Измена генерала - Ари Дале

столько достойных мужчин, не чета моей дочери бегать за женатыми.

Меня так и подмывает посмотреть на белобрысую дрянь, которая, по всей видимости, не послушалась папочку, но я держусь. И на этот раз даже язык прикусываю.

— Так у вас есть мой контакт? — голос Димы громыхает так, что я едва не подпрыгиваю в кресле, но он легко пожимает и поглаживает большим пальцам мою ладонь. Это успокаивает. Ненадолго. В груди начинает зарождаться волна злости на мужа за то, что он втянул меня в это безобразие. Вырываю руку из хватки Димы и кладу ее на стол, второй — насаживаю лосось на вилку и отправляю кусок в рот. Вкуса не чувствую совсем. Зато взгляд блондинки посылает по коже электрические разряды, которые так и норовят вырваться наружу. Вызывают всего одно желание — придушить. Ну и мужу по голове настучать не помешало бы.

— Конечно же, у меня есть ваш контакт, — Петр Алексеевич откидывается на спинку кресла и крутит бокал в пальцах.

— Могу ли я тогда спросить, почему вы со мной не связались? — Дима выглядит расслабленным, даже слишком.

Я не заметила, как он расстегнул верхнюю пуговицу на своей рубашке и развалился в кресле. К еде, которую поставили перед ним, он так и не притрагивается. И, к моему удивлению, на любовницу он тоже не обращает никакого внимания. Дима полностью сосредотачивается на Петре Алексеевиче, который с полуулыбкой смотрит на мужа как на нашкодившего юнца.

— Если бы была такая необходимость, то мы бы уже с вами встретились, Дмитрий, — Петр Алексеевич делает глоток. — Как сейчас, например.

Напряжение за столом давит на плечи. Я и без того была заведена максимально и готова подорваться с места, а сейчас вообще хочется скрыться как можно скорее. И похоже, это чувствую не только я.

— Дамы и господа, давайте выпьем за встречу, — дядя Руслан подрывается со своего места. — Надеюсь, сегодняшний вечер станет для нас очень плодотворным.

Он поднимает бокал, но никто не спешит следовать за ним. Все сидят и сверлят друг друга взглядами. Время тянется так долго, что кажется я слышу тиканье часов, которых у меня нет.

— И в правду чего это мы, — Петр Алексеевич приподнимает свой бокал и салютует дяде Руслану. — Нужно же нам с чего-то начинать.

— Надеюсь, что сегодня мы не только начнем, но и завершим, — Дима тоже двумя пальцами обхватывает ножку бокала.

Краем глаза улавливаю движение руки в белом, но сама не притрагиваюсь к алкоголю. Вот что-что, а пить с любовницей мужа я точно не собираюсь. И конечно, это не остается незамеченным.

— Ева, дорогая, а как же вы? — Петр Алексеевич хмурится, а через мгновение на его лице расцветает широкая и, главное, искренняя улыбка. — А-а-а, все понятно.

Теперь настает моя очередь посылать ему непонимающий взгляд и хмуриться. Я приподнимаю бровь и получаю снисходительную улыбку от мужчины.

— Вы же в положении, так?

Дима переводит взгляд на меня. Глаза чуть расширены, брови приподняты. Наконец-то я вижу у него на лице эмоции — он удивлен. Если бы я не знала его настолько хорошо, то вряд ли бы увидела изменения.

Внимание всех остальных за столом я тоже привлекаю.

— Ева? — дядя Руслан коснулся моей руки. Но я ее сразу же одергиваю.

Глаз от Димы не отвожу.

— Нет! — тянусь к бокалу и пью. Терпкая жидкость разливается по языку, и я глотаю. — Я не беременна.

Рука дрожит. Вино плещется в бокале, пока я не ставлю его на стол.

На мгновение забываю, что сижу за столом с любовницей мужа и бросаю неосторожный взгляд на любовницу мужа. Тут же вспоминаю, что мы с ней сидим за одним столом. Конечно же, она неотрывно смотрит на меня. Выглядит немного растерянной, но раздражение, которые искажает ее лицо, перебивает все остальные эмоции. Она сидит, сложив руки на груди, и не прикасается к своему бокалу. А когда замечает мой взгляд, приподнимает бровь.

Я поражаюсь ее наглости, сжимаю в руке подол платья и тоже посылаю ей взгляд полный пренебрежения, после чего отворачиваюсь.

— Простите меня, ради Бога, — Петр Алексеевич выглядит взволнованным, и даже немного покраснел. — Надеюсь, я вас не задел. У нас с женой долго ничего не получалось, пока не появилась Оленька, поэтому я понимаю, что эта тема может быть болезненной.

«Оленька» фыркает, сидя рядом с отцом, но никто не обращает на нее внимания.

— Нет, — в горле першит, поэтому я прокашливаюсь. — У меня в этом плане все в порядке.

Дарю мужчине легкую улыбку, хотя чувствую, как капля пота катится по позвоночнику, пока вспоминаю последний раз на капоте и пытаюсь в голове подсчитать даты. Этого не может быть.

— Вернемся к делу, — Дима отвлекает присутствующих на себя.

А я чувствую, как дядя Руслан под столом сжимает мою руку. На этот раз я ее не отталкиваю — мне не до этого. Может, это стресс?

— Дмитрий, вижу вы — человек дела. Не зря должность генерала досталась вам в таком молодом возрасте, — Петр Алексеевич глухо смеется, но я его почти не слышу. Мысли заглушают все. Сама сжимаю руку дяди Руслана.

— Ты в порядке? — шепчет он мне на ухо.

Я киваю, глядя на лосося и вилку, которая лежит на белоснежной тарелке рядом с ним зубчиками вниз.

— Может, не будем ходить вокруг да около? — Дима тянется за своим бокалом и тоже выпивает глоток вина. — Как я могу связаться с вашим генеральным?

Петр Алексеевич качает головой. Официант «очень вовремя» приносит заказ. Какой-то салат для «Оленьки» и стейки с запеченным картофелем для мужчин. Дядя Руслан отпускает мою руку и берет нож с вилкой. Я остаюсь без поддержки. Но быстро забываю обо всем, когда ловлю подозрительный взгляд мужа, брошенный на меня поверх бокала. К своей еде он так и не притрагивается, на «Оленьку» тоже не смотрит. Я ненадолго забываю о своей проблеме, сделав себе в голове пометку, проверить.

— А чем я вас не устраиваю в качестве связующего звена? — Петр Алексеевич отрезает небольшой кусок от стейка и кладет его в рот, а от меня не скрывается степень прожарки мяса — с кровью.

Мурашки покрывают кожу, и я провожу ладонями по рукам, чтобы их убрать.

— Я привык решать проблемы на самом высоком уровне, — Дима ставит бокал на стол и, наконец, тоже берет вилку. — Простите, если проявляю неуважение, но это, явно, не вы.

Дима ребром вилки отламывает кусок рыбы и отправляет его в рот. Жует медленно, размеренно и также не спеша глотает. Со стороны он