Волчья луна - Ольга Романовская

– А в тот день?

– Да обычно все было. Жаклин встала засветло, взяла тележку, отправилась за молоком. – Женщина судорожно вздохнула. – Нашли ее через три дня обезображенную. Тот изверг вдобавок медальон забрал! И пенса ведь не стоит, зачем ему?

– Медальон? – заинтересовалась Шарлотта.

Помнится, у остальных жертв тоже пропадали украшения.

– Ну да, – недоумевая, почему это так важно, кивнула госпожа Брук. – Александр подарил. Больше ничего моя девочка от него и не видела.

Женщина разрыдалась, уткнувшись в платок. Шарлотта терпеливо ждала, пока она успокоится.

Выходит, медальон подарил жених… Проще всего предположить, он же и забрал его. Тогда Александр идиот, ведь на него подумают в первую очередь. Но убийца не просто так снял медальон. Нужно рассказать Гийому. Он полицейский, догадается.

– Я слышала, ваш сын грешит на одного человека… – Шарлотта осторожно перевела разговор на господина Боша.

Несчастная мать вновь приложила пальцы ко лбу и устало подтвердила:

– Да, заходил мужчина. Он видел, как Жаклин беседовала с заезжим господином. Тот якобы звал ее к себе, дочь отказывалась.

– Какой мужчина? – мигом напряглась Шарлотта.

Гийом точно не разговаривал с погибшей, в его состоянии такой контакт физически невозможен.

– Не знаю, – пожала плечами госпожа Брук. – Я к похоронам готовилась, не до того было. Он сам пришел, услышав о нашем горе, хотел помочь. Мол, вдруг полиция заинтересуется? А зачем ей интересоваться, если тот, из дальней усадьбы, тоже оттуда.

– То есть к вам пришел некто и точно описал человека, говорившего с Жаклин? – нахмурилась девушка. – Почему вы решили, что убил именно чужак?

Чем дальше, тем сильнее экономка убеждалась, что господина Боша элементарно подставили. У него тоже имелся личный враг. Визит к Брукам не акт доброй воли, а часть хорошо продуманного плана. Наверняка в Мадален и раньше шептались о странностях Гийома – тут все на виду. Если бы он ездил в деревню, пил кофе, то и отношение было бы иное. Но оборотень запирался в доме и никого к себе не пускал, даже таких же аристократов – идеальная почва для слухов.

– Так он сказал, – простодушно поведала госпожа Брук. – Что такого?

– Ничего, – вынужденно согласилась Шарлотта и повторила вопрос: – Положим, тот господин интересовался Жаклин, но разве это делает его убийцей?

– Но кто-то да убил. Не свои же! У нас преступников нет, – поджала губы владелица лавки и поднялась из-за стола, намекая, что разговор окончен. – Только приезжий мог. Он последний ее видел, да и полиция никого не нашла. Давно бы схватили, коли кто другой. Простите, мадемуазель…

– Всего один вопрос! – прервала ее девушка. – Как выглядел человек, который рассказал вам о начальнике полиции. Он из Мадален?

– Нет, – сухо ответила женщина. – У сына спросите, он с ним говорил. Всего доброго!

Оказавшись на улице, Шарлотта крепко задумалась. Внутри рос комок беспокойства, подступал к горлу. Мишель Гадар казался сущим пустяком по сравнению с игрой, участницей которой она невольно стала. Некто знал о тайне Гийома, недаром придавал убийствам сходство с расправой дикого зверя. Насилие оттуда же, из представлений об оборотнях. Преступник хотел отправить господина Боша на плаху, но что он получал взамен? Должность? Возможно, но не проще ли просто придать тайну огласке? Хозяина бы сместили с поста – люди отказались бы работать под начальством оборотня. Нет, тут месть, та самая, которой жаждал Мишель. В прошлом Гийом совершил нечто, за что теперь обречен на страдания. И каким-то непостижимым образом во всем этом замешана маркиза Лютин.

