Сюрприз для любимого - Татьяна Веденская

– Точно. Эта сучка просто ни на что больше не способна, кроме как совратить мужика сорокалетнего.

– Чему он, я уверена, теперь и сам не рад, – добавила Каринка.

Я кивнула.

– Это похоже на правду. Видели бы вы, какими глазами он на меня смотрел первого сентября! Я просто уверена, что он и сам не рад, что все так обернулось. Но почему он не пытается меня вернуть? Получается, что он действительно любит ее?

– Ну что ты, нет, конечно. Просто эта сучка им манипулирует, – успокоила меня Карина. – Вертит, как хочет. А он, дурак, поддается. Надо ее проучить.

– А вот это отличная мысль! Нет, в самом деле, – хлопнула в ладоши Машка, – красиво жить не запретишь, но помешать-то можно! Давайте Дашку с Лилькой подговорим. Давайте они ее вещи все перепачкают зеленкой. Пусть они скажут, что просто мазали царапину и пролили.

– Коварная женщина! – усмехнулась Машка. – Но план хорош. Можно еще выкрасть у Лешки что-нибудь ценное и потом сказать, что это она взяла.

– Ага, подложить ей. Это будет прямо как в мексиканском сериале. Дальше осталось только подменить детей в роддоме и…

– И что это изменит? – вдруг разозлилась я. – Что это изменит в моей жизни? Мой муж приводит в дом другую женщину. Мой муж больше не любит меня, он даже не пытается меня вернуть. Весь этот месяц он разговаривает со мной так, словно бы мы чужие люди. Вернее, даже не так. Не как чужие, а так, словно мы с ним – старые друзья. Спрашивает, как у меня дела на работе. Говорит, что я прекрасно выгляжу, когда мы с ним встречаемся около дома. На той неделе позвонил мне часов в десять вечера и стал рассказывать, что у них на заводе решено налаживать новую производственную линию. Они теперь будут выпускать дешевое молоко, ряженку и кефир. Людям, видишь ли, из-за кризиса теперь интересна только цена, так что пиара делать не нужно, надо только снизить стоимость. В общем, я слушала его полчаса, а сама думала: какого черта!

– Действительно, почему он звонит тебе?! – возмутилась Карина.

– Самое позднее через неделю он будет спать с другой женщиной в моем доме, в моей кровати (кошмар!), она будет подавать ему на завтрак пережаренную яичницу на подсолнечном масле, а он будет это жрать. Но сейчас ему просто надо с кем-то поговорить, и он звонит мне! А я его слушаю, как дура, и сама себя за это ненавижу.

– Почему?! – хором спросили девчонки, переглянувшись.

Я тоже вздрогнула и немного пришла в себя. Оказалось, что я уже почти ору. Я сбавила тон.

– Потому что я по нему скучаю. Господи, да, когда мы с ним говорим, мне хочется все бросить и бежать к нему. И мне стоит больших усилий вспомнить, что он мне больше не муж и что мы с ним просто болтаем! Вообще, кстати, непонятно, зачем болтаем. Но это еще не самое страшное.

– Нет? Куда уж хуже, – удивилась Люба.

– Вчера я сама позвонила ему!

– Что? Как ты могла?! – презрительно сморщилась Машка.

– Сама не знаю, девчонки. Только я вернулась домой с этого ресторана, где проводила репетицию завтрашнего приема, и вдруг мне так захотелось с ним поговорить. Услышать его голос. Все ему рассказать. Тоже, знаете, не как мужу, а вот так же, как он, – как другу. И я позвонила. Да. И рассказала ему все об этом приеме. Я расписывала ему, как долго я подбирала салфетки, чтобы они были в тон к костюмам музыкантов, а шелковый подиум для подарков должен быть бордовым, но не того оттенка, что фартуки официантов, а чуть темнее. Чтобы гармонировало, но не было одинаковым, потому что это было бы скучно. И что ужасно волнуюсь.

– Из-за салфеток? Ты – псих! – уверенно констатировала Машка.

– Да, она – псих, но ей именно за это платят десять штук, – резонно подметила Любка.

– Мы живем в психованном мире. Ну, и что он?! – переспросила Каринка.

Я отвела глаза.

– Он сказал, что уверен – это будет самый красивый зал и самый великолепный прием! – ответила я и уронила лицо в ладони. – Сказал, все будет роскошно, потому что этим занимаюсь я. Представляете? И пожелал мне удачи! Таким голосом, что я чуть не разревелась.

