Трагедия в трех актах - Агата Кристи

Мими поднялась.

— Ну, мне пора. Очень вам благодарна, капитан Дейкерс.

— Не благодарите… Очарован… Совершенно очарован… — бубнилон.

Голос его упал до шепота, потом послышалось какое-то неясноебормотание.

«Лучше уйти, не то еще очнется и увяжется за мной», —подумала Мими.

Она вышла из прокуренного зала в вечернюю прохладу улицы.

Беатрис, горничная, говорила, что мисс Уиллс за всемиподглядывала и подслушивала. А теперь вот и капитан Дейкерс тоже. Что она тамвысматривала? Что нашла? Неужели ей что-то известно?

Что кроется за сбивчивым рассказом капитана Дейкерса? Можетбыть, он тайно ненавидел и боялся сэра Бартоломью?

Что ж, вполне вероятно.

Но в деле Беббингтона он явно не замешан. В его болтовне наэто и намека нет.

«А что, если Беббингтон вовсе и не был отравлен?» —размышляла Мими.

И вдруг у нее перехватило дыхание. «Эксгумация в Корнуолле»,— прочла она крупно набранный заголовок. Газета лежала на прилавке в несколькихфутах от девушки.

Мими торопливо протянула пенни и схватила газету. Она хотелабыло отойти от прилавка, но столкнулась с какой-то женщиной, которая тожеуткнулась в газету. Мими подняла глаза, извинилась и в тот же миг узнала внезнакомке секретаря сэра Чарлза — безупречную мисс Милрей.

Стоя рядом, обе бросились искать экстренное сообщение. Ага,вот оно.

«ЭКСГУМАЦИЯ В КОРНУОЛЛЕ». Буквы плясали у Мими передглазами. Исследование внутренних органов… Никотин…

— Значит, его тоже отравили, — сказала она.

— Ох, дорогая! — воскликнула мисс Милрей. — Все это ужасно!Просто ужасно!

Всегдашнее самообладание на этот раз, похоже, ей изменило.Мими смотрела на нее с удивлением. Она привыкла считать, что мисс Милрей чуждыобычные человеческие чувства.

— Я потрясена. Понимаете, я ведь знала его с детства.

— Кого? Мистера Беббингтона? — изумленно спросила Мими.

— Да, У меня мама живет в Джиллинге, а он был там викарием…Я просто убита.

— О да, конечно.

— Не знаю даже, как мне быть.

Мисс Милрей немного покраснела, поймав на себеудивленно-вопросительный взгляд Мими, и торопливо заговорила:

— Я бы хотела написать миссис Беббингтон. Боюсь только, чтоэто покажется.., ну, не совсем… Не знаю, как мне поступить.

Мими так толком и не поняла, что хотела сказать мисс Милрей.

— А ну-ка, признавайтесь, кто вы — добрый знакомый илисыщик, — говорила мисс Сатклифф с насмешливой улыбкой в глазах.

Она сидела в кресле с жесткой спинкой, скрестив ноги. Седыеволосы были тщательно и со вкусом уложены. Мистер Саттертуэйт залюбовался еестройными, с тонкими лодыжками, ногами в прелестных туфельках. От мисс Сатклиффисходило неотразимое очарование, которым она была в значительной степениобязана своему редкостному умению ничего не принимать всерьез.

— Дорогая, разве учтиво сразу взять да огорошить гостя такимвопросом?

— Учтиво, мой друг, учтиво. Живо отвечайте, зачем пришли —ради моих прекрасных глаз, как сказал бы душка-француз, или начнетевыспрашивать меня об убийствах, гадкий вы человек.

— Ну, конечно, ради прекрасных глаз. Как можно сомневаться!— отвечал мистер Саттертуэйт с легким поклоном.

— Очень даже можно. Можно и нужно, — решительно заявила миссСатклифф. — Вы только на вид такой паинька, а в душе вы жестокий и кровожадный.

— Помилуйте!

— О да! Кстати, мистер Саттертуэйт, помогите мне. Я никак немогу решить — если вас подозревают в убийстве, это оскорбительно или лестно?Пожалуй, все-таки лестно.

Она немного склонила голову к плечу, и губы ее медленно,словно нехотя, сложились в обворожительную улыбку. Эта знаменитая улыбкаАнджелы Сатклифф действовала безотказно.

«Очаровательное создание!» — подумал мистер Саттертуэйт.

— Признаюсь вам, дорогая, загадка смерти сэра Бартоломьюпросто не дает мне покоя. Вы, может быть, знаете, что мне и прежде приходилосьзаниматься подобными расследованиями, по-любительски, конечно…

Он скромно умолк, надеясь, вероятно, что мисс Сатклиффкак-то выкажет свою осведомленность о его славной деятельности. Однако онапросто спросила:

— Скажите, то, что говорила эта девушка, правда?

— Какая девушка? И что она говорила?

— Мисс Литтон Гор. Кстати, она, кажется, обожает Чарлза…Какой он все-таки проказник — никак не образумится. Так вот, мисс Литтон Горсчитает, что этого милого старика пастора тоже убили.

— А что думаете вы?

— Ну, скончался он при таких же точно обстоятельствах, как исэр Бартоломью… А эта девушка отнюдь не глупа. Скажите, у Чарлза это серьезно?

— Думаю, в таком деле ваше суждение окажется куда вернеемоего.

— Как вы скучны с вашей осторожностью! — в сердцахвоскликнула мисс Сатклифф. — Сама я ужас до чего неосторожна, — со вздохомдобавила она. — Я хорошо знаю Чарлза. Да и вообще мужчин, — снова заговориламисс Сатклифф, бросив на собеседника быстрый взгляд из-под ресниц. — Кажется,он собирается остепениться. Напустил на себя такой добродетельный вид. Помянитемое слово, не успеете вы и глазом моргнуть, как он женится. А едва мужчинаобзаведется семьей, он становится непроходимо скучен. Куда уходит все егообаяние!

— Я всегда удивлялся, отчего сэр Чарлз до сих пор неженился.

— Дорогой мой, ему это и в голову не приходило. Он не изтех, кто женится. А какой он был очаровательный. — Она вздохнула. Взгляд еепотеплел. — Ведь мы с ним.., к чему скрытничать, когда все знают.Восхитительное было время… Но мы остались друзьями. Наверное, поэтому милая крошкаЛиттон Гор смотрит на меня как на врага. Думает, что я до сих пор питаюtendresse[26] к Чарлзу. Может быть… Но, во всяком случае, писать мемуары ивспоминать в подробностях свои романы, как это принято среди моих друзей, я несобираюсь. Наша крошка Мими наверняка не одобрила бы подобной затеи. Она былабы шокирована. Нынешних девиц так легко шокировать. А вот ее матушку, уверяювас, ничем не проймешь. Ох уж эти душечки с их викторианским смирением, нетак-то просто вывести их из равновесия. Они так сдержанны, так немногословны,но, как известно, в тихом омуте…