Пуаро ведет следствие - Агата Кристи

«Но, тем не менее, камень известен как „Звезда Востока“».

«Ну и что с того?» — гневно спросил он. Пуаро слегкаулыбнулся, но не дал прямого ответа.

«Вот о чем я попросил бы Вас, милорд: доверьтесь мне. Есливы будете со мной откровенны, то у меня есть надежда предотвратить катастрофу».

«Так вы действительно считаете, что во всей этой чертовщинечто-то есть?»

«Вы сделаете так, как я вас прошу?»

«Конечно, но…»

«Bien! Тогда позвольте задать вам несколько вопросов.Во-первых, о сделке, касающейся Ярдли Чейз. Между вами и мистером Рольфом всеуже решено?»

«О, я вижу он вам все рассказал? Нет, еще ничего несогласовано». Он колебался, на его и без того красном лице проступили пунцовыепятна. «Пожалуй, я расскажу все по порядку. Я долго валял дурака, месье Пуаро,и теперь по уши в долгах, но я хочу выкарабкаться. Я очень привязан к детям.Мне хочется привести дела в порядок и иметь возможность жить на старом месте.Грэгори Рольф предлагает мне большие деньги, достаточные, чтобы снова стать наноги. Но я не хочу этой сделки. Мне ненавистна сама мысль о всей этой толпе актеров,слоняющейся по Чейз, но мне придется согласиться, если только…» — он замолчал.

Пуаро бросил на него проницательный взгляд. «Значит, у васесть запасной вариант? Вы позволите мне угадать? Продать „Звезду Востока“?

Лорд Ярдли кивнул. «Да. Бриллиант принадлежал нашей семье втечение нескольких поколений, но он не является частью майората. Правда, найтипокупателя нелегко.

Хоффберг из Хэттон Гарден ищет подходящего клиента, но еслион не поторопится, то все будет без толку».

«Еще один вопрос, вы позволите? Какой вариант предпочитаетледи Ярдли?»

«О, она категорически против продажи камня. Вы знаете, чтотакое женщина. Она целиком за эти кинотрюки».

«Я понимаю, — сказал Пуаро. Минуту или две он оставалсяв задумчивости, затем быстро вскочил на ноги. — Вы возвращаетесь прямо вЯрдли Чейз? Bien! Не говорите никому ни слова, запомните, никому, и ждите насэтим вечером. Мы появимся сразу после пяти».

«Хорошо, но я не понимаю…»

«Это неважно, — мягко сказал Пуаро. — Ведь главноедля вас спасти бриллиант, не так ли?»

«Да, но…»

«Тогда делайте, как я сказал». И печальный, обескураженныйпэр покинул комнату.

Было полшестого, когда мы появились в Ярдли Чейз.

Величественный дворецкий проводил нас в залу со стариннымипанно на стенах, освещенных пылающими в камине поленьями.

Нашим глазам предстала прелестная картина: леди Ярдли и двоеее детей. Гордая, темноволосая голова матери, склоненная над двумя белокурымиголовками. Лорд Ярдли стоял рядом, любуясь ими.

«Месье Пуаро и капитан Хастингс», — объявил дворецкий.

Леди Ярдли посмотрела на нас с испугом, ее муж неуверенновышел вперед и взглянул в нашу сторону вопрошающе.

Маленький бельгиец оказался на высоте положения.

«Прошу прощения! Дело в том, что я все еще расследую историюмисс Марвел. Она приезжает к вам в пятницу, не правда ли? Я предпринялнебольшое путешествие, чтобы убедиться, что все безопасно. Кроме того, я хотелспросить леди Ярдли, не сохранила ли она почтовые марки с писем, которыеполучила?» Леди Ярдли с сожалением покачала головой.

«Боюсь, что нет. Это так глупо с моей стороны. Но, видители, мне и в голову не приходило принимать их всерьез».

«Вы останетесь на ночь?» — спросил лорд Ярдли.

«О, милорд, я боюсь побеспокоить вас. Мы оставили чемоданы вгостинице».

«Ну что вы, — лорд Ярдли вошел в роль. — Мы пошлемза вещами. Все в порядке, уверяю вас».

Пуаро позволил уговорить себя и, усевшись рядом с ледиЯрдли, начал играть с детьми. Вскоре они устроили возню и втянули в игру именя.

«Вы — хорошая мать», — произнес Пуаро с легкимгалантным поклоном, когда строгая няня с трудом увела расшалившихся детей. ЛедиЯрдли пригладила растрепанные волосы. «Я их обожаю», — сказала она слегкой дрожью в голосе.

«А они — вас, и не без причины!» Пуаро снова поклонился.

Прозвучал гонг к переодеванию, и мы поднялись, чтобы идти всвои комнаты. В этот момент вошел дворецкий с телеграммой на подносе, которуюон вручил лорду Ярдли. Коротко извинившись, тот вскрыл ее. В процессе чтениявид его становился все более решительным. С восклицанием он вручил телеграммужене. Потом взглянул на моего друга.

«Одну минуту, месье Пуаро. Я думаю, вы должны знать об этом.Это от Хоффберга. Он полагает, что нашел покупателя на бриллиант, —американца, уплывающего завтра утром в Штаты. Они посылают человека сегоднявечером, чтобы оценить камень. Боже милостивый, да неужели сегодня всерешится…»

От волнения хозяин не мог говорить дальше. Леди Ярдлиотвернулась. Она все еще держала телеграмму в руке.

«Я не хочу, чтобы ты продавал его, Джордж, — тихопроизнесла она. — Он так долго принадлежал семье». Она ждала ответа, ноответа не последовало. Лицо ее потемнело, леди пожала плечами. «Я должна пойтипереодеться. Полагаю, мне надо показать „товар“? Она повернулась к Пуаро слегкой гримасой.

«Это одно из самых идиотских ожерелий, которое только можнопридумать! Джордж каждый раз обещал сделать новую оправу для камней, но такничего и не сделал». Она покинула комнату.

Через полчаса мы втроем собрались в гостиной, ожидая приходаледи. Прошло уже несколько минут; наступило время обеда. Неожиданно послышалсялегкий шелест — и в обрамлении дверного проема возникла леди Ярдли. Яркаяфигура в длинном белом блестящем платье. Вокруг ее нежной шеи метались всплескиогня. Она стояла, дотрагиваясь одной рукой до ожерелья.

«Вот и жертва», — весело сказала леди Ярдли. Казалось,ее плохое настроение развеялось. «Подождите, пока я включу большой свет, и выувидите своими глазами самое уродливое ожерелье в Англии».

Выключатели были прямо за дверью. Когда она протянула к нимруку, произошло невероятное. Неожиданно, без всякого предупреждения, весь светпогас, дверь захлопнулась и из-за двери раздался продолжительныйдушераздирающий женский крик.

«Боже мой! — закричал лорд Ярдли. — Это же голосМод! Что произошло?»

Мы бросились к двери, натыкаясь в темноте, как слепые, друг надруга. Прошло несколько минут, прежде чем мы смогли найти дверь. Какая картинавозникла перед нашими глазами!

Леди Ярдли лежала без чувств на мраморном полу. На шеевместо сорванного ожерелья осталась красная полоса. Мы склонились над ней, незная, жива она или нет. Глаза ее открылись.

«Китаец, — прошептала она с болью. — Китаец — там,в боковой двери». Лорд Ярдли вскочил с проклятьем. Я последовал за ним. Сердцемое бешено билось. Снова китаец!