Тракт Чёрной Вдовы - Сона Исаева

Он с очень важным видом, чуть вздёрнув подбородок, кивнул, а я набрала воздуха в грудь:

— Кто вы такой? Вы здесь живёте? Вы — приведение? Почему прогоняли? Почему сейчас появились? Что это за место? Как вернулись ворота обратно? Давно вы уже здесь? Вы один? Кто те все призраки на болотах? Как одна смогла так далеко отойти? Вы можете далеко ходить? Что это за тайная комната? Вы знаете что-нибудь о магии? Вы сдадите меня канцлеру за то, что спросила о магии? Вы владеете магией? Мне надо прекращать так часто повторять это слово… И последний: что это за нахрен, блин, такой мать вашу?!

К концу я уже сорвалась на крик, но собеседник даже бровью не повёл и ноздрёй не шевельнул, а всё так же с достоинством возвышался надо мной.

— Леди всегда держит себя в руках, — голос совсем не был похож на тот, что я слышала по ночам, — леди ни бросается в истерику.

— Леди и не живут в заброшенных домах, питаясь объедками на пару с лошадью, но, сюрприз-сюрприз, вот она я!

— Я Густав — дворецкий, — он чинно развернулся и медленно пошагал по коридору, жестом предлагая присоединиться к его «променаду», — я служил великому Канрату Найран-Моэру долгие годы. Та башня, что вы нашли, леди Моэр, является его тайным кабинетом. Лабораторией, как он её называл.

— Он был магом? — Почему-то это предположение было самым очевидным.

— Ни в коем случае. Тогда магия была под тотальным запретом. Чуть позже король Рунвальд Третий позволил некоторым магам, прошедшим исключительно сложное и трудоёмкое обучение, получить регистрацию и работать под полным контролем короны. Канрат Найран-Моэр, был владельцем древнейших манускриптов, искал заменители магии. Легальные способы, — он сделал неопределённый жест рукой, — чтобы облегчить жизнь без магического воздействия. Лишь наука.

Мы уже спускались на первый этаж. Тыковка, вышедший на звук голосов и потянувшись как кошка, сладко зевая чуть клыкастой пастью, без интереса скользнул по Густаву взглядом, боднул меня в живот; а после отправился обратно в свою заброшенную оранжерею ещё поспать.

— Зачем вы сожгли картины? — Нет, ну серьёзно. Не логичнее ли было оставить холл тёмным?

— Впечатление, леди Моэр — один из основополагающих влияющих факторов. Вы ведь желаете, чтобы вас воспринимали всерьёз. Кто поверит, будто вы боретесь за то, чего нет?

— И вы помогаете, потому что…

— Потому что вы боретесь за это поместье. Уверяю вас, у него тоже есть душа, и мы оберегаем её.

Ах, вот как значит? Гнев сменился на милость, потому что я стараюсь сделать всё, чтобы привести имение в порядок.

Так. Стоп.

— Мы?

— То есть, как со своими занудствами к молодой миледи приставать, так он молодец, конечно! — Из гостиной вышла низенькая женщина, напоминающая сбитую булочку. Как только он попала под рассеянные солнечные лучи, в которых танцевали пылинки, её лицо моментально превратилось в воплощение ночного кошмара, заставив меня вздрогнуть. — А как свою жену представить, которую, между прочим, ты убил, так это так? На потом?

Она смачно сплюнула под ноги Густаву, от гнева или нет, но её тело прошло рябью, казалось, ещё чуть-чуть и она исчезнет.

— Миледи, деточка, не тушуйтесь, — она по-матерински улыбнулась мне, закидывая кухонное полотенце на плечо. Это выглядело бы даже мило, если бы… Как бы это сказать, если бы у неё и второй глаз был на месте. Она как раз стояла в солнечных лучах, отчего я весьма ясно видела весь ужас разложившегося тела. И в какой мне глаз смотреть? Если буду в тот, где, собственно, глаз присутствует, она обидится? — Я Равиль, работала кухаркой, пока этот ирод не уронил леса.

— Я держал их, — процедил Густав, — это ты скакала, аки укушенная козлиха. От того и свалилась.

— Ах, я козлиха? А ты осёл! Хоть бы одну слезинку над моим хладным телом пустил!

— Когда б я успел, моя дорогая? Ты прямёхенько на мою шею приземлилась! Ни минуты отдыха.

— Кажется, у меня галлюцинации из-за раны. — Я с усердием сосредоточилась на переносице женщины. — Там клинок синими светился, может яд или ещё что-то такое.

В полной прострации развернулась и пошла наверх.

— Равиль, Густав, — повернулась к ним, — и учтите, если вы не галлюцинации и побеспокоите меня или детей, я вас… — И что я могу сделать призракам? — Святой водой окроплю.

— Чем-чем?

— Или во-о-он то окно разобью.

— Прошу вас, миледи!

Мне надо срочно отдохнуть. От их споров головная боль становилась только хуже. Ещё чуть-чуть, совсем немного, и я окончательно свихнусь.

Кошмар. Дурдом. Божечки, пусть это будут галлюцинации.

«Столичный голос»:

«Пропавшие мальчики найдены целыми! Некий Ф. похитил детей с целью дальнейшей продажи оных. Ведется расследование. Трактир «Чёрная Хвоя» укрывала пособников преступления и похищенных детей. Если бы не героическое вмешательство лиц, предпочитающих оставаться неназванными, всё могло кончиться плохо.

Детский приют госпожи Алисии укрывал одного из пропавших детей! Делом занимаются представители Короны.

Леди Майран вновь возьмёт собаку в аренду! Если нет болонки, можно похожую. Стальные нервы обязательны, если собака слепая — проживёт дольше!

Внимание! Цены на шерсть и меха повысились на 12 % ввиду повального брачного сезона у всех животных. Они стали агрессивными и не хотят расставаться со своими ценностями, чтобы не спугнуть самых сочных самочек.

Редакция напоминает, что уникальные товары можно приобрести в Кривом переулке, дом восемнадцать. Спрашивать Коса.

Мадам Жизелла отрицает причастность к внезапному обмороку некого господина.

Погода на сегодня:

Если пробрал холод собачий,

Ботинки перестали пяточки греть,

Ищите в трактире запах коньячий,

Болонку Майран на досуге отпеть».

Во сне все события проносились с катастрофической скоростью. Внутренний голос орал, что надо проснуться прямо сейчас, но ленивое тело продолжало удерживать глаза закрытыми.

Провела рукой по кровати, но не обнаружила ни одного мальчика.

Сон слетел мгновенно.

Страх потерять детей ещё хотя бы раз просто подкинул на месте, заставив нестись вниз так, будто под пятую точку мне приставили зажжённый фитиль.

— Леди, привет! — Бахо сидел