Убийство из-за книги - Дженнифер Роу

– С одной стороны, хорошо, а с другой… даже не знаю. Квентину придется как следует попотеть, чтобы объяснить отсутствие сразу двух авторов. В итоге вся идея Большой четверки теряет смысл. Малькольм, само собой, вконец вышел из себя. Как я и думала.

– И где он сейчас?

– Как знать? И вообще, какая разница? – Иви снова пожала плечами.

Они увидели, как в зал входит съемочная группа, нагруженная оборудованием и кабелями. Вновь прибывшие рассеянно огляделись по сторонам, вытерли взмокшие лбы и недовольным тоном перебросились парой фраз. Кейт и Иви направились к ним.

– Мы можем вам чем-нибудь помочь? – спросила Иви.

– Мы из АРК, – ответил рослый парень с вьющимися апельсиново-рыжими волосами и золотой серьгой. – Верити Бердвуд где-то здесь?

– По-моему, еще нет, – ответила Кейт с ощущением смутной вины за Берди. Она взглянула на часы. – Но скоро должна быть.

Парень молча отошел к ждущим у двери коллегам и покачал головой.

Иви и Кейт переглянулись. Им довелось побывать на множестве подобных приемов – на вечеринках, замаскированных под пресс-конференции, и литературных обедах, изысканных завтраках и экскурсиях по особняку, встречах в клубе, концертах, дегустации вин и поэтических чтениях. По мнению Брайана Берри и Иви, эти мероприятия могли привлечь пресыщенную, безумно раздражающую, ненадежную прессу и обеспечить книге, о которой шла речь, несколько строчек в газете, несколько слов на радио, минуту-другую экранного времени. Первое же появление какого-нибудь неряшливого журналиста с блокнотом, а тем более целой съемочной группы с телевидения, служило сигналом, после которого все вздыхали с облегчением и расслаблялись, уверенные, что дальше все уже будет хорошо.

Правда, был один или два случая, когда ни один журналист, ни одна съемочная группа так и не появились. Когда не пришел вообще никто, кроме несчастного автора, приглашенной знаменитости и тех сотрудников издательства, до которых удалось дозвониться.

Но сегодня Кейт не стала бы возражать, если бы пресса проигнорировала вечеринку. Сегодня, когда им требовалось столько утаить, казалось, их ожидает наплыв тех, кто будет только рад посмаковать подробности очередного скандала из жизни звезд. Появилась Тилли в неизменной китайской шали, смеющаяся негромко и многозначительно. В руке она небрежно держала цветок, по мнению Кейт, позаимствованный из вазы у лифта. За ней шла Барбара в откровенном алом платье. Аромат ее духов буквально сшибал с ног. Сопровождал женщин Малькольм Пул.

Съемочная группа АРК, шаркая ногами, посторонилась и пропустила в зал эту процессию. Кейт заметила, как телевизионщики переглянулись и принялись с интересом смотреть по сторонам. Видимо, в поисках Джека Спротта, потому что им наверняка уже сообщили, что Сол Мердок, к сожалению, нездоров и посетить вечеринку не сможет.

Но Спротт так и не появился. Вошел только Квентин – великолепный в своем смокинге, внушительный и бесстрастный. Он не выказывал ни малейшей нервозности, в отличие от Дороти, которая робко семенила за мужем и выглядела бледной и до смерти напуганной.

Официант пронес по залу поднос с напитками, на заднем плане зазвучала музыка. Квентин небрежным тоном одобрил убранство зала. Малькольм страстно закивал и пустился в пространные объяснения о коварстве художественного отдела и участи, постигшей растяжку с изображением Сола Мердока. Прибывали люди – сотрудники издательства, авторы, агенты. Майлз Харрис, сверкая улыбкой на морщинистом и всем известном лице, выглядел совсем не так внушительно, как на телеэкране. Всюду толпились представители прессы. Фотоаппараты со вспышками были наготове, тщательно выбирались наиболее выгодные ракурсы. Объектив одной телекамеры уже навели на Квентина, который с преувеличенным интересом разглядывал гигантскую фотографию Типа О’Флэннагана, висящую на почетном месте над камином, а Тилли Лайтли и Барбара Бендикс стояли по обе стороны от него, как две гротескно разнородные подставки для дров.

