Распад - Ак-патр Алибабаевич Чугашвили

накарябано «…твая жина спит с…».

– Почерк не мой.

– Остряк хуев, значит, ты не знаешь, откуда это взялось?

– Никак нет!

– Ладно! – он плотно закрывает дверь в канцелярию, я приникаю ухом к двери, слышно только слабое бормотание, он разговаривает по телефону. С кем? Дурацкий вопрос. Объясняет ей, почему они сегодня не встретятся, а может быть, не встретятся больше никогда.

22.

Осенний приказ застал меня врасплох – я уже не пряник, можно расслабиться. Огрев меня двенадцать раз ремнём по заднице, Пиночет довольно улыбается – солнце встало у реки, хуй вам в жопу, черпаки!

– Да ты сам был черпаком, день назад!

– «Был»! Ключевое слово «был»! – он радостно ржёт, показывая здоровенные лопаты зубов – гыы гхы, а теперь я – дедушка! Как же я постарел!

Закончив ужин, я выхожу из столовой, подзываю духа – курить давай!

– Я..у меня…нет…

– Найди, минута времени!

Он суетливо убегает, в этот момент, меня хлопают по плечу – здорово!

– Ооо, Седой! Как оно?

– Блестяще! Покатаемся? Я на колёсах, поедем пару собачек задавим?

– Чего?

– Пошли! Покажу.

Мы садимся в УАЗик, и едем за столовую, по направлению к бане, около складов настоящее лежбище – десятки собак греются на тёплых канализационных люках, Кучерявый жмёт на газ, слышен глухой звук удара, визг, дикий хохот Кучерявого – ещё одну звёздочку на фюзеляже нарисую! Он резко тормозит, даёт задний ход, напуганные собаки с воем разбегаются – ах вы, пидорасы! Ну? Ещё кружок? Я хочу крови!

– Давай. Вот здесь тормозни, я быстро.

– Ты куда?

– Две минуты! Я быстро!

Я забегаю в бухгалтерию – есть! Она ещё не ушла, и она одна, все её коллеги уже дома.

– Светик! Привет!

– Привет. Чего надо?

– Какое радушие! Твоя радость от моего визита не знает границ!

– Чего ты хочешь?

– Пригласить тебя на праздник. В субботу, я отмечаю день рождения в ресторанчике «Золотой прапорщик» в Балабаново.

– Кто тебя туда пустит?

– Да я и спрашивать никого не буду.

– Ну да, ты же у нас крут! Как ты выйдешь за пределы военного городка?

– Мне послышалось, или это нотки иронии в твоём голосе? Иронии и скептицизма? Душа моя, эти мелочи не должны тебя волновать, ты мне скажи, ты согласна? Я хочу загладить свою вину перед тобой. Я вёл себя как свинья, а на самом деле, я – не такой, я – добрый и ласковый как котик…

– Да уж…

– Ты согласна?

– Не знаю, я подумываю о том, чтобы заявление на тебя написать…ты меня изнасиловал…

– Нам надо об этом поговорить, ну? Соглашайся, я видел, как жадно заблестели твои очаровательные глазки при слове «ресторанчик», будут конкурсы, певца пригласили, шансонье Митя Гунявый с новой юбилейной программой «Сука буду! Полгода на свободе», это же событие десятилетия! О таких вещах детям рассказывают!

– Раз такие аргументы, то я согласна.

– В субботу, в десять, у третьего КПП, мы тебя подхватим на машине! В десять!

Я быстро сбегаю вниз по лестнице, Седой нетерпеливо газует – ну, ты чего там застрял?

– Иду! Поехали давить твоих любимых собачек.

– Уууу, сучечки мои, едет ваш хозяин!

– Седой, ты в Москве часто бываешь?

– На этой неделе два раза был. А что?

– На следующей неделе встретишься с моим другом, пакет у него заберёшь?

– А что в нём?

– Взрывчатка си – 4, провода, дистанционный детонатор…

– Чего? Шутишь что – ли? Готовишь взрыв столовой, или банщик тебе досадил? Готовишь фейерверк кальсонов?

– Да нет, там гостинцы, родственники с Кавказа передали…ты только это, осторожней с ним, с пацаном, он горец, у него кинжал в жопе зарыт, если чего не так – зарэжэт!

– Ну, ты меня совсем застращал…

– Да шучу я, просто забери, привезёшь мне.

Вернувшись в роту в хорошем настроении, я зашёл в умывальник, чтобы покурить перед сном, там уже сидели Мамчик и Тетеря.

– Какие дела, Злобарь?

– Всё отлично! В субботу подорвусь отсюда.

– В смысле? – Мамчик забыл выдохнуть и поперхнулся табачным дымом – совсем?

– Ты чего? Выдохни! Смотаюсь в Балабаново, в кабак, отмечу день рождения.

– Как ты это сделаешь? Тебя на КПП тормознут, уедешь на губу, вместо кабака.

– Не ссы, папа всё продумал. Я еду с работягами в третий караул, типа еду вкалывать на ПХД, сваливаю из машины вместе с теми, кто выйдет работать во второй караул, на втором КПП у меня спрятана гражданка, я переодеваюсь и свободно выхожу, лёгкой походкой гуляющего гражданского через первое КПП. В расходе я отмечен, как работающий в третьем карауле…

– До обеда, а потом тебя возьмут за жопу.

– После обеда ты отметишь меня, как убывшего в командировку, ты же у нас дежурный по роте с пятницы на субботу?

– А зачем мне это делать?

– Я приеду со дня рождения с подарками, ты, что больше любишь? Водку или коньяк?

– Водку. От коньяка я блюю.

– Хорошо, договорились, с меня коньячина.

Я прохожу в спальное помещение, и сажусь на койку Васи – губошлёпа.

– Как дела, Васятка?

– Он некоторое время делает жевательные движения губами, затем подносит сложенные гузкой губы к носу – нормально.

– Прикроешь меня в субботу?

– В смысле?

– Я отмечусь в расходе, будто бы я ушёл работать на склад, а сам через забор, около складов дырка, на электричку, и свалю в Митино, у меня там дела.

– А я– то тебе зачем?

– Не тормози, в расходе я буду отмечен только до обеда, после обеда надо будет стереть запись, и написать, что я у стоматолога. Сделаешь? Якши?

– Якши.

– А я тебе привезу здоровенную ром – бабу, пышную такую, текущую ромом, хочешь – трахай, хочешь – ешь!

– Пошёл ты, не надо мне от тебя ничего.

Утро субботы радовало глаз солнечной, осенней погодой. На разводе меня определили работать в столовую, где я и проспал до самого обеда. Поваром в столовой работал Карп – пухленький, с розовым лицом агрессивного поросёнка, паренёк моего призыва. Выспавшись, я берусь за телефон.

– Алло, Самед, салям аллейкум!

– Аллейкум ассалям!

– Ну, как там дела на первом КПП?

– Ооо, брат, такого шухера я давно не видел! С утра приехал замполит, и этот урод, ну, прапор длинный такой с тараканьими усами, рожа гнилая, будто всё время срать хочет…как его?

– Папуля, командир второго взвода.

– Точно.

– Где они сейчас?

– Сначала внутри КПП прятались, хотели тебя с поличным взять, затем по территории стали шариться, по ходу им уже надоело…

– Хорошо, спасибо.

– Не за что, всегда рад помочь тебе, зёма.

Пообедав, я возвращаюсь в роту, дневальный зовёт Тетерю и Мамчика в