Женщина с глазами Мадонны - Евгения Михайлова

– Хорошо, – кивнула Катя и встала. – Я просто полежу пока у себя. Ты только не бегай ко мне каждую минуту. Мы же договорились.

– Отлично. Знаешь, я с такой судьбой, с такой тенью от своих трагедий, все же родила прекрасную дочь. Значит, не такие мы бессильные и жалкие. Пусть об этом узнают они все.

Сергей сначала позвонил в домофон, потом у квартиры сделал пять коротких звонков в дверь. Они так договорились с Тоней. Это значит: на площадке или на лестнице никто не прячется. Тоня открыла и чуть было тут же не захлопнула дверь. Сергей пришел с Настей, а Тоня решила, что он привел журналистку.

– Спокойно, – придержал он дверь. – Это моя жена, она адвокат. Так получилось, что я по дороге забрал ее из одного суда. Собирался отвезти домой. Но Настя заинтересовалась вашей историей. Сначала мы вообще думали, что она подождет меня в машине, потом решили, что лучше подняться. Не стал говорить вам это от подъезда. Слово «адвокат» не хотел произносить. Мало ли кто уже ошивается вокруг вашего дома. Но если вы против…

– Нет, заходите. – Тоня впустила их, закрыла дверь, встала, придерживаясь за спинку стула, и достаточно откровенно рассматривала гостей.

Внешне она оставалась спокойной, но мысли метались, менялись, сталкивались, как в горячке… Нет, это не то. Слишком красивые, равнодушные, самодовольные… Катя не захочет с ними общаться, она стеснительная… Хотя почему самодовольные? Жена, то есть адвокат, смотрит на нее, Тоню, такими огромными глазами: то ли с ужасом, то ли с состраданием. Тоне захотелось срочно посмотреть на себя в зеркало. Возможно, она уже похожа на привидение после всего. Они с Катей обе, кажется, похожи на привидения. И дорогому частному детективу, наверное, уже понятно, что богатством тут не пахнет. Тогда они сейчас отделаются формальными советами и просто уйдут навсегда. Тоне показалось: это совершенно очевидно и страшно до того, что сердце заныло. Пока они были с Катей один на один, она старалась держаться. Но вот понадеялась на помощь, Катя дала ей под эту помощь всего один шанс, а это иллюзия, и они сейчас опять останутся наедине с нашествием бед… Он, этот детектив, даже куртку не снимает. Хорошо. Пусть уходят. Тогда поскорее. Чтобы ей тут не упасть при них…

– Антонина, – нарушил затянувшуюся паузу Сергей. – В чем дело? У вас что-то изменилось? Мы вам не понравились? Есть другие варианты? Нам уехать?

– Конечно, – очень тихо сказала Тоня. – Я как раз думаю, какой формальный повод вы придумаете, чтобы уйти. Я – не самый выгодный клиент. А история наша… Она, наверное, слишком хлопотная.

– Такое, Настя, мы с тобой произвели приятное впечатление. Пришли, чтобы посмотреть, выгодный ли тут клиент, а сейчас стоим и придумываем, как бы поскорее сбежать…

– Сережа, не начинай выступать, – прервала его Настя. – Я бы тоже в такой ситуации никому не поверила. Просто, Антонина, мы не можем даже от дверей отойти. Вы нас заблокировали тут, у порога.

– Ох, – растерялась Тоня. – Это я такая грациозная сейчас. У меня сломана нога, я почти не передвигаюсь по квартире, к нам никто не ходит, кроме одной соседки… Вот я так зафиксировалась и разглядываю вас…

– Сеанс созерцания можно считать завершенным? – уточнил Сергей. – Давайте мы все же разденемся и пройдем в комнату. Решать, нравимся ли мы друг другу, придется по ходу.

Тоня дала им возможность снять верхнюю одежду, провела в свою комнату. Они едва успели сесть, как позвонил телефон. Тоня вопросительно посмотрела на Сергея, не отвечая на звонок.

