Родить наследника чужому мужу - Лора Лайонс

Затихла.

— Как тебе здесь, Эри? Полечишься, потерпишь еще?

Пожимает узкими плечами:

— Нормально.

Думает о чем-то.

— Ты получил деньги от продажи Китайского филиала?

— Да.

— Открой счет на мое имя и переведи туда всю сумму.

— А что дальше? Ты же не сможешь отсюда ничего сделать.

— Пусть пока полежат. Мне так будет спокойнее.

— Полежат? А можно, наше ООО «Рога и копыта» у тебя хоть иногда занимать будет? Под какой процент дашь, Эри? Под грабительский? Потому что никто заводу рубля в кредит не даст, зная, что мы выводим со счетов такие суммы, что у нас странное происходит. Вспомни, что на заводе больше нет производства запчастей, сколько протянем на остатках?

Молчит, дуется.

— Просто опиши поподробнее, что ты хочешь, Эри; сначала с твоим отцом отработаем, потом подключу инженеров, все рассчитаем. И к твоему возвращению дадим полный расклад — как можно реализовать твой проект. А если ты заберешь долю... Как бы и заказы не поотваливались. Давай просто чаще советоваться друг с другом и решать большинством голосов.

— Ну, да, вы с папой спелись, я всегда в меньшинстве буду.

— Ага, ты в меньшинстве! Только что твой отец орал, чтобы я сделал все, что ты скажешь. И просил передать, что сильно тебя любит и извиняется, если что не так.

Из того, что я от тебя слышу, Эри, понимаю, что ты хочешь независимости и уважения. Просто выходи на работу, и все это у тебя будет. Закончишь курс — и сразу выходи. Обещаю полный отчет перед тобой по тратам, увидишь, что все идет в дело. Мы вместе будем круглые сутки, я — под твоим присмотром, — напряженно смеюсь. — Хочешь, я даже с тобой должностями поменяюсь? Могу прямо сейчас проект приказа подготовить.

— Нет.

— Ну, почему?!

— Я сейчас недостаточно статусно выгляжу для твоей жены.

— Хм, вот в чем дело. Никто тебе этого не скажет, тем более, если ты будешь с животом. А кто что думает... Всем угодить нельзя. Или поездишь по салонам и будешь опять выглядеть статусно. У тебя это быстро получается. Порода видна и в пижаме... Жду от тебя описания того, что хочешь организовать, поконкретнее.

— Я уже все написала. Хорошо, можешь сказать папе, что ты меня убедил, что я тебе доверяю и не буду забирать долю, — и отдает сложенный вчетверо листок.

Обнимаемся, целую, глажу, большего не просит. Уходит.

Приезжаю домой, захожу к Карлу, передаю слова его дочери и подаю ее листок, который пока не успел раскрыть.

Старик как бы зависает над прожектом Эрики. Заглядываю из-за его спины в лист. Вижу всего две строчки:

«Роботы должны создавать роботов. Сейчас, когда в Китае началась эпидемия, я это поняла — надо исключить людей из цепочки производства товаров и продуктов».

Закрываю глаза. Или у нее совсем плохо с головой, или... миллиардами здесь не обойдешься. Вот такими американскими горками развивается (или разваливается) российская промышленность.

Пусть Карл голову ломает, консультируется с диаспорой и с кем там еще. Может, все немцы скинутся на такой замечательно проработанный проект. Или, скорее, пошлют подальше. Все, мои мозги кипят, мне нужен перерыв. В последнее время я только и спрашиваю, кто что хочет, кому чем помочь. Надо для разнообразия сделать хоть что-нибудь из того, что хочу я, иначе у меня тоже крышу снесет.

Открываю просмотр видеокамеры и чуть ли не молюсь, чтобы в Крыму была плохая погода, чтобы увидеть их в номере. Есть! Смотрю, улыбаюсь.

До них полторы тысячи километров, ну, чуть больше. Сегодня пятница; если выеду сейчас, завтра до вечера буду на месте. Я так хочу.

Выхожу из дома и звоню Васе:

— Друг, привет, ты на выходные планы имеешь? Нет, не как в прошлый раз. Рыбалка? То, что надо. Прикроешь меня? Типа я с тобой, уплыл куда-то, где у меня связь вообще не ловит, а у тебя плохая. Симку я вытащу, GPS отключу и с другого номера тебе перезвоню. А твоя жена меня не сольет? Моя в больнице. Благодарю за понимание. С меня рыба.

Отключаюсь. Думаю. Может, у меня начинается мания преследования? Прячусь ото всех, явки, пароли… Нет, если бы мания, я бы уже спросил заводскую медсестру: не интересовался ли кто адресом того самого санатория в Крыму? Оплату путевки я делал со своего счета, ее никто не может увидеть... Кстати, надо будет все же спросить медсестру. Она еще должна быть на работе. Звоню. Удивляется, но вспоминает. Ответ отрицательный. Прошу забыть в смысле совсем.

Вхожу в дом:

— Фатима, собери еду с собой, что можно; мне надо отъехать.

Захожу к Карлу:

— В эти выходные меня не будет. Сидеть дома один и вышивать крестиком я не буду. Надеюсь, ты меня понимаешь. В понедельник до обеда вернусь, сразу на работу. Если метеорит упадет на завод или дом, найдешь меня через Васю; его телефон у безопасника есть. Пока.

Не очень-то он доволен, по лицу вижу, но выбора я ему не дал. Думаю, он еще помнит, что значит быть молодым.

Переодеваюсь, кидаю в сумку немного одежды. Пока жду пакет от повара, перевожу большую часть суммы от продажи филиала на депозит на три месяца — деньги завода должны работать. Остального должно хватить на новое оборудование и модернизацию здания под цех запчастей. Вот так будет правильно.

Ольга.

Мама сегодня уже второй раз подходит ко мне с шепотом:

— Ксюша рисует Игоря. Уже несколько картинок. Я тут ни при чем!

Ну, если моя мама ни при чем, значит, здесь флюиды сами собой рождаются и летают по комнате.

Вдруг стучат.

— Открыто, — сообщаю.

Входит... Игорь?! Откуда он здесь?! Здоровается.

Чувствую — сердце прыгает, щеки пылают. У меня нет слов! А у него нашлись:

— Я тут проезжал мимо, по работе. Решил зайти.

Коробкой конфет прикрывается и смотрит на меня так, что... Маму с дочкой как ветром уносит. Слышу, как хлопнула входная дверь. Кстати, сейчас время ужина.

— Это куда здесь можно мимо проехать? — улыбаюсь. — Врешь, конечно?

— Вру, — смущенно соглашается он.

Садится на мою кровать в угол.

— Я посмотреть на вас приехал. Проверить, все ли...

Зачем слова? Сажусь рядом. Наглядеться на него не могу. Какой же он... Сильный, ловкий, красивый. Единственный, лучше всех. Дети, чувствуя мое волнение, принялись брыкаться, поглаживаю, пытаясь успокоить их.

— Можно, я? — Игорь кивает на живот.

Берусь за его чуткие большие руки и кладу их на себя. Ему можно все. Чувствует толчки сквозь тонкое платье-халат, трогает, удивляется, замирает, наклоняется и прижимается лицом, потом ухом, слушает. Для этого приехал?!