Петр I. Материалы для биографии. Том 2, 1697–1699 - Михаил Михайлович Богословский

«огнестрельные станки» Швертнера, брандспойты, купленные Виниусом, даже какой-то «философской инструмент антлий», купленный у Петра Посникова, которого «Расходная книга» по этому случаю называет «врачефилософом», стоивший весьма значительную сумму — 200 ефимков[262].

Беспошлинным транспортом в Архангельск воспользовались также послы, отправившие свои покупки вместе с казенными грузами и вещами про личный обиход государя. Вещи эти были обозначены их клеймами. Ф. Я. Лефорт под клеймом S. F. L. отправлял 16 сундуков с посудой, 7 сундуков с рухлядью, 4 бочки сухарей (печенья?), 1 бочку с сырами, 1 бочку с ружьем, 8 бочек питья, 6 ящиков. Ф. А. Головин под клеймом F. A. H. посылал 31 ящик и сундук. Третий посол П. Б. Возницын под клеймом P. B. W. — сундук большой, 3 ящика деревянных, сундучок малый, особо пищаль, 4 бочки питья да 2 ящика[263]. «Расходная книга» содержит несколько деталей относительно отправки вещей третьего посла: апреля 19 «за увязку сундуков, и за рогожи, и за веревки третьего великого посла, которые сундуки отпускает к Москве — 2 ефимка 10 алтын пакарю (?) Питерсу Тиру; да про его ж обиход, третьего посла, на обивку сундуков на покупку, на гвоздье, 8 алтын»; апреля 22: «за два сундука, в которых отпускается к Москве постеля третьего великого посла, за увязку, и за холст, и за веревки 4 ефимка 14 алтын 4 деньги пакарю Питерсу Тиру»[264]; «апреля 26 дано третьего великого посла за провоз рухляди до корабля ефимок»[265].

Четыре корабля, направившиеся в Архангельск, прибыли туда через месяц, 3 июня, и об их прибытии сообщал послам Иван Гумерт письмом от 6 июня, полученным послами в Вене 15 июля. «Ваше превосходительство, — писал Гумерт, — понеже мы, благодаря Бога, счастливо к городу Архангелскому пришли со всеми четырмя кораблями, как с людми, так и со всеми вещами, и того ради не мог оставити вашему превосходителству сими малыми строками объявить. Зде надеюсь я в восемь дней изготовитца к Вологде ехат с людми и со всем обиходом. Якоже аз Богом свидетелствовати могу, что своих возможных трудов в сем деле не щежу. Надеюся в последних числах августа на Вологде быть. Прошу ваше превосходителство, что есьли мне некоторые вещи наперед к Москве или на Воронеж посылать, чтоб мне заранее указ прислан был, а имянно: парусное полотно возможно и на телегах летним путем везть. И того ради ожидаю токмо милости от вашего превосходителства, чтоб, естьли прилучитца, в сем его царского величества удоволствование учинити могу, чтоб мне заранее о том указано было, потому что никакого писменного указу не имею и почитай, что не знаю, как мне поступать с людми, яко же с капитанами и с иными офицерами и матрозами. Довольно же мучусь с ними. Бог помоги токмо, чтоб мне их к Вологде привесть; однако ж и в том не скучаю, токмо бы ведал, в чем могу началство или государя своего удоволствовать. При сем вручаюся в вашу милость и пребываю вашего превосходителства покорности послушнейший раб Иван Гумерт. От города Архангелского июня в 6 д. 1698-го. По написании сего (Post-scriptum). Люди вашего превосходителства все здоровы; токмо один колмогорец, которой уже из Амстрадама болен поехал, под Теселем умер и погребен»[266].

Производя наем людей и делая закупки в Голландии, послы руководили подобного же рода операциями и в других местах и вели по ним переписку. Так, они переписывались с дворянином Ильей Кобертом, командированным в январе 1698 г. в Любек для заказа там 22 пушек. Коберт с успехом выполнил возложенное на него поручение, и послы 3 мая писали ему, чтобы он изготовленные пушки отправил через Нарву в Новгород, а сам возвращался бы к посольству в Вену или присоединился бы к послам на пути[267].

Заказ 288 пушек в Швеции и наем там же штурманов, боцманов и матросов был поручен послами новгородскому воеводе П. М. Апраксину; об этом заказе послы переписывались также со шведским канцлером Оксенстиерной, известившим послов о содействии шведского правительства. Кроме того, П. М. Апраксину предписывалось принять пушки, которые будут присланы Кобертом из Любека, и отправить их к Москве, а также принять и отпустить в Москву едущих через Нарву иноземцев, нанятых посольством. Заказ был воеводой сделан, но нанять в Швеции штурманов и матросов посланному от него туда дворянину И. Татищеву не удалось, так как ругодивский (нарвский) генерал отказал в разрешении производить такой наем, и Татищев вернулся в Новгород с пустыми руками[268]. К русскому резиденту в Варшаве А. В. Никитину послы писали о найме мастеров железного дела в Саксонской земле по ходатайству Виниуса[269]. В Берлине, как мы уже знаем, несколько русских молодых людей были оставлены для обучения бомбардирскому делу; сведения об их успехах от заведовавшего их обучением офицера были присланы послам и ими переправлены «в Лондон» (Петру)[270].

XIX. Печальные вести в Амстердаме: мятежнический приход стрельцов в Москву. Намерение цесаря заключить мир с турками

Нерадостные вести ожидали Петра в Амстердаме по возвращении его из поездки с Лефортом по голландским городам. Пришли известия о мятежническом поведении стрельцов-дезертиров в Москве. Эпизод вкратце заключался в следующем. Еще осенью 1697 г. был отдан приказ о передвижении четырех стрелецких полков: Чубарова, Колзакова, Черного и Гундертмарка, проживших зиму 1696/97 г. в Азове, на литовскую границу в войска князя М. Г. Ромодановского, причем, как доносил Петру от 17 сентября Т. Н. Стрешнев, полкам этим было предписано идти ускоренным маршем, нигде не мешкая[271]. Приказание было исполнено четырьмя полками с большой неохотой; все же они пришли на литовскую границу и были поставлены в Великих Луках. Едва ли вообще в стрелецких полках чувствовалась какая-нибудь симпатия к Петру и его военным затеям; но на долю этих четырех полков на самом деле выпала особенно тяжелая служба, вызывавшая их недовольство. Ранее они стояли в Москве. В 1696 г. они совершили поход под Азов, участвовали в его покорении и затем больше года стояли гарнизоном на этой отдаленной и глухой окраине. К осени 1697 г. они могли рассчитывать на заслуженный отдых, на возвращение в Москву, на давно покинутые уютные и спокойные квартиры, и вдруг приходит приказ идти не в Москву, а опять на окраину, не на квартиры, а опять в поход. К несчастью, еще войска корпуса князя М. Г. Ромодановского, хотя им и не пришлось вести никаких боевых действий, сильно страдали от недостатка продовольствия, «от хлебной дорогови»[272]. В стрелецких полках, переведенных из Азова в Великие Луки, началось брожение. В марте 1698 г. 175 человек из названных четырех полков: Чубарова, Колзакова,