– Кто это? – послышался чей-то голос.

Кейт обернулась посмотреть и вытаращила глаза.

В дверях, ошеломляюще прекрасная, стояла Сара Лайтли. В черном длинном платье, с косой, обвивающей голову, и единственным золотым браслетом, высоко надетым на крепкую белую руку, она преобразилась до неузнаваемости. Пол Морриси по-хозяйски, с самодовольным видом держал ее под руку, словно он один обладал достаточной проницательностью, потому и сумел разглядеть потенциал этой девушки, следовательно, по праву мог считаться ее ментором и советчиком, пока не передумает.

– Сара! – громогласно воскликнула Барбара Бендикс из другого конца зала. – Выглядишь чудесно!

Сара улыбнулась ей, а по матери лишь скользнула взглядом остекленевших глаз и направилась вслед за Полом, стараясь не отставать.

Иви, ускользнув от остальных, преспокойно болтала с давней подругой, работающей на радиостанции. К своему облегчению, Кейт увидела, что Берди тоже явилась и, видимо, ввела в курс дела группу из АРК, потому что они покинули свое место у двери и расположились возле кухни. Просторный зал быстро наполнялся веселыми, возбужденными, нарядно одетыми людьми. Лилось шампанское, шум усиливался, постепенно становилось душно. Возможно, полного провала все-таки удастся избежать. Может, отсутствие Джека и Сола будет воспринято по-австралийски легко – «всякое бывает». Немного неловко для этого приезжего англичанина, Квентина Хейла, но ничего из ряда вон выходящего. Да, и такое вполне возможно.

И Квентин, несмотря ни на что, выйдет сухим из воды. Он определенно выглядит сильным, уверенным и полностью держит ситуацию под контролем. С Тилли и Барбарой тоже хлопот хватает, но далеко не таких, как если бы присутствовали Джек и Сол. Наверное, у Квентина есть ангел-хранитель, сумевший даже катастрофу обратить ему на пользу.

– Кейт, привет! – Присцилла Пенн, иллюстратор, просияла улыбкой, подняв бокал шампанского. – Чудесная вечеринка!

Воспрянув духом, довольная Кейт повернулась к ней. Да, она на вечеринке, и ей надо со многими повидаться и поговорить. Сколько друзей у нее появилось за годы! Скольких из них она давным-давно не видела! Так почему бы не расслабиться и не повеселиться, как она сделала бы, будь это самая обычная вечеринка, а не прием в честь Большой четверки, и рядом нет ни презренного Малькольма Пула, ни внушающего опасения Квентина Хейла, ни вызывающей раздражение Эми Файбс. Кейт выпила бокал шампанского, потом еще и вскоре перестала с внутренней дрожью поглядывать на мрачный портрет Сола Мердока возле кухни, беспокоиться насчет Барбары и Тилли, оглядываться в сторону двери и бояться увидеть там пошатывающегося Джека Спротта с обиженным лицом.

Спохватившись спустя час, Кейт обнаружила, что стоит рядом с Дороти Хейл, которая с благосклонным, но рассеянным видом слушала воспоминания Сильвии де Гроот об отпуске, проведенном на лыжном курорте в Швейцарии. Довольно трудно было представить Сильвию катающейся на лыжах. Миниатюрная и въедливая, она была полной противоположностью красоток, выделывающих фортели на лыжах в телерекламе шампуня и средств с содержанием мяты: те, похоже, состоят из одних только ног, волос и зубов. Тем не менее увлечением Сильвии были именно горные лыжи, и все, от Сида до Лулу, видели отпускные трофеи: мутноватые белые фотографии со множеством незнакомых людей и несколько снимков самой Сильвии, позирующей в защитных очках, шапочке и блестящем стеганом комбинезоне.