Виновен - Канаэ Минато

– Хорошо; но только, чур, секрет, что это сказал тебе я. Тайси Фурукава.

Окамото пальцем на столе показал, как пишутся иероглифы. Фурукава… Фукасэ почему-то предчувствовал, что это окажется он.

– Но только здесь его нет. Он даже в университет поступать потащился в город вслед за Хиросавой…

Он не поступил в тот же университет, что Хиросава, поэтому нашел другой частный вуз в Токио и учился там. И после выпуска не вернулся домой. Университет Фукасэ был не в Токио, но Окамото, наверное, считает, что весь Канто и Токио – одно и то же. На похороны Хиросавы Фурукава тоже не пришел.

– Знаешь какие-нибудь его контакты?

– Я-то не знаю… И кто может знать, тоже не знаю. Ну… я учился с ним в средней школе, попробую кое-кого найти…

Окамото быстро достал мобильник и начал писать сообщение. Фукасэ смотрел на его руки и думал. Может быть, спросить сейчас? Да нет, можно и не спрашивать. Тайси Фурукава похож на него, это точно. Как выражается Аои, они одного цвета.

* * *

Когда Фукасэ уже приехал в аэропорт Мацуяма, у него зажужжал телефон. Он поставил в ноги бумажный пакет с двумя большими банками мандаринового меда и взял телефон. Это было сообщение от Окамото – тот сообщал телефон Фурукавы.

Фукасэ думал, что сразу будет искать с ним встречи, – но теперь планы изменились. Он обнаружил в выпускном альбоме человека, с которым ему необходимо было встретиться раньше.

Перелет немного охладил пыл Фукасэ. Если б он открыл этот выпускной альбом Хиросавы у себя дома, то и посреди ночи схватился бы за телефон. И в синкансэне тоже. Вышел бы в тамбур – и пусть мешает рев поезда и в тоннеле пропадает связь; он все равно должен был бы сообщить, что случилось нечто невообразимое.

Невообразимое… Чтобы успокоиться хоть немного, Фукасэ попытался создать в своем воображении ситуацию, связанную с человеком, которого он обнаружил в альбоме, – и вдруг встретился взглядом со своим отражением в иллюминаторе. Она училась вместе с Хиросавой в старших классах. «И что, только поэтому ты подозреваешь ее в отправлении обвинительных писем? – казалось, спрашивало его отражение в стекле иллюминатора; оно было гораздо более хладнокровным, чем он сам. – И Танихару на рельсы столкнула? Да разве с такой разницей в росте и телосложении она справилась бы одна? То есть что же, у нее есть сообщники?» Размышляя так, Фукасэ вспомнил другую фотографию из альбома. Тайси Фурукава. Подружился с Хиросавой в старшей школе, последовал за ним в университет, после его смерти звонил родителям и узнавал контакты участников семинара… Конечно, его нельзя не учитывать.

Нельзя делать поспешные выводы. Он, Фукасэ, встречался по очереди с родителями, с друзьями детства… Если он встретится с Фурукавой, тот выведет его на следующего нужного человека. Пусть уже есть подозрения, кто это будет, нельзя пропускать Фурукаву.

Почему он вообще должен убеждать себя в том, что необходимо встретиться с Фурукавой? Фукасэ отвел глаза от стекла иллюминатора и отвернулся, чтобы не видеть свое отражение. Он уже знает ответ на этот вопрос.

* * *

Наверное, Фурукаву предупредил Окамото, который дал его телефон, или другой одноклассник. Во всяком случае, когда Фукасэ, придя домой, набрал его номер, Фурукава, не удивляясь звонку с незнакомого номера, спросил, какое к нему дело. Такое впечатление, что он ждал этого звонка. Более того, не собирался скрывать, что уже кое-что знал о Фукасэ. На предложение встретиться он ответил, что тоже искал встречи с ним, и согласился в два счета. Нужно было назначить место встречи. Фукасэ не знал, где живет Фурукава, и думал, что тот тоже не знает его адреса. Но тут…

– Я могу подъехать к тебе на фирму. «Нисида», кажется?

