Женщина с глазами Мадонны - Евгения Михайлова

– Куда вы повезете Костика? Как мне это узнать?

– Этот вопрос еще окончательно не решен. Не только от нас зависит. Не все готовы и принять.

– Когда вы будете знать?

– Нет, ну посмотрите на нее! – квадратная женщина вновь сорвалась с места.

– Рая, сядь, – велела ей начальница. – Из-за таких нервов, как у тебя, и получаются всякие непонятки, сплетни, разговоры… Еще в газету пойдет. Ты же слышала, в волонтеры она себя записала. Очередная каждой бочке затычка. А все нормально, гражданка Симонова. Мы не против, чтобы вы ездили к мальчику, но просто пока нет информации. Так что успокойтесь, перестаньте скандалить, поезжайте домой, к сыну, ждите внука, а потом узнаете адрес детского учреждения. Мы вам сообщим. Только имейте в виду: директор вас просто так не пустит с улицы. Там есть список документов, справок. Из психдиспансера и наркодиспансера – тоже. Не стоите на учете нигде? Поведение у вас не совсем адекватное.

– Да? – удивилась Вера. – А мне казалось, что у вас не очень адекватное. Мы просто не поняли друг друга. Ну, что надо, то надо. Я – человек обязательный, соберу все справки. Чтобы котлетки ребенку возить. До следующего свидания. Рада, что мы поняли, наконец, друг друга.

Она вышла, окрепшая и окаменевшая от злости. Ей было ясно, что они сделают все, чтобы она этот адрес не узнала. Вера не успела закрыть дверь, у нее соскользнул с плеча рюкзачок. И, пока она его поднимала с порога, опекунши на нее уже не смотрели: дверь была приоткрыта.

– Какая тварь, – негромко сказала квадратная Рая.

– Кончай, – буркнула начальница. – Собака лает, караван идет.

Вера быстро выбежала на улицу из двухэтажного дома, на улице лежал белый нежный снег. Как же Вере захотелось, чтобы всей этой истории в ее жизни просто не было. Она сняла с сугроба ладонями его не тронутую еще никем крышу, прижала к лицу. Стало легче и как будто проще. А почему действительно не добиться у них, чтобы дали адрес? Справки – не вопрос. И, может, не все так ужасно. Они ведь испугались, она это заметила. Ей не хочется, чтобы была эта неприятная ситуация, надо ее смягчить, сделать нормальной, как в больнице. Но связь с Костиком она не может потерять.

Вера долго добиралась на перекладных до дома, зашла в магазин, нагрузилась, как обычно. Дотащила. По одежде в прихожей поняла, что сына дома нет, только Виктор, но телевизор не работает, значит, лег спать. Она разложила продукты в холодильнике, готовить не хотелось, да и осталась еще готовая еда. Что-то перехватила, стоя. Потом грелась и смывала с себя этот день под душем, пришла в спальню в ночной рубашке, легла рядом с мужем. Тот, проснувшись, пробормотал:

– Чего ты так поздно?

– В магазине была… Витя, у нас тут в районе у одного малыша мать погибла в ДТП. Он сам тоже пострадал. Я к нему пару раз в больницу ездила, еду возила.

– Зачем?

– Так он один остался. Вообще. На свете.

– А ты при чем? Мало, что ли, таких малышей?

– Ни при чем, конечно, так мне сегодня и сказали.

– Правильно сказали.

– Да. Правильно. Просто его увезут из больницы в детский дом.

– Ну а куда же еще?

– Я, наверное, и туда буду ездить, если узнаю, куда.

– Зачем?

– Он привык ко мне. Ты не понял, что у него никого нет?

– Я понял. Просто ты какой-то странной стала с тех пор, как в салон этот стала ходить.

– Салон тут при чем?

– При том. У меня была нормальная спокойная жена.

– Сейчас ненормальная?

– Катушки у тебя оказались слабые, – заявил муж. – Легко с них слетаешь. Не для тебя это все. И мы с Игорем остались вообще без ухода и порядка. Тебя постоянно нет.

