Магия ворона - Маргарет Роджерсон
Шрифт:
Интервал:
– Не каждый умеет это делать. Иллюзия, в отличие от чар, неполноценна: если смертный прикоснется к ней, она развеется. Сейчас ее поддерживает Наперстянка, если я не ошибаюсь.
Наперстянка подняла голову, услышав свое имя, несмотря на то что Грач говорил тихо. Она улыбнулась нам.
– Иллюзия как-то влияет на… – Я помедлила. – На вкус? Для вас?
– А-а, – протянул Грач. – Нет. Но для нас обычно важнее внешний вид. – По крайней мере, ему хватило совести выглядеть смущенным. – В этом, если тебе интересно, основной источник раздора между зимним двором и остальным народом фейри, – продолжил он порывисто. – Они думают, что окружать себя человеческими штучками, всем вот этим, и даже носить чары – это извращение по отношению к нашей истинной природе.
– И как же, должно быть, уныла их жизнь, – произнес Овод, оказавшийся у меня за спиной. – Мне вот нравится быть извращенным. Если честно, я предпочитаю думать, что это и есть моя истинная природа.
Я бы подскочила, если бы вино не притупило мои рефлексы. Я могла поклясться, что всего секунду назад Овод все еще сидел на противоположном конце стола. Я нервно повернула голову. Мы с Грачом ведь не вели себя слишком фамильярно?
– Благодарю вас за гостеприимство, Овод, – поспешно сказала я, схватившись за первый вежливый ответ, который пришел мне в голову. – Пир просто великолепен.
Его паучьи пальцы опустились на спинку моего стула.
– И все же не совсем, не так ли? Изобель, мне жаль, что тебе довелось столкнуться с одним из наших… менее лицеприятных блюд. Я надеялся, что Грач справится со своей задачей и сможет присмотреть за тобой.
Грач рядом со мной нахмурился. Меня охватило необъяснимое желание защитить его.
– Лучше него вряд ли бы кто-то справился, – ответила я. Это прозвучало немного более резко, чем я хотела, поэтому я поспешила добавить: – То, что за мной сегодня ухаживал принц, – действительно большая честь.
– Разумеется, – согласился Овод, переводя взгляд с меня на Грача и обратно. Черт. Я нацепила свою самую вежливую и праздную улыбку, не собираясь давать ему больше ни единого повода продолжать этот разговор. Пусть думает, что я очарована вниманием принца фейри, и ничего более. Не то чтобы я и правда чувствовала что-то большее. Это Грач должен был скрывать свои чувства, не я.
– Должна признать, сэр, – продолжила я, – из-за этого инцидента я сейчас чувствую себя неважно. Если я хочу встать рано утром и начать занятия Ремеслом вовремя, думаю, мне следует покинуть вас до полуночи.
– Очень разумно. – Пальцы Овода отбивали задумчивый ритм слишком близко к моей щеке, чтобы меня это совсем не беспокоило. – Жаворонок, тебя не затруднит отвести Изобель в комнату? Нашу лучшую, разумеется.
Грач, кажется, собирался запротестовать, или предложить проводить меня самостоятельно, так что я пихнула его ногой под столом. Я не сомневалась, что в итоге он как-нибудь да найдет меня, но ему следовало быть более осмотрительным, и уж точно не было необходимости провожать меня наверх на глазах у всего двора.
Жаворонок подскочила на ноги, слегка пошатываясь, и снова вцепилась мне в руку.
– У меня та-а-ак много ночных рубашек! – сказала она, утягивая меня за собой в сторону древесных ступенек.
– Я хочу с вами! – воскликнула одна из ее подруг, которую мне представили как Крапиву. Жаворонок развернулась и зашипела на нее. Крапива села обратно. Моя спутница мило улыбнулась, стискивая мне руку еще сильнее.
Когда мы добрались до основания дерева и начали подниматься, светлячки и фонарики пиршества сияли внизу, как огни большого города. Я с трудом ползла вверх по лестнице из лиан, следуя за Жаворонком, которую тоже заметно пошатывало, и понимала, что в последний раз так боялась за свою жизнь, когда встретилась с Могильным Лордом. Каким-то чудом мы добрались до вершины невредимыми. Звездный свет пробивался сквозь листву, освещая лабиринт, и коридоры сверкали огоньками светлячков, как алмазные копи.
– Ты не против, если я заберу свои вещи из Птичьей Норки? – спросила я. Кольцо не выходило у меня из головы весь вечер, и после странного окончания пиршества я понимала, что больше без него не могу.
– Понятия не имею, зачем тебе твое скучное платье, но там я храню все ночные рубашки, так что нам все равно нужно туда заглянуть. Главное – не надевай его на ночь!
– Не буду, – заверила ее. Но я уж точно буду держать под рукой свое железное кольцо.
Кажется, я примерила около дюжины шелковых ночнушек. Все они были не прочнее комбинации и практически прозрачные, хотя на этом этапе мне было уже практически все равно – последний верный признак того, что я перебрала вина. В итоге Жаворонок остановилась на зеленой, решив, что этот цвет будет моей визитной карточкой. Под грудью ткань собиралась в складки и была покрыта сомнительным количеством бантиков, которые во время сна вряд ли бы пригодились, если только ты не собиралась спать в гамаке, привязав себя к нему на случай сильного ветра. Но наряд был абсолютно великолепен. Я хотела бы посмотреть на себя в зеркале. Нет, я хотела бы посмотреть на лицо Грача, если бы он увидел меня в нем: будет ли его взгляд похож на тот, которым он одарил меня, впервые увидев в стрекозином платье? Я сразу же отмахнулась от этой мысли, чувствуя, как пылает лицо, но, как бы яростно ни старалась ее игнорировать, головокружительная идея так никуда и не испарилась.
Наконец, Жаворонок позволила мне собрать вещи и проводила меня по мерцающему лабиринту в другую комнату. На пороге я остановилась как вкопанная.
Внутри была кровать с балдахином… и десятки Оводов, смотревших на меня со всех сторон. Блестящие, запыленные, покосившиеся портреты в рамах заполняли буквально каждый сантиметр пространства, изображая Овода в одеяниях разных эпох. Картины висели на лианах, покрытых листьями, и поэтому казалось, что они отчасти вросли в стены. Несколько портретов были моей работы, всего, кажется, восемь. Большую их часть я не видела уже несколько лет и поэтому была поражена, когда их заметила – как будто узнав лица старых друзей в толпе. В мерцающем сиянии светлячков их глаза, казалось, двигались.
– Я не могу спать в комнате Овода, – запротестовала я.
Сопротивление было бесполезно. Жаворонок подтолкнула меня внутрь.
– Конечно, можешь! Овод спит здесь только раз в месяц, в новолуние. В другие дни он приходит сюда, только чтобы полюбоваться портретами. Это твое Ремесло, поэтому он будет очень рад, если ты здесь остановишься.
Для фейри это, должно быть, действительно имело смысл, и я не сомневалась, что Овод считал большой честью возможность провести праздничную ночь в окружении его физиономий. Снизу послышался взрыв смеха, и Жаворонок печально умолкла.
– Если ты хочешь вернуться, я не обижусь, – сказала я. – Все равно со мной не будет интересно, когда я усну.
Она схватила меня за руку.
– О, ты уверена? Точно уверена? Мне невыносимо думать, как одиноко тебе тут будет совсем одной.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!