Рассвет наступит незаметно - Людмила Мартова

– Нет, я сама пришла к такому выводу сегодня утром. С господином Погодиным мы это не обсуждали. А почему вы спрашиваете?

– Потому что не далее, как час назад, мы с ним разговаривали в этом кабинете, и он мне сказал то же самое. О том, что Вика имела доступ в мой кабинет, знали очень немногие. В этом вы с Погодиным правы. Мне только не совсем понятно, почему вы решили предупредить именно меня, а не Андрея Михайловича. Я ему полностью доверяю.

У Ксении начали гореть уши. С чего она взяла, что сделанные ею выводы могут быть кому-то интересны? С того, что догадалась про камеры и сумела заинтересовать этим Погодина? Так этот человек и сам бы догадался рано или поздно. Вон, про ближний круг же подумал. Зачем она вообще сюда пришла?

– Что ж, простите, что отняла ваше время. Мне искренне хотелось помочь. Я убеждена, что, пока смерть Вики не будет расследована, ваши документы найдены, а преступник наказан, никто из нас не может чувствовать себя спокойным. Я пойду, до свидания.

Васин встал из-за стола, подошел к ее креслу, с которого Ксения порывисто вскочила.

– Вы не волнуйтесь только, – сказал он и улыбнулся. Странно, улыбка и его лицо тоже красила необычайно. От глаз разбегались лучики, и Олег Васин, олигарх, меценат, хозяин Малодвинска, становился похож на доброго дедушку, которым, наверное, и являлся для своих внуков. – Ксения, я вас уверяю, что общими усилиями мы обязательно во всем разберемся. Вот только на правах человека, который существенно старше, дам вам один совет, если позволите.

– Да, конечно.

– Не стоит всем рассказывать о своих подозрениях, равно как и о том, что вы ведете какое-то свое расследование. Человек мертв, то есть все это довольно серьезно. Я не уверен, что мои документы имеют к смерти Виктории какое-то отношение, потому что, с моей точки зрения, речь идет не о той сумме, чтобы за нее убивать, но тем не менее случается, что жизни лишают и за меньшее. Будьте осторожны. Я скажу Андрею Михайловичу, чтобы он за вами присмотрел.

– За совет спасибо, но вот последнее – совершенно лишнее, – сухо сказала Ксения. – Мы случайно познакомились в интернате, где жил Николай Петрович Валевский, и нас ничего не связывает. Кстати, Олег Иванович, а вы давно знаете Андрея Погодина?

– Лично познакомился несколько дней назад. – Васин пожал своими могучими плечами. – Андрей Михайлович приехал в наш город после долгого перерыва. Я старше его на десять лет, поэтому, когда я уходил в армию, он еще во второй класс с ранцем бегал. Конечно, я его не помню. Только бабушку его. Замечательную Глафиру Сергеевну, которая преподавала у меня русский язык и литературу. Удивительная была женщина. Просто невероятная. Тем, что я знаю и люблю русскую классику, я обязан именно ей.

– Неужели вы у любимой учительницы дома никогда не были и внука ее не видели? Я знаю, что в маленьких городках было само собой разумеющимся, чтобы ученики на чай забегали после окончания школы. Тем более если учитель любимый.

– Странно, я никогда про это не думал, но вы правы. – Васин снова улыбнулся, теряя облик сурового бизнесмена. – Мы действительно бывали у своих учителей дома, но не у Глафиры Сергеевны. При всей своей доброте она была очень закрытым человеком. Ни в дом, ни в душу никого не впускала. Впрочем, не совсем понимаю, какое это имеет отношение к нашим нынешним делам.

– Совершенно никакого, – лицемерно сказала Ксения, мучительно раздумывающая, тот человек Андрей Погодин, за которого себя выдает, или нет.

В конце концов, то, что Сыркин его узнал, вполне может быть хорошо разыгранным спектаклем, что называется наведенным воспоминанием. Если ты не видел человека тридцать лет, а он называется именем твоего одноклассника, то можно вспомнить даже то, чего не было. Вот только зачем выдавать себя за родившегося в Малодвинске Андрея Погодина, если ты на самом деле канадец Рональд Тайлер? Это же не шпионский детектив, это реальная жизнь, и затерянный в лесу райцентр – вовсе не место для спецоперации иностранной разведки. Что в нем такого, что может ее заинтересовать? Будущий аэропорт? Фу ты, глупость какая.

Распрощавшись с Васиным, Ксения вышла из гостиницы и остановилась в нерешительности, не понимая, куда идти дальше. Дома ждал перевод шпионского романа, неожиданным образом начавшего воплощаться в жизнь. Еще можно было сходить в интернат и поговорить с его директором, попытаться понять, насколько хорошо он помнит своего бывшего одноклассника Андрея Погодина и уверен ли, что в Малодвинск вернулся именно он. Вот только как найти повод для подобных расспросов, чтобы не привлечь излишнего внимания и не вызвать подозрение?

Одной из черт ее характера, который, как известно, определяет судьбу, была потребность действовать, если ее что-то волновало. Ксения физически не могла сидеть на месте, если что-то вызывало ее беспокойство, вот и сейчас она знала, что все равно не сможет сосредоточиться на переводе, а будет отвлекаться мыслями на странную пару, невесть зачем появившуюся в Малодвинске.

Поэтому, немного посомневавшись, она все-таки двинулась в сторону интерната. День был теплый, поэтому многие его постояльцы, как и в прошлый раз, гуляли на улице. Две девушки в футболках с надписью «Волонтер» развешивали новые украшения – плетенные из ивы шарики. Одна из девушек стояла на стремянке, привязывая болтающиеся на веревочках разноцветные шары к натянутой между деревьями проволоке, вторая доставала шары из коробки и протягивала подружке. Надо признать, что сделанные руками обитателей интерната украшения, трепыхаясь на ветру, смотрелись очень здорово. Классная кому-то в голову пришла идея.

На поднимавшуюся на крыльцо Ксению девушки не обратили никакого внимания, в отличие от бойкого старичка со старушкой, чинно сидевших на лавочке рука под руку. При виде Ксении они переглянулись, шепнули что-то друг другу, и старичок начал подниматься с лавочки, правда, довольно медленно и неуклюже. Отвлекаться на разговоры с незнакомыми людьми Ксении не хотелось. Поэтому, не останавливаясь, она потянула на себя тяжелую дверь и вошла.

Директор, к ее счастью, был на месте.

– Вы ко мне? – спросил он, явно не узнавая.

Ксения внутренне усмехнулась. Что ж делать, если она не производит никакого впечатления на мужчин. Да не больно и хотелось, если честно.

– Да. К вам. Я была здесь в тот день, когда скончался Николай Петрович Валевский. Приносила ему еду, помните?

– Да. Кажется.

– Вы тогда сказали, что Николай Петрович писал книги по истории Малодвинска. Видите ли, моя дочь приехала сюда преподавать в школе, и, мне кажется, ей было бы полезно познакомиться с городом, в котором ей предстоит работать. Вы не могли бы одолжить мне труды Валевского? Разумеется, я их верну.

О том, что две тоненькие книжечки, принесенные Андреем Погодиным вчера вечером, лежат у нее дома, она, конечно, умолчала.

– Точно, вы приходили. Кажется, вы были вместе с Андрюхой Погодиным.

– Нет-нет, мы здесь совершенно случайно впервые увиделись, – запротестовала Ксения. – Меня послала с продуктами давняя приятельница Николая Петровича, тетя Стеша. А с вашим одноклассником я до этого была незнакома. Он же ваш одноклассник, верно?