Феникс - Келли Гардинер

Кристоферу были слышны сирены, крики людей, рёв моторов пожарных машин, грохот рушащихся зданий, чей-то плач, залпы зениток и гул новых самолётов.

«Как я услышу в таком шуме тикающий предохранитель?»

Он показал им большие пальцы.

– Опускайте.

Разбрызгивая воду, ведро спустилось по верёвке. Лицо Кристофера было мокрым. От то и дело отплёвывался, а один раз едва не поскользнулся и не упал.

– Ты там не дёргайся, – посоветовал Альберт.

Кристофер втянул в себя воздух и принял ведро.

– Всё в порядке.

– Эй, что вы затеяли? – раздался голос доктора Перри. – Я же сказала тебе не… О боже! Он уже там, внизу?

Она заглянула в дыру. Папа тоже.

– Эй! – процедил он сквозь зубы. – Быстро давай наверх.

Кристофер помахал рукой.

– Смотри, будь осторожен, – прошептала доктор Перри. – Пожалуйста. Прошу тебя.

– Ты там не тяни резину, дружище, приступай к делу, – добавил Альберт.

Кристофер наклонился и отвязал ведро. Он опасался смотреть на бомбу. Пусть ему лучше кажется, что её здесь нет. Альберт опустил насос. Тот стукнулся о голову Кристофера, больно задев шишку.

– Ой!

«Ладно, это меньшая из моих проблем».

Он стоял на дне ямы. Под дорогой. Рядом с массивной бомбой.

Он сунул конец резиновой трубки в воду и пяткой выкопал в мокрой земле место для насоса. Затем медленно повернулся.

– Полегче, Кит, – сказал папа.

Осторожные движения. Никакой спешки. Чтобы не наделать ошибок.

Его глаза привыкли к полумраку. Ага, вот она, бомба! Нос увяз глубоко в глине. На вид почти целая, хотя и упала с неба с высоты в несколько тысяч футов и словно масло пробила брусчатку. На чёрном металлическом корпусе виднелось несколько царапин, но трещин нет. При ударе отломались только стабилизаторы. Никаких следов предохранителя. Никаких звуков.

«Эх, знай я, как всё это работает, мог бы разобрать её на части».

– Ты там поживее, – поторопил его Альберт. – Здесь очень жарко. Пламя наступает.

Кристофер с силой нажал ногой на педаль, протянул над бомбой сопло, задержал дыхание… и начал качать воду.

«Для начала просто лёгкая струйка», – подумал он. Нужно охлаждать металлический корпус, но не настолько, чтобы чавкающая грязь превратилась в жижу. Соскользни бомба хотя бы на дюйм, она может взорваться.

– Не двигайся, – прошептал ей Кристофер. – Пожалуйста, я очень прошу. И не взрывайся.

Вода стекала по бокам бомбы и капала на землю. В свете фонарика капли сверкали и переливались как драгоценные камни.

Каждые несколько минут земля содрогалась от очередного взрыва или грохота обрушившегося на дорогу здания. Кристофер опёрся на грязную стену воронки и, затаив дыхание, продолжил работу.

Нет, она не взорвётся. Не сейчас. Не когда он совсем рядом. После всего, через что он прошёл, это было бы несправедливо. Может, кольцо защитит его. Ему угрожали мечами и топорами викинги, саксы и чокнутые проповедники. Он раз за разом пробегал сквозь огонь и всё ещё жив. Он всё ещё здесь. Всё ещё дышит. Пока дышит.

Кристофер медленно, осторожно качал воду. Альберт и папа опускали ему вёдра, мисс Чиппинг подбадривала, а доктор Перри умоляла пожарных не подпускать пламя близко. Его спина ныла, ладони болели, шишка на лбу пульсировала, как двигатель самолета «Спитфайр». Казалось, он вот уже несколько часов почти не дышит.

– Эй, чем вы там занимаетесь? – раздался, перекрыв шум, голос мамы.

Он взглянул вверх. Вид у всех был такой, будто их застукали на месте преступления.

– Привет, дорогая, – отозвался папа. – Рад видеть, что с тобой всё в порядке. Ну и ночка выдалась, а?

– Самая длинная ночь, – согласилась мама. – По всему городу по-прежнему много пожаров. Мы опасались, что нам придётся взорвать весь этот район, чтобы огонь не распространялся дальше, но, к счастью, ветер утих. Повезло, а? Мы могли взорвать по ошибке и вас. Мне нужно вернуться к грузовику, но хотелось бы на минутку дать отдых ногам.

И мама плюхнулась на край ямы. По шлему Кристофера застучал град из комьев земли и камешков.

– Осторожно, – сказала доктор Перри.

– Что тут у нас? – поинтересовалась мама и посмотрела вниз. В считаные секунды улыбку на её лице сменили страх и гнев. – Это мой сын там внизу? – Её голос сорвался на крик. – Мой сын?!

– Послушай, ты не…

– И это бомба?

– Мы думаем, что она не взорвётся, – вмешался Альберт.

– Но вы ведь не знаете это наверняка?

– Она не тикает, – пояснил папа.

– А откуда вам это известно? – спросила мама. – Потому что ты отправил своего сына вниз послушать, тикает ли взрывное устройство?

– Всё в порядке, мам, честно, я сам вызвался.

– Что ты сказал? – Она повернулась к папе. – И ты позволил ему?

– Это я, – произнёс Альберт. – Это единственное имело смысл. На тот момент.

– Твоё представление о смысле…

– Погодите, – сказал Кристофер.

– Ты ведь знаешь, что бывает, когда бомбы…

– Успокойтесь, вы все, пожалуйста! – взмолился Кристофер.

– Ему всего тринадцать лет. А вы?! Вы его учительница! Уж кто-кто, а вы должны быть умнее этих глупых обормотов!

– Извините, миссис Ларкхэм.

– Да замолчите же вы, наконец!

Как ни странно, это сработало. Ошеломлённые, все посмотрели на него сверху вниз.

– Что вы нам хотите сказать, молодой человек? – Мама упёрла руки в боки.

– Она тикает.

Мама отреагировала первой.

– Быстро наверх! Сию же секунду. Берт, брось ему верёвку.

Доктор Перри вскочила на ноги.

– Поторопись, Кристофер. Нам нужно всех эвакуировать.

Но тут прозвучал ещё один, незнакомый голос.

– Привет. Что тут у нас? – Над краем воронки показалась голова в шлеме. – Да, похоже, живая красотка. Давай наверх, приятель. Мои люди её сейчас уберут.

– Вы из команды сапёров? – спросил Кристофер.

– Конечно, дружок, – ответил мужчина в шлеме, подмигнув. – У кого ещё хватит ума лезть в яму, полную бомб?

* * *

Постепенно рассветало, хотя определить это было трудно. Небо было сплошь в красных и серых полосах, густо затянуто дымом и пеплом, а снизу подсвечено пожарами, что тянулись, покуда хватало глаз. Бомбардировщики, наконец, улетели, но устроенное ими разрушение продолжалось.

Собор Святого Павла пока ещё был цел. Однако вокруг него огонь прыгал через улицы и из дома в дом. Усталые пожарные боролись с пламенем, используя всё, что у них было: воду и собственную храбрость.