– Да он просто сволочь! – возмутились девчонки. – Да как он мог! Не слушай его, он того не стоит! К нему завтра приезжает Ника.

– Ну, еще не завтра, – помотала я готовой. – Знаете, я стараюсь думать о ней, как о дальней родственнице. Ну, что теперь делать? Она есть, и я с этим ничего не поделаю. Я к ним и на сто метров не подойду, но, раз уж все так случилось, надо как-то жить. Верно? Мы же будем растить детей, нам же с Лешкой надо как-то общаться. Я буду стараться ее не замечать, как будто ее нет. И все.

– Ты с ума сошла? Так нельзя! Надо ей отомстить. Надо выжить ее из дома, – возмутилась Карина. – Ты порчу навела?

– Не навела. У меня и времени-то теперь нет. Вся в бегах целыми днями. Да нет, не то. Я просто не хочу. Понимаешь, не хочу. Ведь она-то мне чужой человек. Плевала я на нее. Еще порчу наводить, грех на душу брать. Да и не верю я в это все.

– Ну и зря. Это все очень даже работает, – обиделась Карина.

– Пусть так. Но если мой Лешка думает, что ему нужна она, – пусть так и будет. Знаете, ведь он мог прийти ко мне и бросить все к моим ногам. Он мог бы хоть попытаться меня вернуть. А вдруг это было бы не так и сложно? Но он даже не попробовал. Наоборот, он сидит и ждет, когда приедет его Ника, а со мной говорит, как со старым другом. У меня от этого просто едет крыша.

– Н-да, дела, – вздохнула Машка. – И все-таки у тебя, по крайней мере, есть чудесное платье. Если бы не мое воспитание, я бы попросила его у тебя поносить.

– А ты – воспитанная? – усмехнулась я.

– Дашь мне платье? – улыбнулась подруга.

Я кивнула. После приема оно мне все равно понадобится не скоро, так что почему бы не сделать любезность подруге, которая в свое время давала мне в пользование миостимулятор. Кстати, теперь у меня и у самой был такой, причем последней модели. И все свои одинокие вечера я проводила за косметическими процедурами, миостимулированием и бегом на тренажерах в фитнес-клубе, который нашелся прямо в соседнем доме.

Какой парадокс судьбы! У меня не было никакой личной жизни, зато выглядела я теперь так, словно у меня просто не могло ее не быть. Но такое времяпрепровождение вполне шло мне на пользу. Во всяком случае, стрелка моих весов впервые за много лет сползла вниз, отметим, что я сбросила почти пять килограммов.

– Вот что значит настоящий друг! Мой муж с ума сойдет, когда увидит меня в твоем платье и бежевых туфлях на прозрачном каблуке! – радостно запрыгала Машуля.

Я усмехнулась:

– Про туфли разговора не было.

– И что, ты хочешь, чтобы я ходила в ТАКОМ ПЛАТЬЕ и в каких-то жалких туфлях с распродажи в Конькове? – пристыдила меня подруга.

Я рассмеялась и кивнула, в который раз порадовавшись, что у меня есть такие чудесные друзья. Пусть у меня теперь нет мужа, я ужасно переживаю, что мало вижу дочерей, но зато… у меня есть девчонки, а дочек я скоро вытащу в какой-нибудь дом отдыха, и мы проиграем и проболтаем целые выходные. Собственно, почему бы и нет, если мои средства это позволяют? Вообще, от денег много пользы. Впервые в жизни я, профессиональная домохозяйка, получала за свой труд не упреки, а полноценную зарплату. Раньше, когда я жила с Лешкой, он выдавал мне деньги на расходы, и как-то так считалось, что эти деньги должны включать и все мои личные потребности, от которых я, как правило, отказывалась. Потому что всегда возникало то одно, то другое, на что деньги были нужны больше. То дочкам на танцы требовались новые костюмы, и я так и не покупала давно присмотренный косметический набор, то поднимали цены на продукты, и я не вписывалась в выделенные средства. Или просто мне вдруг хотелось приготовить что-нибудь эдакое, требующее морских гребешков или натуральных крабов, и я покупала деликатесы, уговаривая себя, что у меня и так много платьев, а эту весеннюю распродажу я вполне могу пропустить.