Тайна исчезнувшей колонии - Ольга Хараборкина

— Там всем найдется место, — хмыкнул Грей, и мир между магами был восстановлен.

— Теперь я могу сказать, господа? — про мистера Ходжа все успели забыть.

— Удивите нас, Роберт, — у лорда Оукмана явно настроение вернулось в нужное русло.

— Ходж, мы тебя услышали… — немного нервно произнес Рамзи, он уже не стеснялся и знаками показывал, чтобы тот затерялся в толпе и не высовывался.

— Хватит мне сигналить, Рамзи, — учтивость с него слетела, как шелуха. — Все здесь присутствующие терпеливо выслушали тот бред, который был озвучен. Пора и рабочим высказаться по поводу происходящего!

— Ходж, я настаиваю, чтобы ты заткнулся, — старший инженер тоже снял маску благовоспитанности. — Хочешь на работы для штрафников?

— Выгребные ямы? Починка забора? Уничтожение лиан вокруг лагеря? Список бесконечен, и в нем все кроме проводников и инженеров, — произнес Ходж.

— Ты хочешь, чтобы и маги занимались этим? — пожалуй, лорд Оукман, действительно, удивился.

— У нас есть несколько вариантов: либо мы возвращаемся в Тишатлу, либо пересматриваем очередность людей на тяжелых работах, — произнес Ходж, который не собирался отступать. — В лагере мы останемся на два дня, с нами есть штрафники из Ямы для смены предыдущих. Для них и для будущего устройства связи с городом мы укрепляем это место. Но в мои обязанности по контракту не входят все вышеперечисленные работы. Торговая компания четко обозначила круг моей занятости.

— Ты рехнулся? Рамзи он бредит? — похоже маг до сих не верил в услышанное. Среди рабочих раздались одобрительные возгласы.

Он либо безумец, либо дурак — именно так я оценил поступок мистера Ходжа. Смелого пуля боится, смелого штык не берет, кажется так звучит поговорка. С таким характером не удивительно его участие в этом походе.

— К сожалению, он в трезвом уме и в своем праве. Все работы, не входящие в договор, оплачиваются отдельно и выполняются только по желанию. Что же касается возвращения, то у нас контракты и если мы нарушим их, то сдохнем, — последнее было произнесено обыденно, будто он каждый день сообщал подобные вещи.

— Ложь, — Ходж не собирался отступать. — Неужели в твоем в контракте нет строки, о единоличном несении ответственности. Ты мог бы принять на себя смерть за всех!

— А морду тебе медом не намазать, Ходж? — не остался в долгу Рамзи.

— В Расколе ты был другим. Ты горой стоял за рабочих, а сейчас?

— Ничего не изменилось! Неужели вы думаете, что признай я экспедицию провальной, все спокойно вернутся домой? Нет! Назначат другого старшего инженера, и ваши контракты вновь вступят в силу. Мы оказались в этом дерьме по собственной глупости, либо по злому умыслу. Естественно, кроме добровольцев, которые захотели приключений.

— Нам не поднять там поселение, Питер, — глухо обронил Ходж. — Новый Свет, Стоунхолд и Миракл — три города сгинуло бесследно.

— У нас нет выбора, Ходж. Слышите, если сейчас не возьмем себя в руки и не объединимся, то останемся гнить здесь. Пока вы пытались устроить мятеж, мистер Грей выяснил, кто убил дежурных. — Кажется, вожаком остался все-таки Рамзи. — Мистер Грей, прошу Вас разъяснить ситуацию.

Устранитель опять оказался в центре внимания толпы, но теперь уже он отчитывался за свои прямые обязанности, а не усмирял проводников.

— Гули. Мертвецы, перешедшие на новый уровень восприятия потока, сожрали здешних обитателей. Они умны, быстры и голодны. И тот забор, который вы не хотите поднимать, Ходж, первая линия обороны от них, а если маги соизволят нанести на них защитные чары, то мы встретим их готовые к бою.

После той дискуссии прошло несколько часов, и уже была середина ночи. Но никто не собирался спать, все ждали появления мертвецов. В попытке прикрыть спину я и Дван выбрали местечко так, чтобы за спиной было здание барака. Мера так себе, но чего не сделаешь, чтобы хоть немного прогнать страх, который сковал тело. Ожидание немертвых убивало нас не хуже обычного оружия. Трус умирает тысячу раз — это про нас, людей спрятавшихся за высоким забором в ожидание стаи гулей. Интересно, а возможно с помощью Колоды Рока управлять немертвыми? Или у них нет судьбы?

Глава 16

Чему меня научила жизнь? Да, многому. Одно я усвоил четко, что самые страшные вещи происходят, когда люди устают и теряют бдительность. К середины ночи мы превратились в живых механоидов, всем нашлась работа по укреплению нашего убежища. Надо отдать должное Рамзи — он умелый организатор, распределил задачи так, что недовольства не возникло. Или же все прониклись перспективной послужить пищей для нежити? Возможно так было, потому что обычных мертвецов поселенцы особо не боялись. Они медлительны и тупы, а опасны только толпой. На этом континенте люди уже научились обороняться против восставших трупов. Другое дело гули, иная форма нежити над которой властвуют все те же жажда и голод. Но если обычные мертвецы, влекомые их утолить, брели вперед, то гули уже обладали зачатками сознания. Полноценные хищники, способные на неожиданные решения и маленькие хитрости. Подобный враг уже был опасен в одиночку, а если их набиралась стая, то тут даже бывалые устранители оказывались в пасти тварей.

— Сэр, как думаете мы выживем? — Дван погрузился в упаднические мысли уже по приходу в поселок. Что на него повлияло? До этого момента он был решителен и собран, а тут как подменили. Неужели из-за ноги? Что-то легко он сдался.

— Да на тебе лица нет? Неужели так устал? — спросил я, с подозрением поглядывая на Фарлея. Нам, как и всем в лагере, выделили место для защиты частокола. Оборона-то это хорошо, только для нее самой ничего не было, кроме наших скудных запасов оружия, что мы приобрели еще в Тишатле. Даже Нэнси находилась на страже, конечно, гуля она не остановит, но удар острым лезвием-лапой, по ноге твари может ее замедлить. Сейчас, пока нападения не произошло, мы поддерживали пламя в одном из костров. Огонь всегда был безотказным методом в борьбе с нежитью. Поэтому факелы, пропитанные машинным маслом, лежали наготове. Конечно, наша линия обороны — это пародия на то, что должно быть, но другой мы не имели.

— От жизни, сэр, — вновь он полез за своей трубкой. Он ее, буквально, не выпускал из рук. Даже в пути, когда дыхания не хватало даже на шаги, он продолжал ее курить.

—