Блеск и нищета инстаграма - Дарья Донцова

– В данной ситуации единственно правильный. Евгений Петрович сел на стул и сказал:

– Юра, не я затеял сумасшествие, которое в доме бушует, а твоя мать. Ей надо психиатру показаться, она вообще голову потеряла.

Елизавета показала на открытую коробку, она на разделочной поверхности находилась.

– Где серьги?

Муж буркнул.

– Откуда мне знать? Я не ношу украшений.

Лиза ринулась к мужу, Юра ее поймал.

– Мам, успокойся. Иди ляг, отдохни, потом побеседуете спокойно, сейчас не надо.

Елизавета Сергеевна не послушалась здравого совета, она продолжала баталию, хорошо хоть кулаки в ход не пустила, просто голосила, как деревенская кликуша.

Катя вытерла салфеткой пальцы.

– Юра с трудом понял, из-за чего война вспыхнула. Елизавета получила в наследство от матери серьги. Платина с бриллиантами. В центре один крупный камень в два карата, вокруг россыпь мелких. Дорогое украшение.

– Уже смешно, – перебил девушку Илья. – Откуда у горничной такая ценность?

Катя склонила голову к плечу.

– Интересный вопрос, но пока я на него не отвечу. Сережки лежали в спальне в шкафу. Елизавета их надевала редко. А когда она в тот день полезла за подвесками, то нашла пустую коробку.

Екатерина прервала рассказ, вытащила из сумочки дозатор, пару раз пшикнула себе в рот и стала излагать, как дальше тек день.

Столетов слегка успокоился и нашел слова, которые благотворно подействовали на жену.

– Ладно, пусть я непорядочный мужик, который только и думает, как бы налево сбегать. Но ум-то я имею, только идиот упрет серьги жены, которые ей мать перед смертью отдала. Лишь кретин не подумает, что супруга заметит пропажу и тогда полный капец настанет. Я могу купить посторонней бабе брюлики, и ты никогда не узнаешь, что я это сделал.

Елизавета притихла и вдруг произнесла:

– Прости Женя, я люблю тебя, поэтому ревную.

– Понимаю, – кивнул муж, – поэтому и терплю твои нападки.

Лиза повысила голос.

– Но серег нет. Ты их не брал, хорошо, я верю тебе. И кто спер памятную вещь, а? Юрка?

Парень, который не ожидал такого поворота событий, решил, что он ослышался.

– Кто? Я?

– Ты! – заорала мамаша.

– Понятия не имел, что у тебя серьги есть, – начал отбиваться сын.

Елизавета убежала.

– Папа, ее надо показать психиатру, – возмутился студент.

– Может, ты и прав, – протянул Евгений, – а может, и нет. Серьги-то хранились в шкафу, а теперь их на месте нет. Я не кретин, который способен на такой поступок. И кто у нас остается?

И тут на телефон Юры полетели фотографии с последнего дня рождения матери. А через короткое время с криком:

– Теперь вспомни, как я выглядела в день праздника, – в помещение влетела Елизавета.

Мать показала на сына пальцем и заявила:

– Понятия не имел, что они у меня есть? Ты меня в день рождения не видел? Врун! Вор! Или ты возвращаешь украденное, или убирайся вон!

Юра поднял руки.

– Хорошо. Я уйду. Но, сделай одолжение, посмотри на коробку, что стоит сейчас открытой на столе. Разве она предназначена для серег?

Елизавета осеклась.

– Что ты имеешь в виду?

– Серьги укладывают в шкатулку, где есть пара креплений, – уточнил сын. – Они напоминают петельки, которые выступают из дна. Серег по количеству две.

– Не желаю слушать то, что и так знаю, – топнула ногой мать, – проваливай.

– Через минуту, – пообещал Юра, – но осужденный на смерть имеет право на последнее желание. Уж выслушай меня!

– Говори, – неожиданно согласилась Лиза.

Юра взял со стола коробочку.

– Для начала она намного меньше, чем та, в которой хранят серьги, и имеет одну прорезь в дне. Это шкатулка для кольца.

Скандалистка уставилась на футляр.

– Продолжай, – приказал отец.

– Скорей всего серьги по-прежнему в шкафу, – пояснил Юра, – мать просто перепутала тару, схватила ту, где хранился перстень, который сейчас у нее на указательном пальце.

Лиза опять налилась злобой.

– Я, по-твоему, слепая дура?

– Я не говорил ничего подобного, – подчеркнул Юра. – Мы можем пойти в спальню?

Евгений Петрович кивнул, и недружная семья пошла в опочивальню родителей.

Войдя в помещение, Лиза сразу распахнула гардероб.

– Я отличаюсь удивительным порядком в мыслях, чувствах и вещах. Вот здесь всегда стояли два ларчика. Один с серьгами, другой с кольцом. Хорошо, согласна, я перепутала коробки, схватила ту, что под перстень, но серег-то все равно нет!

Юрий повернулся к отцу.

– Вчера вечером вы ходили к кому-нибудь?

Евгений кивнул.

– На день рождения Игоря Морозова.

– Мама что вдела в уши? – не утихал сын.

Отец замялся.

– Не помню.

Елизавета расхохоталась.

– Вот она, вся правда о любви мужа. Я надела серьги, которые мне мама подарила.

Юра зашел в ванную и вышел оттуда с коробкой.

– Вот серьги. Мама, вы вчера приехали совсем поздно. Ты устала, на принятие душа сил хватило, а шкатулку с украшением донести до шкафа уже нет. Она осталась на полочке у зеркала.

Случилась немая сцена. Первой опомнилась Елизавета.

– Ума у тебя гора. Догадался, что я перепутала шкатулки? Нет! Ты сейчас зашел в мою ванную и поставил туда украденное.

– Лиза, – воскликнул Евгений, – ну, это уж слишком. У Юрки были пустые руки, когда он в санузел поперся. Давай поставим точку на глупой истории.

У Юры закончился запас терпения, он ушел, заперся в своей комнате, рассказал невесте о скандале, отправил ей фото сережек и приписал под ним:

– У нас прямо баталия! Сначала папу обвинили в краже этого дерьма с брюликами, потом меня. И, бац, все нашлось у мамаши на умывальнике! Надеюсь, чертовы серьги в ушах идиотки загорятся и расплавятся!

А Катя сразу узнала украшение. У ее отца в домашнем кабинете висит портрет его матери, Катиной бабушки, она там в украшениях, из-за которых сыр-бор случился, в колье и сережках.

Екатерина отвернулась к окну и молча смотрела на улицу.