Школа безумия - Эйвери Бишоп

Первые пару раз Дестини лишь покачала головой и, когда Шарлотта спросила ее, что случилось, ответила, что ничего. Так оно и казалось. Пара дней без проблем, а затем они снова бывали на людях, и Дестини в очередной раз видела Грейс.

Правда, Шарлотта сомневалась, что это Грейс. Сама никогда никого не видела, хотя, разумеется, не знала, как выглядит Грейс. Дестини хватала Шарлотту за руку, указывала и спрашивала у нее, не видела ли та Грейс. Шарлотта всякий раз смотрела, но ничего не видела.

— Нет, конечно, я видела людей — мы с ней часто бывали на людях, — но это ни разу не был тот человек, о котором думала Дестини. Однажды, когда мы были в торговом центре, она попыталась сфотографировать Грейс, но все снимки получились размытыми, нечеткими. Однажды Дестини бросилась в толпу, преследуя ее, но, конечно, так и не нашла.

Шарлотта умолкла и с прищуром посмотрела на меня.

— Это правда, — сказала она.

Я открыла рот, не зная, что сказать. Все это время я пыталась скрыть свои эмоции, пыталась вести себя так, как будто я — всего час назад — тоже не видела Грейс или какую-то женщину, похожую на Грейс. Шарлотта рассказывала нам историю о том, как Дестини сошла с ума, и, похоже, первым шагом к безумию было то, что ей повсюду мерещилась Грейс, и все мое существо хотело кричать криком.

— Не сомневайтесь, Эмили вам верит, — сказала Кортни.

Я быстро кивнула, приказав себе сохранять спокойствие, уверив, что на самом деле я ничего не видела на променаде, что это всего лишь мое воображение.

— Верно. Я вовсе не сомневаюсь в ваших словах. Просто все это… с трудом укладывается в голове. Сколько раз Дестини казалось, что она видела Грейс?

— Господи! Я не помню. Может, с десяток. И все это за два месяца. У Дестини начались проблемы со сном. Пропал аппетит. Это настораживало, но она упорно отказывалась сказать мне, что случилось. Когда в торговом центре она бросилась сквозь толпу, расталкивая людей, я не выдержала и сказала, что с меня хватит. Я потребовала, чтобы она рассказала мне, что происходит. Вот тогда она сдалась и рассказала мне о Грейс. А через две недели… умерла.

— Извините. Могу я спросить как?

Глаза Шарлотты затуманились слезами. Она вытерла их тыльной стороной ладони.

— Однажды она написала мне, что устала, хочет лечь спать и любит меня. Я не придала этому особого значении. Просто решила, что она собирается вздремнуть. Но когда я пришла домой, нашла ее в гараже. Она была за рулем. Двигатель еще работал.

Кортни прижала ладонь ко рту.

— Боже!

— Она оставила записку? — уточнила я.

Шарлотта кивнула и снова вытерла глаза.

— В некотором роде.

— То есть?

— Если под запиской вы имеете в виду какое-то объяснение, то нет. Она не объяснила, почему сделала то, что сделала. Ее последнее послание мне было лишено всякого смысла. Всего одно слово.

— Какое слово?

— «Веспер». — Шарлотта снова умолкла и хмуро посмотрела на нас. — Оно что-нибудь для вас значит?

Мы с Кортни покачали головами.

— И для меня. И для родителей, и для брата Дестини. Я погуглила слово — оно означает вечернюю молитву или богослужение, но смысла это не прибавило, скорее, наоборот. Никто из нас не был религиозным. Я подумала, что, возможно, виновата автозамена. Но хоть убей, не могла понять, что она, возможно, пыталась напечатать.

— То есть она прислала вам слово «веспер»? И все?

— Да. Я была занята на работе. Примерно через час я увидела его и отправила ей вопросительный знак. Но ответа не последовало. Все это время меня… — голос Шарлотты дрогнул, — меня мучил вопрос, что было бы, если бы я ответила раньше. Вдруг это что-нибудь изменило? Что… если бы я позвонила ей, возможно, она бы не покончила с собой. Как вы думаете, такое возможно? Что я могла неким образом ее спасти?

Говорят, власть развращает. Обычно при этом имеют в виду людей на верхушке пищевой цепочки.

Полицейских. Судей. Топ-менеджеров корпораций. Конгрессменов. Президентов.

А не четырнадцатилетних девочек из средней школы в центральной Пенсильвании.

Оглядываясь в прошлое, предположу, что эту власть создала наша близкая дружба. Если бы нас разлучили, какая бы власть у нас ни была? От нее ничего не осталось бы.

Маккензи была абсолютно бессердечной, но разве смогла бы она в одиночку сделать с Грейс то, что сделали мы сообща? Решилась бы хоть одна из нас на такое без поддержки других?

В одиннадцатом классе наш учитель английского мистер Хьюстон заставил нас прочитать «Повелитель мух» Голдинга. Когда класс дочитал книгу, он выдвинул теорию, что описанных в романе событий не произошло бы, если бы на острове оказались девочки. Он утверждал, что девочки более рациональны и лучше умеют работать в команде, и события не развивались бы так трагично.

Были бы трения? Конечно. Борьба за власть? Непременно. Но в конце концов разум бы возобладал и девочки преодолели бы свою низость, и все остались бы живы, когда на остров прибыл морской офицер.

Большинство учеников кивнули, признавая правоту Хьюстона. Но меня просто так не проведешь, как и Кортни, которая училась в том же классе и которая через месяц узнает, что беременна. Мы с Кортни понимали: власть развращает и девочки могут быть не менее жестокими манипуляторами, что и мальчики, если не больше. Окажись мы на этом острове в восьмом классе, у Грейс не было бы ни малейшего шанса предпринять попытку самоубийства, потому что мы бы вынюхали самых слабых на раннем этапе, и она закончила бы как Хрюша, раздавленный валуном.

* * *

— Хочу принять душ, — сказал Дэниел, когда мы вошли в наш таунхаус. Бросив рюкзак у двери, он начал подниматься по лестнице, на ходу стягивая через голову футболку и обнажая загоревшую на солнце спину.

Я проводила его взглядом, не зная, стоит ли мне увязаться за ним. Когда-то мы так и делали — вместе принимали душ, намыливали друг друга под струями воды, — но я не могла вспомнить, когда это было в последний раз. Возможно, сейчас был тот самый момент. Дэниел мог бы получить неплохое вознаграждение за то, как целый день терпел дочь Кортни, хотя на самом деле Терри была молодчина и не доставляла проблем, по крайней мере, так сказал Дэниел. После того как мы высадили их в Хайленд-Эстейтс, я дала ему шанс высказать все свои упреки, но он не сказал о поездке ни одного отрицательного слова.

Когда я поднялась наверх, он все еще был в душе. Я, закусив губу, задержалась за дверью ванной. Спросить, не хочет ли он, чтобы я к нему присоединилась? В параллельной реальности я бы даже не сомневалась — разделась бы и вошла в душ. Дэниел немедленно повернулся бы ко мне — уже с эрекцией — и притянул меня к себе.

У нас с ним был чудесный момент на пляже, не так ли? Я поцеловала его, и он наклонился, чтобы поцеловать меня в ответ. Но в тот миг, когда я отстранилась, я заметила стоящую на оживленном перекрестке Грейс. Просто бледное лицо среди многолюдной толпы. Бледное лицо смотрело на меня точно так же, как оно смотрело на Дестини, прежде чем сломать ее, та решила, что с нее достаточно, и…