающей мою реакцию паузы.

Пытаясь осознать сказанное и видя его неморгающие глаза, я понял сколько крушений, катастроф, наверняка потерянных жизней и всё новых и новых попыток добится результата пережил он… и главное время! Сколько же лет длится этот эксперимент и как удавалось держать всё это в тайне?

Он тем временем, продолжал своим обычным тоном и уже не глядя на меня, свой рассказ:

— Мы научились также увеличивать скорость зонда, двигаясь как бы навстречу вращению земли. Мы даже ввели новый термин — обратная [встречная] скорость.

— Кстати, время для разгона и торможения мы сокращаем до минимума и сейчас оно занимает примерно столько же, сколько и время спуска на лифте до точки посадки в зонд. Ещё недавно на набор скорости мы затрачивали массу времени и энергии. Теперь же, вся дистанция ожидания точки прибытия сократилась чуть ли не вдвое. Но тем не менее, мгновенная