Аферист - Евгений Анатольевич Аверин

записи и дневники, и пошел. Добирался практически пешком.

Я смотрел на него, обхватив ладошками щеки. Знакома мне такая категория людей. Их беречь надо и тщательно пестовать. Про себя уже дал ему псевдоним «Химик».

Сергей не ожидал увидать приятеля в таких расстроенных обстоятельствах. Растерянность появилась на его лице. Но я то знаю цену энтузиастам.

— Сергей Павлович, баня нужна срочно. Держите сто рублей на одежду. Все тряпки сжечь вместе со вшами.

— Сейчас распоряжусь, — грустно кивнул Петров.

— Отлично, а мы пока побеседуем с господином Рослиным.

— Крайние обстоятельства сподвигли меня предпринять путешествие, к коему я не был готов, — начал мямлить Химик.

— Иван Яковлевич, сейчас мы наедине. Буду говорить прямо и откровенно. Надеюсь, никаких эксцессов, связанных с ущемленным достоинством, не произойдет. Впрочем, я готов публично извинятся в случае необходимости.

— Можно раздавить достоинство, но нельзя раздавить тягу к познанию.

— Мудро. И все же я не хочу использовать ваше положение. Поэтому, в случае расхождения интересов я выделю вам пятьсот рублей в качестве компенсации. Купленная одежда тоже останется за вами.

— Это большие деньги. Я могу купить домик рядом с Суличем и безбедно жить пару лет. Но вы весьма категоричны.

— Имею на то веские причины. Итак, мне нужен преданный человек. Не просто сотрудник, но соратник. Вы будете заниматься наукой. Я буду вас направлять. Все результаты остаются здесь. Полная секретность всего происходящего. Подумайте хорошо.

Я видел, что поставить под сомнение его честность, значит, обидеть. Поэтому никаких пугалок. Это растения тепличные.

— Я человек непрактичный. Но приму все ваши условия.

— Скажу больше. Мы все тут, как одна семья. Независимо от званий и должностей. Это главное. Говорят, вход рубль, а выход — два. Но тут выхода нет. Вы останетесь с нами, пока живы.

— И глава этой семьи Вы?

— И глава этой семьи я.

— Я сначала хотел возразить, — после паузы сказал он, — Вы же так молоды. Но не стал. У вас глаза видавшего виды человека.

— Ну вот. В одну из тайн семьи вы уже начали заглядывать. И все же, подумайте.

— Не буду. Я согласен. Эта таинственность завораживает.

Вернулся Сергей:

— Баню затопили. Через час готово будет. Белье чистое нашли. Послал Ольгу Филипповну в лавку за сюртуком и панталонами. Она твои старые башмаки забрала для примерки.

— Жизнь налаживается. Значит, так. Пока жалование ваше сорок рублей в месяц. Жить будете у Ольги Филипповны. Сразу приступайте к организации лаборатории. Заказов будет много. Финансировать все взялся купец Илья Силыч Веретенников. Составляйте необходимые заказы и срочно.

Ольга Филипповна уже выглядывает от своего подъезда. Заборы между домами снесли. Теперь имеется весьма обширный общий двор. Неловко кивая Химик пошел босиком собираться на санитарную обработку.

— Не думал я, что увижу его таким, — словно извиняясь сказал доктор, — мы встречались в Москве. Увлеченный, с горящими глазами. Жениться собирался. А сейчас тридцать пять лет. Жизненные силы угасают. Я даже подумал, что ты откажешь ему. И я бы понял.

— Силы мы ему вернем. Ничего там не угасло. Внимание человеку нужно. И ощущение важности того, что он делает. Все правильно будет. А что внешние признаки благополучия, так то полная ерунда. Я тебе так скажу, народ, который не бережет своих таких, не от мира сего, не дает им дело по талантам, а ценит только внешний лоск — обречен на застой. Культура юродивых у русских именно и двигает вперед научную мысль народа. Не обидеть и дать кусок, а там и само пойдет. Найдутся и подвижники, и рукодельники.

— Есть другие культуры?

— Конечно. Возьми любые народы, которые уважают только силу и богатство и не заботятся о своих чудаках, и ты увидишь отсутствие наук и упадок искусств. Причем, народы эти весьма древние. Но до сих пор дикие.

— Он справится?

— Он теперь с нами. А мы в ответе за тех, кого приручили.

— Какая точная фраза. И ты ее не сейчас придумал. Я вижу.

— Не сейчас. И не я.

Прибежал приказчик с посланием от Веретенникова. Петров им занялся, а я вышел на мощеную улицу. Сентябрьское солнышко ласково окутало листву. Вдали спорили крестьяне. Скрипела двуколка, с которой мне кивнул незнакомый помещик. Каркали вороны в тополях. Я прокручивал разговор с Химиком.

Очередная вербовка. Сколько их было у меня? Всяких разных. Одни мучились выбором и соглашались тяжко, будто доносы в НКВД писать заставляют. Другие писали подписки о сотрудничестве легко и даже с радостью. Такие, как правило, знают, что бумага с самыми громкими обещаниями никаких юридических последствий или выгод не несет. Надо? Да пожалуйста. У меня подписок целая папка была в сейфе. Бестолковые бумаги. Хорошо, что все порвал, когда уходил. Разве этим человека закрепишь? Тут, как родным, надо быть.

И меня осенило. Я сказал Рослину, что мы, как семья. Так и правда, нужно стать семьей. Как мафия сицилийская. Только так можно внедриться во все слои общества. Свои чиновники, разбойники, помещики и ученые, крестьяне и купцы. Пусть придут обездоленные, поломанные и обиженные, непонятые и презираемые. Ничего страшного. Других людей у меня нет.

Я взглянул на уездный городишко по-новому. Это мой город. И сила необоримая за мной. Никакие масоны и разведки всех стран не порвут то, что в душе. Особенно, если за каждую попытку развратить будем сажать на кол.

Я улыбнулся в небо. Навстречу березовым желтым листам, скинутым порывом ветра.

Появился смысл. Я его чувствовал все это время. Но признался себе только сейчас.

Восторг от озарения и решимости прервал Сергей.

— Илья Силыч приглашает отобедать завтра. Обещает приятные сюрпризы.

— Сходим, тем более Алена просится еще побыть. Что-то шьют они с Ольгой Филипповной. Идем вместе с Иннокентием Макаровичем. Очень тебя прошу, поручи его отмыть, постричь, побрить, одеть.

Вечером ужинаем все вместе. Химик гладко выбрит, черные волосы зачесаны назад. Чистая рубаха, черный сюртук. А вот штиблеты б/у достались. Надо в Костроме искать. Ест, как про запас. Видно, что удерживается от быстрых движений. Наголодался. Разговариваем про производство соды.

— Всего и надо, что известняк, каменный уголь да поваренная соль, — его глаза блестят, — там дело в восстановлении аммиака. Тогда все дешево будет. И я, смею уверить, нашел способ. Да, знаете ли, нашел. И найду способ вас убедить. Не нужно будет переводить леса на поташ. Не нужно строить серных заводов. Не нужен серный колчедан и селитра.

— Нас не надо убеждать. Вы в семье. Мы вас поддержим в любом случае. Но сначала нужно сделать уксусный ангидрид. Обезвоженная уксусная кислота. Начните работать по этому направлению. Список оборудования к утру должен