Шарлотта не пошла к Александру. Интуиция подсказывала, девушка не добьется ни слова от Оливера, если тот прежде успеет поговорить с матерью. Нужно непременно его дождаться и выяснить внешность столь осведомленного господина. Для наблюдения девушка выбрала бистро на углу, где помимо незамысловатой еды подавали спиртные напитки. Последние ее не интересовали, зато местные завсегдатаи снабдили описанием Оливера Брука. Когда Шарлотта вошла внутрь, у стойки на высоких табуретах устроились двое пожилых мужчин в одинаковых мятых серых кепи. Они неторопливо потягивали пиво и обсуждали с хозяином некого Луи. Поздоровавшись, девушка с разрешения местных присела рядом и за взятку в виде еще одной кружки получила нужные сведения. И вовремя – стоило Шарлотте выглянуть в окно, как она заметила Оливера. Он быстрым шагом направлялся к лавке. Девушка едва успела перехватить его у самых дверей, к вящему неудовольствию госпожи Брук. Шарлотта заметила ее в проеме окна.

Оливер оказался еще менее разговорчив, чем его мать. При упоминании профессии выдуманного жениха Шарлотты он презрительно скривился.

– Журналист! Вернее сказать, писака, которому нравится копаться в чужом белье.

Порядочная девушка обиделась бы, если бы столь нелестно отозвались о ее нареченном, вот и экономка изобразила негодование.

– Вы оскорбляете достойного человека, месье!

– В нашем королевстве еще не перевелись достойные люди? – рассмеялся Оливер. – Позвольте угадаю – те, которые живут в виллах у озера? Один из таких убил мою сестру.

– Это всего лишь слухи, месье. – Шарлотта с трудом сохраняла спокойствие. – Мы с Вальтером хотим восстановить справедливость.

– Справедливость? – Молодой человек побагровел. – Думаете, этого сукина сына посадят? Он уже купил местных полицейских, а розбергские и вовсе у него с рук едят.

– Но ведь есть еще столичные. – Как же девушке хотелось его ударить, а приходилось терпеть оскорбления в адрес хозяина. – Или вы смирились и не хотите наказать убийцу сестры?

– Почему не хочу, очень хочу. – Растеряв былой пыл, Оливер привалился к дверному косяку. – Только мне все безумно надоело, оставьте нас в покое. Пусть хотя бы на том свете Жаклин не трогают.

– Всего одну минуту! Одну минуту, и я уйду, месье. Ваша мать рассказала о человеке, который навел на мысль о личности убийцы. Опишите его, пожалуйста, если возможно, дайте адрес. Я хочу побеседовать с ним.

– Адреса я не знаю, он приезжий. А внешность…

Оливер потер затылок и сдвинул кепку на глаза.

– Обычный такой, среднего возраста, среднего роста. Одет хорошо. У него еще трость была интересная, с набалдашником в виде собачьей головы. А теперь, – нахмурился молодой человек, – прощайте, мадемуазель. Здесь вам больше делать нечего.

Семья Бруков заняла круговую оборону.

Вежливо попрощавшись, Шарлотта поплелась к Александру. Ее волновал медальон. Может, юноша просветит, в чем его ценность. Заодно нужно пообедать – беседы с родственниками убитой отняли много сил.

Александр оказался взрослым мужчиной, что немного объяснило неприязнь Бруков. Шарлотта затруднялась точно определить его возраст, с толку сбивали усы, но она бы приняла его за ровесника мужа Иветты – тому в мае исполнилось двадцать девять. Мастер куда-то ушел, Александр работал один, поэтому они смогли переговорить в мастерской. Подмастерье произвел на девушку впечатление тихого и застенчивого человека. Иной бы в его годы не задержался на подхвате, открыл бы свою лавку. Однако Шарлотта поняла, что привлекло в нем убитую. Александр излучал мягкое обаяние, несмотря на скромный заработок, одевался чисто, даже со вкусом. Увы, ничего нового он не поведал. Медальон самый обычный, куплен на ярмарке на годовщину знакомства. Тогда Жаклин на целый день улизнула от родных, и, счастливые, они до темноты бродили между рядами. О человеке с тростью Александр ничего не слышал. Тот к нему не заходил, да и вряд ли наведался бы в камеру – несколько суток мужчина просидел в участке по подозрению в убийстве. Александр с пониманием отнесся к расспросам Шарлотты и даже предложил вечером проводить на местное кладбище, показать могилу Жаклин. Девушка согласилась. Вряд ли с ней там случится что-то плохое, зато могут всплыть новые факты.