Праздник на выезде - Дарья Сойфер

– А ты, – продолжила она недовольно, – утрамбуй остальные к Илоне Ивановне. У нее там места много, наверное, спит в морозилке…

– Кто у нас тут такая злюка? – Глеб притянул Алину к себе. Настроение аж искрилось, как шампанское на свету. Шутка ли: не успели похоронить бизнес, как вот он, новый заказ! Ну, почти заказ. Зато там, на этой гендер-пати, будет куча потенциальных клиентов. Уж кто-кто, а футболисты умеют развлекаться на широкую ногу.

– Мы все уже прояснили! – набычилась Алина. – Ты с Настей, я помогаю тебе закрыть долг – и финита ля комедия.

– А бизнес?

– Вот ее и бери себе в партнеры! Она вон как все порешала.

– То есть ты не хочешь, чтобы бизнес стоял между нами? – Глеб игриво намотал на палец локон ее волос. Едва не потеряв Алину сегодня вечером, он понял, что не готов ее отпускать. И пусть условности про работу и отношения горят синим пламенем.

– Может, хватит, а?! – Она толкнула его в грудь. – Помогай грузить закуски, они растают!

– На улице минус десять.

– Значит, замерзнут! Да хватит уже! – крикнула Алина, и парковщик отеля, который в этот момент как раз проходил мимо, чуть не поскользнулся от неожиданности. – Надоели мне игры, ясно? – Она понизила голос: – Я не одна из этих твоих…

Ох, до чего же болтливыми бывают женщины! Столько шума разводят из-за ерунды, хотя можно сказать прямо и открыто: «Я не хочу тебя ни с кем делить». Но нет, они кричат, дерутся, несут всякую ересь… Наверное, поцелуи для того и придуманы, чтобы время от времени заставлять женщину молчать. И Глеб решил, что как раз сейчас этот проверенный способ вполне сгодится.

Поэтому, когда Илона Ивановна, кутаясь в лисье манто, спустилась по парадной лестнице отеля и увидела, что творится у ее катафалка, она лишь печально вздохнула и обратилась к молчаливому портье:

– Пожалуй, я выпью еще одну чашечку кофе.

Алина много раз слышала от матери всякие истории про роды. Мораль их обычно сводилась к одному: главное – предохраняться. По крайней мере, для себя Алина сделала именно этот вывод. Нет, она знала, что однажды, возможно, выйдет замуж и заведет ребенка, но до тех пор всегда носила с собой в сумочке презервативы. Не то чтобы они регулярно пригождались, – последняя пачка, аккуратно запакованная, покоилась под расческой и пудреницей уже третий год, – но, как известно, лучше перебдеть.

И Алина искренне не понимала, зачем люди устраивают праздники по поводу беременности. Обычный физиологический процесс – что тут такого? Давайте уж тогда отмечать начало пубертата, климакса, а на каждую овуляцию собирать за общим столом всю семью и откупоривать бутылку-другую шампанского. И, отправляясь на вечеринку Глебовой однокурсницы, Алина была уверена: уж ее точно не прошибет вся эта приторная милота с пинетками и пустышками.

Поначалу так оно и было. Алина сновала с закусками, лавируя между беременными. Они напоминали ей утят из советских мультиков: смешно переваливались с ноги на ногу, покачивая круглыми животами, и постоянно искали, чем бы заморить червячка. Никогда прежде Алина не встречала таких прожорливых людей. Мало того, что они бесконечно жевали, так еще и набор продуктов выбирали очень странный. Макали соленые крекеры во взбитые сливки, закусывали утиный паштет бананами… Алину мутило от одного взгляда на эту гастрономическую вакханалию.

Но самой удивительной оказалась будущая мамочка двойни. Выглядела она так, словно миловидную девушку натянули на дирижабль. Как она доползла до вечеринки, Алина не представляла, – казалось, стоит ей встать, как живот перевесит вниз, и бедолага, упруго подпрыгивая, как фитбол, укатится прочь. Видимо, поэтому она и просидела на диване всю вечеринку, поставив себе на живот тарелку со свежими овощами.

– Мне поставили диабет беременных, – доверительно шепнула она Алине, когда та убирала со стола пустой поднос. – Запретили есть углеводы.

– Сочувствую, – вежливо ответила Алина, а про себя подумала, что сделать это надо было гораздо раньше.

– Можете съесть за меня этот кексик? – попросила беременная. – А я посмотрю.

Алина любила кексы, но желанием есть их напоказ не горела. И пока она подбирала формулировку, чтобы помягче отказать, беременная жалостливо поджала губы и так умилительно распахнула глаза, что слова застряли у Белкиной в горле. Пожав плечами, она протянула руку за выпечкой и тут же получила шлепок по ладони.

– Не этот, – мотнула головой будущая мать. – Вишневый.

Алина на секунду прикрыла глаза, вспоминая лекции мамы о том, что беременным противопоказан стресс. Выдохнула, взяла вишневый, откусила…

– Помедленнее! – последовал новый приказ, и беременная заерзала в предвкушении. – По маленькому кусочку.

Пришлось подчиниться.

– А теперь расскажите, что вы чувствуете. – Беременная сглотнула слюну, как мужик на стриптизе, и, вздыхая и квохча, пододвинулась к Алине поближе, чтобы заглянуть ей прямо в рот.

– Сладко. – Белкиной стало не по себе. Вроде ничего такого страшного и не произошло, но ее не покидало чувство, что ее грязно домогаются.

– Прям сладко-сладко? Как варенье? Или с кислинкой? А тесто хорошо пропитано? – Беременная принюхалась. – Боже, прям тает на языке, наверное…

Алина уже испугалась, что сейчас ее заставят высунуть язык, но вовремя подоспела хозяйка дома.

– Лиза, ты опять за свое? – Вета шутливо погрозила пальцем и улыбнулась Алине. – Вы уж извините ее! Вторая неделя без сахара – ей крышу сносит.

– А можно еще банановый попробовать? – взмолилась Лиза.

– Жуй! – Вета бесцеремонно сунула ей стебель сельдерея и потащила Алину прочь. Та готова была руки целовать своей спасительнице: еще немного, и эта кондитерская оргия нанесла бы Белкиной психическую травму.

Вета была само очарование. Ростом ее, конечно, природа обделила – от силы метра полтора, потому, видно, Глеб с присущим ему тактом и одарил ее кличкой Полторашка, – зато во всем остальном Вета была воистину большим человеком. Один тот факт, что к ней на гендер-пати собралась такая уйма друзей, говорил о многом. Вспоминая собственных однокурсниц, Алина поняла, что Рудакову страшно повезло с окружением.

– Давайте сделаем так, – предложила Вета, отведя Алину на безопасное расстояние от Лизы. – Вы пока часть закусок унесите в подвал. Там прохладно. А то у нас еще конкурсы всякие запланированы, боюсь, если все объедятся и потом не станут участвовать, организатор меня убьет.

– Как скажете, босс, – кивнула Алина. – А во сколько подавать остальное?

– Когда лопнем шарик. Мы с Лео так ждем этого, у меня аж руки дрожат. – Вета нервно погладила живот. – Если честно, мне все равно, кто родится… Мы так долго пытались забеременеть! А Лео… Он мечтает о сыне. Хочет продолжить династию футболистов, – и она указала на высокого чернокожего парня.