Револьвер для адвоката - Майкл Коннелли

Не поднимая головы, я кивнул.

– Вина, – продолжил Зак. – Придется с ней справиться. Отпусти призраков, иначе они тебя поглотят, и ты никогда не будешь настоящим адвокатом. Ты никогда не увидишь общую картину.

– Пожалуйста, – я воздел руки, – заканчивай со своим бредом про общую картину! О чем ты говоришь? Что я упускаю?

– Чтобы разглядеть, что ты упускаешь, нужно сделать шаг назад и увеличить угол обзора.

Я поднял на него глаза, силясь понять.

– Когда подали иск? – тихо спросил Зак.

– В ноябре.

– Когда была убита Глория Дейтон?

– В ноябре, – раздраженно проговорил я.

Мы оба прекрасно знали ответы на эти вопросы.

– А когда тебе адвокат вручил официальную бумагу?

– Только что. Вчера.

– А этот федеральный агент, о котором ты рассказывал, когда ему доставили повестку?

– Я не уверен, что ему вообще ее доставили. Но документ был у Валенсуэлы вчера.

– А еще фальшивая повестка, которую состряпал Фулгони для той девушки, связанной с прошлым жертвы.

– Для Кендалл Робертс, да.

– Есть мысли, почему он сыграл «под дурачка» для нее, а для тебя нет?

– Понятия не имею, – пожал плечами я. – Подозреваю, он знал, что я бы понял, законна повестка или нет. А она не адвокат, поэтому могла и не понять. Он бы сэкономил на регистрации. Я слышал про адвокатов, у которых такое прокатывало.

– На мой взгляд, неубедительно.

– Ну, больше я…

– Выходит, они выписали первые повестки спустя шесть месяцев после подачи иска? Говорю тебе, если бы я так же вел дела в магазине, то вмиг обанкротился бы и вылетел на улицу. Своевременным выполнением процедуры такое уж точно не назовешь.

– Да сыночек Фулгони не отличит свою задницу от…

На середине фразы я запнулся – перед глазами на секунду появилась неуловимая общая картина.

– Возможно, эти повестки были не первыми…

– Наконец до тебя начинает доходить, – кивнул Зак.

Я попросил Эрла подбросить меня до бульвара Олимпик, что в Сенчери-Сити, – надо было съездить в офис Слая Фулгони. Потом устроился с чистым блокнотом, рисуя схемы по делу об убийстве Глории Дейтон и ходатайстве о выдаче постановления «хабеас корпус» Гектора Мойи. Довольно скоро я разобрался, что эти два дела переплетались, словно двойная спираль. Я увидел общую картину.

– Босс, вы уверены, что адрес правильный?

Оторвавшись от схемы, я выглянул в окно. Эрл притормозил «линкольн» перед рядом таунхаусов во французском провинциальном стиле. Мы еще не выехали за пределы бульвара Олимпик и находились в восточной части Сенчери-Сити.

Судя по почтовому индексу и проставленным штемпелям, адрес верный. Но увиденное разительно отличалось от величественных башен на аллее Звезд, которые представляли себе люди, когда думали о юридической фирме в Сенчери-Сити.

Впрочем, сам я частенько работаю на заднем сиденье своего авто…

Выпрыгнув из автомобиля, я направился к двери, затем попал в крохотную приемную с потертым ковром. Он брал начало от стойки администратора и раздваивался, указывая путь к дверям слева и справа. На двери слева значилось незнакомое мне имя. А на двери справа стояло имя Сильвестра Фулгони. Не исключено, что Слай-младший делил офис с каким-то другим адвокатом. Возможно, и секретарь у них был общий, хотя в данный момент стойка администратора вообще пустовала.

– Эй! – позвал я.

Никто не ответил. Я взглянул на документы и письма, грудой лежавшие на стойке, и сверху заметил фотокопию графика судебных заседаний Слая-младшего. За месяц – раз-два и обчелся. Работы у Слая было маловато – во всяком случае, работы, которая требовала бы его присутствия в зале суда. Я заметил, что меня он включил в расписание для дачи показаний на следующий вторник; записей относительно Джеймса Марко или Кендалл Робертс не было.

– Ау! – снова позвал я.

Ответа не последовало. Я подошел к двери в кабинет Фулгони, прислонил к косяку ухо. И ничего не услышал. Я постучал, подергал ручку. Дверь оказалась не заперта. За огромным, богато украшенным рабочим столом, который свидетельствовал о лучших временах, сидел молодой человек.

– Простите, я могу вам помочь? – спросил он, явно недовольный вторжением.

Молодой человек закрыл ноутбук, но не встал. Я сделал два шага вперед.

– Я ищу Слая-младшего, – сказал я. – Это ты?

– Извините, я принимаю только по записи. Вот запишитесь, тогда и возвращайтесь.

– Но секретаря нет.

– Мой секретарь обедает, а я сейчас очень за… Постойте-ка… Ты – Холлер? Я прав?

Он вперил в меня палец, а другую руку положил на поручень кресла, словно готовясь вскочить и удирать. Я поднял ладони, демонстрируя, что оружия нет.

– Я пришел с миром.

Лет двадцати пяти, он изо всех сил старался отрастить сносную бородку и носил толстовку с эмблемой клуба «Доджерс». Совершенно очевидно, что в суд он сегодня не собирается, а может, не собирается и завтра, и послезавтра.

– Чего ты хочешь?

Я сделал еще пару шагов к столу. Этот великолепный гигант – очевидно, пережиток со времен отца, когда он стоял в более приличном кабинете – занимал слишком много места. Я выдвинул один из стульев, выстроенных перед столом, и сел.

– Не садись.

Я уселся.

– Ладно. Что у тебя?

Я благодарно кивнул и улыбнулся. Потом указал на стол.

– Симпатичный, – сказал я. – Наследство от старика?

– Послушай, что тебе нужно?

– Я же сказал, что пришел с миром. Почему ты нервничаешь?

Слай шумно выдохнул:

– Не люблю, когда ко мне вламываются. Это адвокатская контора… А, кому я это говорю, у тебя ведь даже кабинета нет.

– Никуда я не вламывался. Секретаря нет на месте. Я позвал, а потом просто толкнул дверь.

– Повторяю, она на обеде… Вообще, что тебе надо? Изложи цель визита и вали.

Он с чувством рассек воздух ладонью.

– Слушай, – сказал я. – Я пришел, потому что начали мы неудачно, и я приношу свои извинения. Был виноват. Я обращался с тобой – и с твоим отцом, – словно мы в этом деле противники. Вряд ли стоит продолжать в том же духе. Поэтому я решил наладить мир и посмотреть, можем ли мы друг друга выручить. Я раскрою свои карты, если вы не станете прятать ваши.

Он покачал головой:

– Нет, так не пойдет. У меня есть дело, у тебя есть… что там у тебя есть. Но вместе мы не работаем.