Актриса на роль подозреваемой - Ирина Градова

Разговор с отцом Артура произвел тяжелое впечатление. Сергей начал ловить себя на том, что старается быть в обращении с любовником осторожным, а потому не до конца искренним. Он перестал открыто выражать мнение по многим вопросам, когда ему казалось, что Артура это может оскорбить или расстроить. Даже Роберт Кармайкл заметил перемену в своем молодом друге и сообщил ему об этом без обиняков.

– Что с тобой происходит? – сердито спросил он как-то раз во время ланча. – Твоя игра из рук вон плоха, как будто ты выплескиваешь наружу собственные эмоции, а не следуешь сюжетной линии. Я был вчера на спектакле – ужасно!

– Сам знаю, – огрызнулся Сергей. – Личные проблемы.

– Какие еще личные проблемы? – всплеснул руками Кармайкл. – У тебя жена, семеро детей и неоплаченные медицинские счета? Мне бы твои трудности! Единственное, что должно тебя волновать, – твоя карьера. Она может окончиться, не начавшись, если ты продолжишь играть в этом вонючем театрике… как бишь его?

– «Новая волна», – бесцветным голосом подсказал Сергей.

– Вот-вот – тоже мне, последнее пристанище Мельпомены! Надеюсь, ты понимаешь, что я устроил тебя туда не для того, чтобы ты прозябал до пенсии? В тебе есть потенциал, это я говорю, Роберт Кармайкл, который ни о ком в жизни доброго слова не сказал!

Сергей не мог не улыбнуться. Чистая правда: Роберт слыл человеком жестким и язвительным, практически не имел друзей, а большинство знакомых до сих пор не могли решить, ненавидят они его или просто терпят.

– Я не позволю тебе растрачивать талант впустую! – продолжал актер, сверкая глазами. – Никакие «личные» дела не могут стать препятствием твоей карьере. Давай, собери себя в кучу и займись наконец профессией.

Разговор с Робертом подействовал на Сергея отрезвляюще. В самом деле, с чего ему расстраиваться? Это Артур находится в затяжной депрессии, а у него, Сергея Свердлина, все в порядке. Он молод, здоров и талантлив, и удача непременно должна постучать в его дверь!

И она постучала. Как всегда, неожиданно – в лице толстого, низенького и лысого человечка в замшевом костюме. После непритязательного спектакля по пьесе современного драматурга из жизни Древнего Рима он без стука зашел в грим-уборную, которую Сергей делил с пятью актерами-мужчинами.

– Где тут парень, который играл Красса? – бесцеремонно спросил он низким, хриплым голосом.

Все глаза одновременно устремились в сторону Сергея, еще не успевшего избавиться от грима на лице.

– Это Горацио Шустер, – шепнул ему на ухо Тим Олдридж, сидевший рядом со спонжем в руках. – Черт, тебе крупно повезло, парень!

Сергей только собирался спросить у него, кто такой этот Горацио Шустер, чье имя Тим произносит с благоговением, как незнакомец произнес:

– Ну-ка, мальчики, вымелись все отсюда и дали нам с «Крассом» поболтать наедине!

К изумлению Сергея, молодые актеры повскакали с мест и исчезли за дверью. Толстячок, кряхтя, опустился на стул напротив Сергея и несколько долгих секунд изучающее его разглядывал.

– Ты знаешь, кто я? – спросил тот, кого называли Горацио Шустером.

Сергей покачал головой.

– Впервые встречаю такого! – удивленно хлопнув себя по толстым коленям, воскликнул мужчина. – Ты, верно, здесь недавно?

Сергей подтвердил, что работает в театре всего несколько месяцев.

– Тогда тебе простительно, – довольно усмехнулся Шустер. – Меня каждая собака… И знаешь почему?

Сергей помотал головой.

– Потому что я бросаю этим собакам кости, а иногда, если особь перспективная, ей может достаться и отличный кусок свиной грудинки. Сечешь, приятель?

Сергея начал раздражать разговор. Мало того, что чисто внешне гость был ему неприятен, так он еще и называл актеров, коллег Сергея, псами! Тем не менее он не торопился обрывать Шустера, пока не услышит, зачем же тот все-таки пришел.

– У меня для тебя предложение, сынок, – продолжал толстяк, доставая из внутреннего кармана накрахмаленный платок девственной белизны и вытирая пот с лоснящегося лба и лысины: в гримерке было душно. – Я набираю актеров для фильма Ли Трауберга.

Сердце Сергея остановилось – во всяком случае, так ему показалось. Ли Трауберг, молодой, но уже знаменитый американский режиссер, прогремел двумя кассовыми хитами и отхватил несколько премий «Грэмми» и «Оскара» за лучшую режиссуру в прошлом году!

– Слава богу, ты в курсе, о ком я! – расхохотался Горацио, прочитав выражение лица Сергея. – А то мне уж показалось, что ты, парень, с гор спустился… Так вот, Ли снимает несколько сцен здесь, в Британии, и ему нужен как раз такой актер, как ты. Роль небольшая, но ты должен понимать, что одна малозначительная роль в фильме Трауберга стоит целой фильмографии у любого другого!

Сергей понимал, но ничего не сказал: он просто не мог разжать слипшиеся от волнения губы.

– А ты немногословен, – с легким оттенком уважения произнес Шустер. – Это правильно: пока не заслужил реплику – не вякай! Как много для тебя значит работа в этом отстойнике под названием… – он взглянул на убогую программку, напечатанную на плохой бумаге и оставленную кем-то на столе, – «Новая волна»?

– Я могу уйти в любой момент!

– Вот и прекрасно. Моя визитка, – добавил Горацио, протягивая Сергею карточку со скромной надписью: «Горацио Шустер, агент по подбору актеров». Внизу значились несколько мобильных телефонов и адрес электронной почты.

– Завтра в одиннадцать утра тебя будут ждать вот по этому адресу, – продолжал говорить толстяк, записывая что-то на обратной стороне программки, которую он недавно с таким презрением разглядывал. – Гарантировать ничего не могу, но просто чтоб ты имел в виду: Горацио Шустер редко ошибается. Будь здоров!

У двери толстяк оглянулся.

– Ровно в одиннадцать, – произнес он и вдруг заговорщицки подмигнул Сергею, словно они двое стали единственными посвященными в некую тайну. Тогда он не знал, что встреча с Горацио Шустером явилась поворотной точкой не только в его карьере, но и во всей жизни.

* * *

Сергей не мог сдержать радостного волнения, когда встретился с Робертом Кармайклом в уличном кафе недалеко от Трафальгарской площади. Час был еще ранний для ланча, поэтому, кроме них двоих, за столиками сидели всего несколько человек.

– Я снимаюсь в фильме Ли Трауберга! – выпалил он, не успев присесть напротив Роберта. Актер улыбнулся, но его лицо не выразило удивления.

– Постой-постой, – пробормотал Сергей, внимательно глядя в глаза учителя. – Мне знакома эта гримаса!

Кармайкл наслаждался изумлением молодого человека.

– Да брось, малыш! – криво усмехнулся он, закуривая длинную тонкую сигарету, которая скорее подошла бы даме. – Неужели ты полагаешь, что такой человек, как Горацио, засунул бы свой нос в твой клоповник, если бы кто-то его об этом не попросил? Полноте! В Лондоне полно молодых актеров, а Шустер «нашел» тебя? Чудеса случаются, но в таком бизнесе, как наш, фея-крестная просто необходима! Считай, что я – твоя фея. А Горацио… ну, он, конечно, не принц, но кое-какой властью обладает.