Вере вдруг ужасно захотелось рассказать мужу, какие сегодня умные и смешные вещи говорил Костик, как у него заживает ножка и ключица, но посмотрела на безразличное лицо Виктора и передумала. А почему ему это должно быть интересно? Он же не знает, какой это золотой ребенок. И вряд ли захочет узнать. Она повернулась к мужу спиной и закрыла глаза.

У Владимира был свободный день в салоне. Как раз проект с мастерской для пиарных, постановочных фото и видео был на стадии отбора специалистов. Помещение они с Линой уже арендовали, заказывали оборудование для работы стилистов и студий. Лина позвонила с утра, чтобы договориться о встрече. Владимир обычно такие встречи проводил не дома. Он и помешать домашним не хотел, но, если совсем честно перед самим собой, – он просто не знал, как может повести себя Инна. Жена-домохозяйка, которая была начальницей, большой для него начальницей, сохранила в чем-то командирские повадки, – это проблема, которую лучше обойти. Но в этот день ему страшно не хотелось уходить из дома. Кроме того, после ночного чаепития и разговора с Инной в ночь ДТП в их отношениях что-то изменилось. Это не выражалось в других поступках и словах. Внешне все, как обычно. Они просто иначе чувствовали присутствие друг друга. Вдруг рядом стало легко дышать, куда-то ушло постоянное напряжение, которое требовалось, чтобы все выглядело нормально. А сейчас – то ли он устал, то ли возраст, то ли они раньше все усложняли, но так захотелось тепла… Как у Вертинского: «Мне сегодня так хочется сказки… Детской сказки про сон золотой». Владимир сказал Лине, что перезвонит, и вошел в гостиную, где Инна убирала.

– Инна, такой вопрос. Только сразу договоримся: меня устроит любой ответ, поэтому не надо делать над собой никаких усилий.

– Ты как-то не делал никогда длинных вступлений. Ничего такого очередного и ужасного не случилось?

– Да нет. Наоборот, дело одно почти сложилось. Не помню, говорил ли я тебе о проекте с мастерской для постановочного, интерьерного пиара. Одна женщина, Лина, она специалист, руководит серьезной рекламной компанией, мне предложила партнерство. Говорил я?

– Да, кажется, говорил, – быстро сказала Инна. Вряд ли эта Лина, она же Василина, станет Володе рассказывать о дурацком трепе на женском сайте. Инна ничего такого там и не написала. Все забыли. – И что? Как там дела?

– Вот мы и хотели сегодня обсудить, помещение уже арендовали, но там еще неуютно, нет особо ничего. Короче, не хочется мне уходить сегодня из дома. Кажется, устал. А что, если она с мужем к нам приедет?

– Ты их уже пригласил?

– Нет. Надо же с тобой обсудить.

– Ты правильно решил, – спокойно сказала Инна, а сердце у нее радостно и взволнованно подпрыгнуло. Как у девчонки, честное слово. Он не хочет уходить из дома! Он хочет вместе с ней. Что-то она уже на такое не надеялась. – Холод, пробки, дети всегда рады, когда ты дома. У меня обед есть, конечно. Что-то добавлю, испеку… И бутылка виски стоит с Нового года.

– Отлично. Сейчас ей перезвоню. Им сюда ближе ехать, чем в нашу студию.

Лина оказалась очень простой и внешне, и в контакте женщиной. Шатенка, кареглазая, прямые волосы чуть выше плеч. Джинсы, джемпер, ноль косметики. Лицо человека, которому некогда за собой ухаживать. На коже видны поры и сетка капилляров. Под глазами мешки. Улыбка естественная, добродушная. Ее муж Вася казался моложе, возможно, потому что худой, с узкими плечами, жидкими усиками. Тоже приветливо улыбался, Инне только не понравились его зубы. Целые, чистые, но какие-то мелкие и острые, как у грызуна.