Кисть ее руки. Книга 1 - Содзи Симада

хорошо знаком со зданием. Он нанялся в гостиницу поваром, когда здание уже было построено целиком. Конечно, предыдущий хозяин, Хидэити Инубо, должен был это знать, но сейчас этого не помнит никто. Да и чертежи, похоже, не сохранились.

Поскольку комнат много, двадцать три, сейчас большинство из них пустует, хотя в гостинице и живет несколько человек. Кроме того, поскольку гостиница закрылась, а количество горничных сократилось, обслуживать столько помещений стало невозможно, и многие комнаты просто заперли. Большинство из них требуют того или иного ремонта. Ремонтируют только крыши, чтобы не допустить протечек, а остальное оставляют как есть.

Однако, когда гостиница еще работала, осенью и весной, во время цветения сакуры, почти все номера в ней бывали заняты. Этому способствовало и то, что вода здешнего источника считалась очень полезной для здоровья.

На всякий случай перечислю, в каких комнатах жили нынешние обитатели гостиницы. Как уже упоминалось, мать с дочкой – Митико и Юки – занимали номер «Мукадэаси-но-ма» в начале коридора «Рюбикана». Прежние хозяева использовали его раньше для своих нужд, а иногда и для размещения личных гостей, поэтому в нем были раковина, телевизор, стереосистема, буддийский алтарь, мебель, посуда и отопление. И еще, кажется, здесь можно было готовить себе еду. Митико с дочерью семья Инубо пригласила надолго, поэтому, похоже, им и выделили эту комнату.

Я уже писал, что нам с Кайо были отведены комнаты «Ураита-но-ма» и «Макиэ-но-ма» соответственно. Это очень простые номера для ночлега, без телевизора и радио. Как ни странно, в них нет даже отопления. Единственная мебель, которая у меня есть, – это маленький чайный столик. То же самое и в комнате Кайо.

Сакаидэ (имя его, как выяснилось, Кодзиро), которого тогда допрашивали в полиции, жил по соседству со мной, в номере «Бэкко-но-ма». Сейчас, когда хозяина увезли, он был, естественно, пуст.

Священник Футагояма с сыном жили в комнате «Ункаку-но-ма», а трое детективов, Фукуи, Судзуки и Танака, – в комнате «Касиваба-но-ма».

Харуми Накамару и Эрико Курате выделили для ночлега номера «Нэкоаси-но-ма» и «Рюдзэцу-но-ма» прямо рядом с «Рюдзуканом» на противоположном от номера Митико конце коридора.

Узнав об этом, я подумал, что им, наверное, неудобно так далеко ходить через весь коридор в «Рюбикан», где они работают. Но потом сообразил, что им достаточно просто пройти по мосту от «Рюдзукана» на крышу «Рюбикана», чтобы оказаться на месте.

Кроме того, во дворе есть дорожка, ведущая к источнику, и каменная лестница со двора ко входу в «Рюдзукан». Спустившись от источника по этой лестнице и пройдя по дорожке вдоль клумбы, можно дойти до статуи дракона, а оттуда совсем недалеко до «Рюбикана». Так что номера обеих женщин расположены не так уж неудобно.

Сейчас, когда Харуми Накамару убили, «Нэкоаси-но-ма», примыкающая к «Рюдзукану», освободилась. Наверное, самые неудобные номера в смысле их расположения по отношению к «Рюбикану» и «Рюдзукану» – это «Дзи-но-ма», «Гэн-но-ма» и «Сибуита-но-ма». Чтобы добраться отсюда до головы или хвоста дракона, нужно долго идти либо по коридору, либо по дорожке и лестнице во дворе. Другого пути нет.

Кроме тех, кого я перечислил, здесь живет сама семья Инубо, но вроде бы у всех у них есть комнаты в «Рюбикане». У Кадзуо, Икуко, Сатоми и Юкихидэ свои комнаты на втором этаже. В принципе, все комнаты в «Рютэйкане» рассчитаны на то, что посетители горячих источников останавливаются в них только на одну ночь, поэтому и мебели для повседневной жизни – комодов, письменных столов, телевизоров, стереосистем и отопления – здесь нет. Понятно, что семье хозяина лучше жить в «Рюбикане», там для этого достаточно места.

Однако мне показалось чрезвычайно странным, что не во всех номерах «Рютэйкана» не было отопительного оборудования. Я уже упоминал, что у Митико и ее дочки в «Мукадэаси-но-ма» стоит печка. Причем, как ни удивительно, не обычная керосиновая, а газовая, работающая на пропане. Значит, ее поставили прямо в ходе строительства, так и было запроектировано с самого начала. Я подумал, что ведь можно было бы подвести газ во все комнаты, однако этого не сделали. Можно бы еще понять, если бы газ был только в «Мукадэаси-но-ма», которой пользовался сам бывший хозяин. Но его провели еще в четыре комнаты, и, таким образом, газом отапливались пять комнат – «Мукадэаси-но-ма», «Огирэ-но-ма», «Касиваба-но-ма», «Симоинкэцу-но-ма» и «Ункаку-но-ма». Во всех этих комнатах были газовые краны. Никто из постояльцев не мог понять, почему это так.

Похоже, обоим поварам, Мории и Фудзиваре, также были предоставлены отдельные комнаты на первом этаже «Рюбикана». У Сатико Хисикавы комната была на третьем этаже того же здания. Когда ее наставница Онодэра приезжала в «Рюгатэй», ее тоже всегда селили именно там. Видимо, VIP-персонам, как и членам собственной семьи, было принято выделять комнаты в «Рюбикане».

Полицейские проводили допрос в гостиной, как и после убийства Сатико Хисикавы вчера вечером. После еды нас оставили ждать в зале и по очереди вызывали оттуда в гостиную.

Когда дело дошло до меня, мне показалось, что сыщики были явно раздражены. Я не раз бывал в подобных ситуациях вместе с Митараи, и мой опыт подсказывал, что, как правило, полицейские всегда так себя ведут, сталкиваясь с трудными делами. Чтобы избежать критики за некомпетентность, они стараются выглядеть максимально недовольными и склонны и вести себя, и разговаривать подчеркнуто высокомерно. Но ведь от этого у нас, у обычных людей, уважение к полицейским падает до нуля. Почему они никогда не осознают такой простой вещи?

Что касается моего допроса, то они просто повторили то, о чем мы уже говорили несколько раз. Кто я такой, когда, откуда и зачем я приехал сюда. Потом – где я был во время инцидента, что я видел и слышал, слышал ли какие-либо выстрелы; и когда я честно отвечал, что не слышал, Судзуки каждый раз принимал угрожающий вид и говорил, что это странно. Это напоминало третьесортную пьесу. Повторение одного и того же снова и снова.

Они явно заблуждаются, считая, что если они начнут кому-то угрожать, то тот выдаст информацию, которая их устроит. Не исключено, что такое может случиться, если допрашиваемый что-то скрывает, но если человек говорит честно, то такое их поведение вызывает только неприязнь. Сколько бы времени ни прошло, эта манера, характерная для японских полицейских еще с феодальных времен, никогда не исчезнет. По отношению ко мне они еще несколько сдерживались – возможно, потому, что я известный писатель, – но Кайо откровенно запугивали. Жизнерадостность и непринужденность, которые они проявили при первой встрече, теперь полностью исчезли.

Тем временем мы, постояльцы, остановившиеся в «Рюгатэе», ожидая в зале, обсуждали, что делать дальше.