Следы на песке - Джудит Леннокс

Он вздохнул.

— Потому что мне тридцать два, а тебе семнадцать. Потому что я старый и скучный, а ты самая прекрасная девушка из всех, кого я видел. Потому что я зануда, а ты — ты словно ртуть.

— Тс-с.

Она приложила пальцы к губам Дэвида, заставляя его замолчать. Потом взяла его за руку и повела за собой на самый верх. Там она прижала губы к его губам. Секунду спустя он начал целовать ее по-настоящему. Она открыла глаза только раз и увидела золотой месяц, плывущий на спине в густо-черном небе среди мерцающих звезд. Николь подумала, что не могла бы выбрать более романтического места для своего первого поцелуя.

Потом он попросил ее руки. Теперь Николь увидела, как она была слепа. Почему-то она не поняла сразу, что Дэвид Кемп и есть ее Единственный. Судьба свела их вместе в одном поезде, а потом, во время налета, сблизила еще больше. Она представила себе, какой может стать ее жизнь, если она выйдет замуж за Дэвида Кемпа. Она воображала, как будет жить в чудесном доме посреди живописных лесов. Комптон-Деверол рисовался ей чем-то вроде Ла-Руйи, только в английском варианте. Она сможет кататься на лошади и держать столько собак, сколько пожелает. Она представляла себе пирушки и долгие, волшебные вечера в обществе друзей, смех и разговоры. Она станет членом старой, аристократической английской фамилии и никогда уже не будет одинока. Дэвид Кемп будет для нее надежной крепостью.

После того как она приняла его предложение, он заключил ее в объятия и долго стоял, поглаживая шелковистые светлые волосы. Потом они снова поцеловались. Дэвид сказал:

— Как жалко, что я не могу в эти же выходные отвезти тебя домой. Ты полюбишь матушку, а она полюбит тебя, вот только дом может вызвать у тебя двойственные чувства.

Но Николь была уверена, что этого не произойдет. Она высвободилась из его объятий и начала танцевать на узкой дорожке, идущей по верху стены, лишь весело смеясь, когда Дэвид умолял ее быть осторожнее.

Встретив Николь, Дэвид Кемп пережил возрождение. Годы одиночества и пустоты, продолжавшиеся после смерти невесты, остались позади, и он вновь почувствовал, что живет. Он не думал, что после Сьюзен сможет полюбить кого-то еще, и смирился с тем, что останется холостяком, но после той незабываемой встречи в поезде понял, что ошибался.

То, что Николь тоже его полюбила, казалось ему истинным чудом. У него не было ее фотографии, но образ отпечатался в сердце — длинные белокурые волосы, зелено-голубые глаза, изящные хрупкие руки. Она впорхнула в его жизнь, как пушинка одуванчика, касание волшебства, и навсегда сделала его иным, не таким, каким он был прежде. Ее живость и импульсивность околдовали его. Дэвид был не из тех, кто влюбляется легко, зато чувство его было глубоким. Он дал себе слово как можно скорее вытащить ее из той изматывающей и опустошающей жизни, которой она жила, когда они познакомились.

Он рассчитывал в будущем увезти Николь в Комптон-Деверол. В этом доме Дэвид родился; его семья владела им на протяжении веков. Отец Дэвида погиб в 1914 году в сражении при Монсе, и с тех пор они с матерью жили в Комптон-Девероле одни, наняв приходящих слуг, число которых, надо сказать, постоянно сокращалось. Сестер или братьев у Дэвида не было. Окончив Мальборо-колледж и прослушав в Оксфорде курс философии, политики и экономики, он стал работать в министерстве финансов. После Дюнкерка и капитуляции Франции, когда Невилла Чемберлена сменил Уинстон Черчилль, Дэвид получил назначение в министерство снабжения. Работа его отнимала много времени, ему приходилось часто ездить в командировки и просматривать горы бумаг, но на этой должности как нельзя лучше выявились его сильные стороны: внимание к деталям и умение отобрать самое существенное из массы незначительных мелочей.

Получив отпуск на выходные, Дэвид сумел добыть достаточное количество бензина, чтобы съездить в Уилтшир. Холодным ранним ноябрьским утром они с Николь выехали из Лондона и направились в Комптон-Деверол. Ведя машину, Дэвид то и дело поглядывал на свою спутницу, не веря своей удаче.

Ему не нужно было сверяться с картой и беспокоиться из-за отсутствия дорожных указателей, которые сняли из опасения перед вражеским вторжением. Он знал дорогу наизусть; чем дальше оставался Лондон, тем ближе и роднее были Дэвиду открывавшиеся пейзажи. Душа его запела, когда он увидел огромное пятно равнины Солсбери, темнеющее, как синяк, на фоне холодного голубого неба, и небольшую возвышенность, на которой сквозь траву белел, словно кость, мел. Предки Дэвида много веков пасли здесь овец, а сам он мальчишкой, когда возвращался из школы домой на каникулы, гонял там бабочек и отыскивал редкие орхидеи в укромных уголках на краю луга. Каждый раз, когда он приближался к дому, его наполняло ощущение покоя. Все мрачные годы, наступившие для него со смертью Сьюзен, его утешало чувство стабильности, которое давала его семья, его дом. Теперь ему не терпелось добавить красоту Николь и ее искрящуюся живость к тому, что он так любил.

В середине дня они свернули с шоссе в аллею из высоких буков, ведущую к дому. Дэвид подумал, что такой день, как сегодня, он бы и сам выбрал для первого знакомства Николь с усадьбой Комптон-Деверол. Последние опавшие листья казались пластинками бронзы, а сквозь кружево оставшихся на ветвях виднелись над сверкающей черепичной крышей вычурные печные трубы елизаветинского стиля.

Николь ахнула.

— Дэвид, как здесь красиво!

Он улыбнулся и затормозил.

— Правда?

— Этот дом, словно… О, может показаться, что сама королева Бесс[32]выйдет на крыльцо в юбке с фижмами и гофрированном воротнике… Или сэр Уолтер Рэли[33]взмахнет полой плаща над одной из луж.

— Боюсь, луж здесь действительно очень много. Выглядит это все романтично, но на самом деле никакой романтики — зато уйма тяжелой работы.

Николь выбралась из машины.

— А я думаю, что здесь очень романтично. Я думаю, что жить здесь — все равно что жить в романе. И еще я думаю, что буду здесь очень счастлива. — Она наклонилась к нему и поцеловала в макушку. — И сделаю так, чтобы ты тоже был очень счастлив, Дэвид.

Позже в этот вечер, пожелав Николь спокойной ночи, Дэвид нашел свою матушку на кухне.

— Какао? — предложила Лаура Кемп, доставая банку.

— Если можно, — он прислонился к печи. — Ну что? Она тебе понравилась?

— Она прелесть. — Лаура улыбнулась сыну. — С нею в доме словно стало светлее. — Она смешала какао с сахаром. — Вот только… — она умолкла, не закончив фразы.

— Что?

Она отложила ложку в сторону и повернулась к сыну лицом.

— Николь еще так молода, Дэвид. — Она поспешно добавила: — Не то чтобы это имеет какое-то значение. Однако, если бы не война, я посоветовала бы тебе не спешить со свадьбой.