Трагедия в трех актах - Агата Кристи

Мистер Саттертуэйт ограничился весьма лаконичным замечанием:

— Думаю, вы правы, Мими Литтон Гор вам не доверяет.

Мисс Сатклифф нахмурилась.

— Кажется, я тоже немного ревную его к ней. Мы, женщины, каккошки, правда? То царапаемся, то мяукаем, то мурлычем. — Она засмеялась. —Почему Чарлз сам не захотел со мной поговорить? Наверное, из щепетильности.Должно быть, он меня подозревает. А вы, мистер Саттертуэйт? Вы меняподозреваете?

Она встала, простерла руку.

— «И рука все еще пахнет кровью. Никакие ароматы Аравии неотобьют этого запаха…»[27] — Мисс Сатклифф внезапно умолкла. — Нет, я не ледиМакбет. Моя стихия — комедия.

— По-моему, дорогая, у вас не было ровно никаких причинжелать зла сэру Бартоломью, — сказал мистер Саттертуэйт.

— Да, вы правы. Мне нравился Бартоломью Стрендж. Мы с нимбыли друзья. Именно поэтому я и хочу принять участие в расследовании, хочу,чтобы убийцу нашли. Скажите, я могу чем-нибудь помочь?

— Но вы ведь, мисс Сатклифф, наверняка не видели и неслышали ничего такого, что имеет отношение к убийству?

— Нет, все, что я знала, я уже рассказала в полиции. Гостиедва успели съехаться.., его смерть случилась в первый же вечер.

— А как насчет дворецкого?

— Не знаю, просто не обратила на него внимания.

— Может быть, кто-то из гостей держался как-то необычно, незаметили?

— Нет. Ну, конечно, этот мальчик, как его? Мендерс? Онпоявился нежданно-негаданно.

— Сэр Бартоломью, наверное, был удивлен?

— Да. По-моему, да. Перед тем, как мы сели за стол, он мнесказал, что это очень странно. «Новый способ открывать ворота — просто сноситьих». Так он выразился. И еще добавил: «Только этот юнец снес не ворота, а стену».

— Сэр Бартоломью был в хорошем расположении духа?

— Ода!

— Что за потайной ход, о котором вы говорили в полиции?

— Кажется, в него можно попасть из библиотеки. СэрБартоломью обещал мне его показать. Но не успел.

— А как у вас зашел об этом разговор?

— Сэр Бартоломью сказал, что недавно купил старинныйписьменный стол орехового дерева. «Нет ли там потайного ящика?» — спрашиваю я.Обожаю потайные ящики, у меня к ним пристрастие. А он отвечает: «Нет, потайногоящика нет, но зато в доме есть потайной ход».

— Не упоминал ли он о пациентке, некой миссис де Рашбриджер?

— Нет.

— Может быть, вам известно местечко под названием Джиллинг вКенте?

— Джиллинг? Нет, не слыхала.

— Вы ведь прежде, наверное, встречались с мистеромБеббингтоном?

— А кто он?

— Пастор, который скончался — или был убит? — в «Вороновомгнезде».

— Ах, пастор. Я и забыла, как его зовут. Нет, никогда егораньше не встречала. А кто вам сказал, что мы были с ним знакомы?

— Один человек, которому можно верить, — отчаянно совралмистер Саттертуэйт.

Это сообщение, казалось, позабавило мисс Сатклифф.

— Этот пастор, конечно, славный старик. Но подумать, что уменя с ним был роман? Правда, среди архидьяконов попадаются этакие проказники,вы замечали? Отчего же викарии должны от них отставать? Но тут совсем иное дело— бедняги уже нет в живых, и я не посмею осквернить память о нем недостойнымиподозрениями. Ей-богу, до этого злосчастного обеда я и в глаза его не видела.

Пришлось мистеру Саттертуэйту довольствоваться этимобъяснением.

Дом номер пять по Аппер Кэткарт-роуд в Тутинге мало походилна жилище автора острых сатирических пьес.

Сэра Чарлза провели в комнату с бежево-серыми, цвета овсяноймуки стенами, которые украшал фриз из желтоватых веночков, с портьерами изрозового бархата, со множеством фотографий и фарфоровых собачек, с телефоном,стыдливо накрытым куклой в пышных юбках, с изобилием столиков и латунныхфигурок сомнительного происхождения — то ли из Бирмингема, то ли из ВосточнойАзии.

Мисс Уиллс вошла в комнату так тихо, что сэр Чарлз, которыйв это время рассматривал смешного долговязого Пьеро, валявшегося на диване, неуслышал ее шагов.

— Здравствуйте, сэр Чарлз, — сказала она тонким голоском. —Рада вас видеть.

Сэр Чарлз круто обернулся.

Мисс Уиллс была одета в мягкий джемпер, который унылоболтался на ее костлявом теле. Чулки морщились на худых ногах, обутых влакированные туфли на высоченных каблуках.

Сэр Чарлз пожал ей руку, взял предложенную ему сигарету иопустился на диван рядом с Пьеро. Мисс Уиллс села напротив. Стекла ее пенсневспыхивали в лучах света, падающего из окна.

— Подумать только, как это вы меня отыскали, — сказала она.— Мама будет в восторге. Она обожает театр, особенно всякие чувствительныеспектакли. Только и говорит что о той пьесе, где вы играли принца. Ходит надневные представления и любит полакомиться шоколадом. Она у меня такая..,заядлая театралка.

— Как это мило! Вы себе не представляете, до чего приятно,когда тебя помнят. Вообще-то память у наших зрителей такая короткая, — вздохнулсэр Чарлз.

— Мама будет потрясена, если вас увидит. На днях приходиламисс Сатклифф, так она была в восторге.

— К вам приходила Анджела?

— Да. Она ставит мою пьесу «Собачка смеется». Может быть,слышали?

— Конечно, — сказал сэр Чарлз. — Читал об этом. Весьмаинтригующее название.

— Рада, что вы так думаете. Мисс Сатклифф оно тожепонравилось. Это осовремененная интерпретация детских шуточных стихов. Многовсякой забавной чепухи. В общем, вздор, ерунда, разные смешные происшествия.Само собой, все вертится вокруг героини, которую играет мисс Сатклифф. Всепляшут под ее дудку. Вот, собственно и все.

— Неплохо. Наша сумасшедшая жизнь, что она такое, как незабавная шутка! А собачка смеется, глядя на нас, да?

«Она сама и есть эта собачка, — осенило вдруг сэра Чарлза. —Смотрит и смеется».