Измена генерала - Ари Дале

по моим стопам. Саша же решил повторить путь нашего отца. Надо отметить, что у него отлично получается. Вот только, главное, чтобы он не закончил также.

— Зачем ты нас так резко выдернул? — Саша бросает взгляд на телефон, экран которого опять загорается, и поджимает губы.

Что так может вывести из равновесия самого спокойного человека из всех, кого я знаю?

Но не успеваю ни задать вопрос, ни ответить, грохот сотрясает помещение, и я перевожу взгляд на вход.

Вадим в безразмерной черной толстовке влетает в бар, быстро сканирует пространство и несется к нам. По дороге задевает бедром стул, но не останавливается, пока не достигает нашего столика.

— Что, блядь, это такое? — он бросает третий телефон на стол, а мне даже не нужно смотреть на экран, чтобы понять, о чем речь.

— Видео, — я пожимаю плечами. — Отправь Лисовцу, если начнет дергаться. Не остановится, распространи.

Вадим выглядит, как черт. Волосы взлохмачены, брови нахмурены, глаза бешеные. Под ними залегли глубокие тени, которые кажутся еще темнее из-за заостренных скул и сжатых челюстей. Брат несколько долгих мгновений сверлит меня взглядом, после чего шумно выдыхает.

— Вот скажи, ты — идиот? — он плюхается на единственный свободный стул. — Думал, если там нет твоего лица, я тебя не узнаю?

— Ничего я не думал, — тру пальцами глаза, в которые будто песка насыпали. — Дело сделано. Теперь уже нет смысла об этом говорить.

— Нет, ты точно идиот, — Вадим неверяще смотрит на меня. — У тебя что ли людей в подчинении мало? Не мог отправить кого-то? О чем ты думал? Уж точно не о Еве!

— Не лезь в наши с Евой отношения, — цежу я сквозь зубы.

Глаза Вадима сужаются. На лбу появляется глубокая морщинка.

— Она знает, да? — Вадим пристально смотрит на меня. Ищет ответ на моем лице, и находит. — Точно знает! — он взмахивает руками, а морщинка на его лбу становится глубже. — Тебе мало одного раза, ты решишь повторить? Тогда у тебя хоть оправдание было — номинально ты был свободен. А сейчас? — глаза Вадима распахиваются. — Поэтому она попросила Артема о помощи! Жаль, что она ко мне не пришла, я бы сам ей помог. И тогда ты ее точно не нашел бы!

Я подрываюсь с места и через стол нависаю над братом.

— Еще раз повторяю, не лезь в наши с Евой отношения, — я чеканю каждое слово. Любой другой бы стушевался, увидев меня в таком состоянии, но не Вадим. Он лишь вскидывает брови, упирается ладонями в стол и поднимается.

Мы сверлим друг друга взглядами, пока еще одна тень не нависает над нами.

— Все, брейк. Расходимся, — Саша разводит нас своими огромными руками и ждет, пока мы оба не возвращаемся на свои места. Но сам не садится, он поднимает телефон Вадима и нажимает на экран. Секунда, две. Его глаза расширяются. Всего на мгновение. После чего он стискивает зубы, едва заметно качает головой, нажимает на кнопку блокировки и кладет телефон экраном вниз.

Саша опускается на свое место. Он ничего не говорит, но я вижу осуждение на его лице. Зато Вадим, похоже, решил сегодня высказать мне все.

— Скажи, это тебе в армии мозги отбили? Или ты после того, что случилось с родителями стал таким придурком?

Я тяжело вздыхаю и складываю руки на груди.

— Может, закроем тему?

— Ну уж нет! — Вадим повторяет мою позу. — Ты и без того бесчувственный чурбан. Я понятия не имею, что Ева в тебе нашла. Похоже, она жесть как сильно любила тебя, раз терпела все это время. А ты… За что ты с ней так?

— Выбора не было, — рычу я. — Эта мололетка запала на меня. Других игнорировала. А времени становилось все меньше, сам знаешь. Я принял решение. Ева не должна была узнать.

— Это самое идиотское оправдание, которое я слышал! — телефон Вадима звонит на столе, и он берет его, но только, чтобы отклонить вызов. — Ты мог бы обратиться ко мне. Вместе мы что-нибудь придумали бы. Но ты, как обычно, поставил дело выше чувств своей жены. У тебя совсем мозгов нет?

— Ставки слишком высоки, — в груди начинает закипать.

— Оправдывайся теперь! — Вадим сжимает телефон в ладони, странно, что тот не превращается в металлолом. — Что собираешься делать? Зная Еву, она вряд ли тебя простит. И если честно, я ее понимаю.

— Хватит! — я бью кулаком по столу, привлекая внимание немногочисленных посетителей бара.

Кстати, о баре. Где мой виски?

— Вадим, — Саша не любитель вмешиваться в чужие разборки, но на этот раз не остается в стороне. — Остановись.

— Нет, пока он не выслушает меня, — Вадим окидывает Сашу тяжелым взглядом, прежде чем посмотреть на меня. — Ева — единственное хорошее, что есть в твоей жизни. Пока ты не встретил ее, я боялся найти тебя в том же состоянии, что и ты родителей когда-то. Когда появилась Ева, ты будто смысл обрел. Приумерил пыл, перестал лезть на рожон. А что теперь? Разведетесь? Ты опять начнешь записываться на самоубийственные миссии? И в какой-то момент не вернешься? Ведь смысла возвращаться домой у тебя больше не будет.

Я стискиваю челюсть, но не тушуюсь под испытывающими взглядами братьев. Саша хоть и молчит, но я-то знаю, что он на стороне Вадима. Когда я записался в армию, он был подростком. Мой уход — очень повлияло на него. Хоть он никогда мне ничего не говорил и не высказывал претензий. Но тогда у меня не было выбора. А что сейчас?

Вадим прав. Я и без него все знаю. Но уже ничего не исправить, зачем лишний раз мусолить тему, когда у нас есть другие более серьезные проблемы?

— Я разберусь с Евой, — выдавливаю из себя и, наконец, ловлю взглядом бармена, который с опаской поглядывает в нашу сторону. Приподнимаю бровь. Он тут же понимает намек: кивает, после чего начинает возиться с бутылками.

— Не разберешься, — плечи Вадима опускаются, он ослабляет хватку на телефоне. — Не уверен, что с таким вообще можно разобраться. Боюсь, что, в итоге, мы тебя потеряем.

Вадим взволнованно смотрит на меня, и я расслабляюсь. Пожар в груди начинает затихать. Брат переживает, это понятно. Особенно, если вспомнить, через что мы прошли и из какой жопы он меня вытащил.

— Я обещаю тебе, — кладу руку на плечо Вадиму, сильно сжимаю, — вам обоим, вы не потеряете меня раньше времени. Но для этого нам нужно разобраться с генеральным.

Вадим напрягается. Саша тоже. Но никто ничего не говорит. Бармен приносит виски и принимает заказ у братьев — воду для обоих.

— Я так