Наш дом - Луиза Кэндлиш

«Рассказ Фии» > 01:41:20

По возвращении на Тринити-авеню первым меня встретил Гарри. Он уже привык к тому, что родители приходят и уходят, и тем не менее всегда выбегал в коридор объявить новости.

– Лео поранил глаз!

– Правда? Как это получилось?

– Случайно, я совсем не виноват! А еще мы пометили все вокруг специальным полицейским маркером!

– Молодцы! А телефоны и планшеты не забыли?

– Все до единого! Да, и папу снова тошнило, – добавил Гарри.

Из ванной вышел Брам.

– Правда? – удивилась я. Снова? – Брам, ты как?

– Все нормально, – ответил тот. – Траванулся несвежей пиццей. Как отдохнула?

– Хорошо. Я провела выходные с… другом.

Наши взгляды встретились, и, к своему удивлению, я покраснела. Реакция Брама оказалась странной, если не сказать больше: у него задергалась щека, словно кто-то невидимый бил его кулаком. По сути, он выглядел ровно так, как хотелось бы мстительной бывшей жене: совершенно раздавленным.

Гипотетически – потому что я не такая – чувство удовлетворения оказалось не столь сильным, как я ожидала.

– Пойду взгляну, что там с глазом у Лео, – проговорила я.

Брам, выдержки из файла Word

Я был готов сделать ход еще до неизбежной провокации, последовавшей в понедельник утром:

– Читал последние новости? Правила игры меняются.

Будь я параноиком, решил бы, что Майк специально довел бедного ребенка до смерти ради собственной выгоды. Не было сил видеть его, так что я позвонил.

– Рад тебя слышать, Брам. Ты наконец понял свою ошибку?

– Получил твою эсэмэску, – холодно ответил я. – Сострадание у тебя просто зашкаливает.

– Я не по этой части, – усмехнулся он. – Уж ты-то то должен понимать.

– Тогда ты – социопат.

– Опять одно и то же… – вздохнул Майк. – Тебе больше нечего сказать?

Я собрался с духом.

– У меня есть предложение.

– Тогда надо…

– Нет, я не хочу больше встречаться, я все скажу по телефону, а там как знаешь.

Раздалось презрительное фырканье. Мне захотелось найти его и разбить телефон о мерзкую рожу.

– Ну что ж, послушаем.

Я набрал воздуха в грудь.

– В общем, делай что хочешь. Если у тебя хватит наглости украсть мой паспорт или что там еще, я не стану мешать, но и участвовать не буду. Если каким-то чудом тебе все же удастся, делай что хочешь с деньгами, поезжай куда хочешь. В любом случае я буду косить под идиота: никогда тебя не видел, ничего не знаю, впервые слышу.

«Украсть мой паспорт… Не стану мешать…» – звучало как завуалированное предложение, и я знал, что он сразу поймет: бери все, что хочешь, только не проси меня участвовать.

За сутки, прошедшие с тех пор, как я узнал о смерти Элли Рутерфорд, этот сценарий – глупый, абсурдный, отвратительный – стал казаться относительно приемлемым вариантом. Я буду жертвой, как и Фия. Мы потеряем дом, но мы потеряем его вместе. Может, начнем все заново. Я представлял, как утешаю Фию, говорю ей, что мы прорвемся, что материальные блага – ничто в сравнении со здоровьем, семьей, любовью. Понадобятся годы, но я постепенно смогу забыть эту бедную девочку и ее семью. Может, придумаю, как искупить свою вину…

– Это все? – спросил Майк.

Я снова набрал воздуха и продолжил:

– В обмен я хочу фотографию с места аварии и запись, которую сделала Вэнди. Ты должен дать мне слово, что весь компромат будет уничтожен.

Произнося эти слова, я и сам понимал, насколько неубедительно подобное обещание: они ведь шантажисты – конечно же, они сохранят копии (не исключено даже, что втайне друг от друга). Вновь нахлынула тревога: я совсем забыл про эсэмэску – ту, что получил от Вэнди после совместной ночи, со ссылкой на обещание награды – еще до того, как появился Майк. Сообщение пришло на мой «официальный», рабочий телефон. Разумеется, я тут же его удалил, но ведь их можно восстановить? Даже если эти придурки будут удовлетворены тем, что выполнили свою часть сделки; даже если Майк обеспечит мне надежное алиби, не выдадут ли меня современные технологии?

Обдумывая такое решение, я был близок к эйфории, и вот теперь проваливался сквозь расползающиеся дыры, как десантник с заклинившим парашютом, и душа моя вопила от ужаса.

– Хм-м… – скользнул в мое ухо голос Майка, липкий, ядовитый. – Дружище, ты не в том положении, чтобы ставить условия, особенно если нечего предложить.

– Но зачем я тебе? – жалобно заскулил я, сразу опустившись до уровня испуганного ребенка. – Вы прекрасно справитесь без меня.

– Ну, Брам, мы же в прошлый раз обсудили: тебя нельзя заменить. – В наступившей паузе было слышно, как он смакует предстоящий удар. – Давай лучше я сделаю тебе предложение: кончай это дерьмо, и все останется между нами, взрослыми.

Я сглотнул. В горле саднило от постоянных рвотных позывов, которые я испытывал каждый раз, когда садился за стол.

– Что это значит?

– Это значит, что мы не будем подключать детей. Как тебе такой вариант?

– Что?.. – Желудок конвульсивно сжался.

– Лео и Гарри, кажется? Большие любители собак, а?

Ах да, он же видел их на собачьей выставке, пусть даже мимолетно. При мысли о том, что он подошел к ним так близко, меня снова затошнило.

– Ты наверняка хочешь, чтобы они были живы-здоровы, правда? Вот и я хочу того же, потому и предлагаю.

– Это не предложение, а угроза!

– Понимай, как хочешь. Так, напоминаю: первым делом тебе надо…

– Нет, я должен знать…

– Да заткнись ты! Мне нужны фотографии паспорта твоей жены и ее подписи к концу дня, понял? Если я их не получу, то завтра в девять утра отправлю доказательства в полицию. Я так думаю, за тобой придут к обеду, а пока ты сидишь в камере, некому за ними присматривать, кроме мамочки. Будем надеяться, что она справится с задачей, а?

И Майк повесил трубку прежде, чем я успел прорычать, что убью его, если он еще хоть раз упомянет Фию и детей.

«Рассказ Фии» > 01:42:33

Когда Брам попросил разрешения заехать в понедельник вечером и забрать какие-то документы для страховки, я напомнила ему, что ящик пуст.

– Ты забрал все документы сто лет назад.

– Да, но я никак не могу найти оригинал сертификата. Наверное, положил в другую папку вместе со страховкой на дом. Я быстро, всего пять минут.

– Как ты думаешь, когда они заплатят? – спросила я. Прошло две недели с подачи заявления – машину так и не нашли. Полицейский, что приходил домой, больше не появлялся и не звонил. – Может, у них как с пропавшими людьми – должен пройти определенный период, прежде чем их объявят мертвыми?