Фукасэ еле сдержал подступившие к горлу слова: «С какой стати?!» Он не хотел, чтобы тот понял, как он волнуется. Вместо этого, подпустив в голос интонацию безразличия, предложил встретиться в кофейне, где он покупал тогда кофе. Поскольку Фурукава не продолжил откалывать свои штучки и не сказал: «А, это там, где ты тосты с медом ел», чувство опаски у Фукасэ несколько уменьшилось.

На место встречи первым пришел Фурукава. В самом углу кофейни, где шумно разговаривало множество посетителей, сидел небольшой парень, не сильно изменившийся по сравнению с фотографией. Ему явно было неуютно. Фукасэ, приблизившись, вдруг подумал, что он и без фотографии мог бы узнать его.

– Извини, опоздал…

Чтобы не попасть впросак, он намеревался вести себя уверенно с этим человеком, который столько знал о нем. Но при встрече, отирая пот со лба, смог выдавить из себя лишь какие-то слабенькие звуки, легко перекрываемые шумом кафе.

Фурукава привстал и, смущенно почесывая голову, резко кивнул ему. Потом поднял голову и со странным выражением лица – то ли кривовато улыбаясь, то ли просто подняв уголки губ – сел напротив. Наверное, он сказал официантке, что ждет кого-то, поскольку она сразу подошла к ним. Не глядя в меню, Фукасэ заказал черный кофе, и Фурукава сделал то же самое.

Он выпил холодной воды и еще раз оглядел своего собеседника. На секунду их взгляды встретились, и кто первым отвел взгляд – он или Фурукава, – невозможно было понять. Сидели и исподтишка разглядывали друг друга… Нет, так нельзя, решил Фукасэ. Он сделал глубокий вдох, распрямил спину и посмотрел прямо на Фурукаву. В этот раз и тот не отводил взгляда. Однако, с чего начать разговор в такой напряженной обстановке, Фукасэ не знал. А это ведь он позвонил Фурукаве.

– Знаешь, тут были вкусные тосты… С разными редкими видами меда.

Фукасэ посмотрел на маленькую черную табличку около журнальной стойки. «Мед из цветов сакуры из Ёсино, префектура Нара». Ему по-настоящему захотелось попробовать его.

– Бывает мед из сакуры, надо же… Звучит аппетитно, – неспешно произнес Фурукава.

Когда принесли кофе, Фукасэ заказал тосты для них обоих. Он щедро намазал на свой тост мед, более светлый, чем мандариновый. Фурукава же, видимо, сначала собирался его попробовать: положил немножко на край тарелки.

– Ты часто приходил сюда с Хиросавой? – спросил Фурукава, не поднимая глаз от тарелки.

– Нет, я лишь недавно сюда забрел, случайно. А почему ты спрашиваешь?

– Да нет, просто Хиросава очень любил мед. У него в квартире стояли огромные банки. Одну из таких он заставил меня взять, и она до сих пор живет в моем холодильнике.

Фурукава говорил без эмоций, рисуя в меду спираль кофейной ложкой. Фукасэ хотел спросить, насколько тот был близок Хиросаве. Дружили ли они в студенческие годы? Общался ли Хиросава с Фурукавой в то время, как Фукасэ дружил с Хиросавой? Теперь можно не спрашивать…

– Ты испытал легкий шок? Думал, что только ты один – друг Хиросавы? – Фурукава сказал это не насмешливо, но щеки Фукасэ запылали.

– Разве это…

«Справедливо?» Этого он не смог договорить. Нельзя позволять Фурукаве думать, что он знает все, что происходит у него внутри. Лучше покачать головой и притвориться, что он ничего не понимает. Пусть это будет неумелая игра и Фурукава его раскусит. У него, как и у Фукасэ, чаша терпения переполнена. Но он, словно ему был абсолютно не интересен этот маленький спектакль, продолжал говорить.