Толлеус. Учитель – ученик - Дмитрий Коркин

Спать больше не ложились – рассевшись в кружок, угрюмо молчали.

Снова забеспокоились конструкты, на этот раз в районе ворот. Ренки тут же проверил – это возвращался сгинувший в ночи охранник. Удивительно, но он все еще был жив. Чародея сейчас больше всего волновал вопрос, управляют им или нет, не несет ли человек на себе хитрое проклятие, которое перекинется на всех, кто окажется близко.

– Все марш по лестнице вверх, смотрите друг за другом! Заметите странное – бегом назад! – скомандовал Ренки и приготовился встречать гуляку.

Охранник появился в дверях лишь через четверть часа. Факела у него не было, с одежды на пол стекала вода.

– Я это… – виновато начал воин и осекся.

Взгляд его остановился на неподвижно лежащем в углу Сервантесе, на брызгах крови на полу, на одиноком чародее.

– Только шелохнись! – сжав зубы, пригрозил Ренки. – Проверять тебя буду. До того даже не дыши!

Воин послушно замер. Только взгляд все еще бегал, обшаривая каждый закуток кухни. Охранник явно нервничал и пытался понять, что здесь произошло, но вел себя адекватно. Наконец проверка закончилась. Чародей милостиво изрек: «Чист», – и крикнул за спину остальным, чтобы спускались.

– Рассказывай, – потребовал Ренки, когда все снова собрались в кухне и расселись в кружок, впрочем, стараясь держаться подальше от вновь прибывшего.

– Да что рассказывать-то? – снова смутился охранник. – Я пошел за какой-нибудь бадьей вниз, как вы и приказали. А потом вдруг до смерти захотелось искупаться. Не знаю, что на меня нашло. Показалось, что сейчас сдохну, если не поплаваю в озере. Ну и потопал. Как наваждение. А потом вдруг прошло, я и к озеру-то спуститься не успел. Хорошо еще, недалеко убрался. И то еле дорогу назад отыскал, темно ведь. И в доме этом пока по стенке лестницу нащупал – шишек себе набил. Вот так как-то… Дурное место здесь. И у вас тут господин Серванес мертвый лежит… Как же так получилось-то?

Ренки только горько махнул рукой:

– Вот так. Тебе повезло живым вернуться, а ему нет. И еще неизвестно, все ли дотянем до рассвета.

Под скрип колес Толлеус цитировал, при этом старательно, но явно не похоже копируя чьи-то интонации:

– Вы должны знать, что умеете делать. Допустим, у вас в жезле есть плетение светляка. И вы думаете, что умеете делать свет. Верно, но только это не все. Если вы способны создать элементарного светляка, значит, вы умеете поддерживать его работу, управлять его мощностью, нагревать, ориентировать в пространстве источник света, гасить другие такие же светляки. И даже, как ни смешно звучит, вы умеете расходовать ману. В любом из случаев, когда вам понадобится сделать что-то из вышеперечисленного, вы можете использовать это плетение. Речь не об эффективности, а о доступности для вас таких умений. И так с каждым плетением, пусть вас не вводит в заблуждение название. Они всегда обладают целым набором свойств, на которые вы можете воздействовать, влияя тем самым на окружающее. Вы должны знать их все!

Закончив длинную речь, искусник замолчал, силясь восстановить сбитое дыхание.

– А я здесь при чем? – удивленно спросил Оболиус. – У меня же нет посоха!

Толлеус одарил ученика презрительным взглядом и демонстративно сплюнул за борт.

– Нет, правда! – не унимался подросток. – Это если бы мне надо было что-то сделать, а специального плетения нет, то тогда я бы использовал другое плетение из своего набора, у которого есть требуемый эффект в дополнительных свойствах. Но я-то все равно сам вязь плету!

– Во-первых, даже если ты делаешь все сам, гораздо быстрее и проще тебе будет создать то плетение, которое ты уже делал, нежели чем когда изобретаешь новое, – сварливо пояснил старик. – Но я-то тебе про другое сейчас толкую, про «во-вторых»! Просто ты мне достался совсем бестолковый и не видишь сути. А суть в том, что когда ты не знаешь, на что опереться, то не исключено, что сможешь найти ответ в своих знаниях по косвенным признакам. Вот поручу я тебе, допустим, костер разжечь с помощью Искусства. Сделаешь? Нет! Вот то-то же! А ведь ты бы мог. Теоретически. Ты же уже освоил светляка, с которого я как раз начал объяснять. Он ярко светит, но в то же время еще и выделяет тепло. Если это плетение доработать или вовсе выделить из него нагревающую функцию и усилить ее, то ты получишь огонь! Так что не спорь, а слушай и думай, больше от тебя ничего не требуется.

За таким поучительным разговором искусники добрались до ворот чародейского замка. Оболиус уже сбился со счета, сколько раз он сюда ездил. Скоро лошадь дорогу выучит так, что можно будет вообще не направлять – сама привезет. Сегодня Толлеус планировал, как он выразился, «прибраться», чтобы в замке не было следов Искусства. Конечно, кто ищет – найдет, но хотя бы чтобы не было действующих плетений. Глядишь, когда приедет кто-нибудь из Боротона, не обратят внимания.

Прямо у ворот парочку поджидал неприятный сюрприз. Створки более не скрепляли искусные нити, зато в истинном зрении удалось обнаружить несколько бесхозных конструктов. А еще следов лошадиных подков стало до неприличия много.

Толлеус и Оболиус молча переглянулись – обоим было понятно, что тут побывали гости. И если парня это нисколько не расстроило, то старик разволновался не на шутку. Сейчас же проявился его внутренний спорщик, и оба Толлеуса принялись рассуждать, были это официальные лица из Боротона или же нелегкая принесла какого-нибудь искателя сокровищ.

Оболиус слушал все это вполуха. Те или другие – какая разница, если все серебро уже вывезли? Сказать по правде, его больше занимал вопрос, как сильно испугались неизвестные визитеры останков сожженного молнией волка, подброшенных у входа, и что подумали? Жаль, что он этого не узнает. Так старался, а ожидаемого наслаждения от лицезрения эмоций на лицах своих жертв так и не получил.

Потоптавшись минут пятнадцать у ворот, старик объявил, что его запор на дверях чародейской опочивальни вскрыт, а значит, кто бы ни побывал внутри, повторно соваться туда уже не имеет никакого смысла. На этом парочка отправилась в обратную дорогу. Лошадь и правда трусила сама знакомым путем – Оболиус расслабленно сидел на облучке и глазел на расцветающую под лучами долгожданного солнца природу. Одна беда: вместо урока Искусства пришлось слушать горестные вздохи и самобичевание примерно такого содержания: «Эх, отчего я, старый дурак, сразу не поехал в замок? Решил, что смысла в спешке нет. И нужно было еще слух распустить, что замок открыт, богатств завались – приходите, грабьте! И чародея своего забирайте для торжественного сожжения. Там бы так натоптали, что уже никто бы не разобрался, кто что утащил. Эх, старый я дурак…» После чего стенания начинались сначала.

Парня же заботил другой вопрос: как ему быть с местными ребятами? Определенное признание и уважение он, без сомнения, заработал. Раньше ему такое даже не снилось. Но в свою компанию его явно не принимали. С самого начала с ними можно было хотя бы поиграть. Да, пришлый, ну и что? Зато теперь все стали откровенно сторониться его. Опасный чужак, от которого стоит держаться подальше. Маряша убегает в дом и не выходит, будто к ней волк из лесу вышел, а не добрый молодец Оболиус – победитель и укротитель этих самых волков. Пожалуй, лишь Креп по-прежнему не боится.