– Это они. Какие-то представители или опека, которые хотят Катю забрать.

– Ответьте и сразу передайте мне трубку. Скажите просто: «Здесь юрист».

Когда Тоня передала Сергею телефон, там еще казенным голосом, который почему-то у женщин противнее, чем у мужчин, обращались к Тоне:

– Какой еще юрист? Что за выдумки? У нас свои юристы, и мы с ними приедем.

– К сожалению, экскурсия ваших юристов отменяется, – невозмутимо произнес Сергей. – С кем имею честь общаться?

– Я не знаю, кто вы и что там делаете. Эта ситуация становится все подозрительнее.

– Сергей Кольцов. Внештатный сотрудник Следственного комитета, отдел по расследованию убийств. Попрошу представиться вас.

– Каких еще убийств?

– Ваша фамилия?

– А при чем тут моя фамилия? Мне начальница велела позвонить, я звоню.

– Фамилию начальницы, пожалуйста. А лучше сразу передать ей трубку.

– Федорова слушает, – почти сразу раздался другой голос.

– Говорит капитан Кольцов. Я представляю в этом деле отдел по расследованию убийств. Руководитель старший следователь Вячеслав Земцов. Ситуация сложная, и самодеятельность здесь ни к чему. По распространенному в интернете материалу есть возможность идентификации ряда лиц, находящихся в розыске. Это насильники, маньяки, убийцы. Обычная практика. Работать будут только наши специалисты. В том числе наш эксперт, приглашенный нами врач. Адвокат, представляющий интересы подростка, уже здесь. Вам скоро позвонят, но остановить рвение всех, кому сейчас нечего делать, лучше сразу. Проблемы могут возникнуть у вас, чтобы их меньше было у нас. Речь идет о реальном вреде следствию. Вы подняли шум, который на руку только подозреваемым. Одни ваши интервью прессе чего стоят. Каждое тянет на умышленное причинение вреда здоровью пострадавшей, сознательное доведение до самоубийства. Я понятно объяснил?

В ответ раздались короткие гудки.

– Видимо, понятно, – пожал плечами Сергей.

– Это правда? – изумленно спросила Настя. – Слава действительно решил заняться этим делом, негодяев уже ищут?

– Пока это, конечно, неправда. Земцов просто ничего еще не знает. Но придется срочно ставить в известность. Мысль ведь неплохая: пробить по базе этих мерзавцев на фото.

– Ужас. Это авантюра, Сережа.

– Ничего подобного. Я на самом деле уверен, что это насильники с опытом. А насильники с опытом – очень часто убийцы. Но могут жизнь прожить, и никто об этом не узнает. Если не совершат такую глупость и не выложат однажды фото в интернете. А это с ними в пору технического прогресса все чаще случается. В общем, дамы, может, вам к девочке пойти, пока я со Славой решу этот вопрос.

Нелли Леонидовна Галецкая, владелица ювелирной фабрики «Сапфир», подъехала к высокой металлической ограде уединенного особняка. Ворота она открыла своим ключом. Затем въехала во двор, остановила «Бентли», вышла и медленно направилась по красивой аллее между голубыми елочками к крыльцу двухуровнего особняка – два и три этажа. Она любила сумерки, неяркие фонари, небольшой мороз и абсолютную тишину.

Нелли поднялась по широким ступенькам, прошла крыльцо, большой холл, как всегда, встретил ее приглушенным светом, теплом, уютом. Нелли так любила свой дом, что каждая комната казалась ей одухотворенной, не похожей на другие, они ее тоже любили, как вещи, светильники, картины на стенах, да и сами стены, облицованные хорошими камнями или обшитые дорогим деревом. Она презирала женщин, ноющих об одиночестве после разводов. Собственно, семейных клуш она презирала не меньше. Нужно жить собой, для себя, нужно это уметь. Собственно, никто, кроме Нелли, так не умел. Она никогда не встречала женщин, похожих на себя, и даже не допускала такой вероятности.