Распад - Ак-патр Алибабаевич Чугашвили

Ленинскую комнату, пропустив их вперёд, я захожу последним.

– Ну, орлы, я вас слушаю!

– А ты же должен был…

– Я вас лохов, взял на понт, мне очень интересно было узнать, кто же это у нас тут так азартно стучит, я впарил вам липу, о своём «гениальном плане» самоволки, и уже с самого утра на первом КПП дежурил замполит, он там целую засаду организовал с целью поимки опасного преступника. А это значит,…что это значит? Что один из вас, а может быть и оба вы – стукачи. Колитесь суки, кто из вас заложил меня?

Тетеря побледнел так сильно, что стали видны мельчайшие поры на его лице, все вены и прожилки обозначились под кожей.

– Злоба…эт не я, ты же знаешь, я – детдомовский, у нас за такое убивают…

Мамчик злобно взвизгнул – а кто вчера вечером в канцелярию ходил? Я что ли?

– Меня Мазепан вызывал, насчёт того случая, когда я патроны потерял в карауле!

– Это было две недели назад, какого хера он вчера об этом вспомнил?

– Вчера их нашли, миноискатель привозили…

– Заодно, ты и заложил Злобаря!

– Не пизди о чём не знаешь! Я про себя точно знаю, что я не стукач! А вот в тебе я не уверен!

– Ты чего? Предъявляешь мне? Обоснуй, а то…

– А то, что?

– Стоп, стоп, мальчики, так мы ни к чему не придём. Я оставляю вас, у меня дела, завтра разберёмся…

Я прохожу в спальник к койке Васи, слышу его ровное дыхание – неужели спит? Я сажусь на него сверху таким образом, чтобы ногами заблокировать его руки, мой член находится в опасной близости от его рта.

– Васятка! Подъём!

Он резко дёргается, и начинает испуганно плямкать губами – ты…ты чего?

– Вася, мой милый Вася, теперь я понимаю, за что тебя перевели из твоей части в нашу – сдаём друзей как стеклотару?

– Я…это не я…

– Чего не ты?

– Это не я сказал о том, что ты свалить собираешься…

– А кто?

– Не знаю…отпусти…

– А тебе разве не нравится? – я начинаю имитировать лёгкие фрикции – ооо, я,я дас ист Васятка, фантастиш блоуджоб! Мумс – мумс!

– Слезай с меня! Мне…больно…дышать…

– На клык возьмёшь?

– Не смешно…

– И не должно быть смешно, должно быть сладко…сладенько…ведь так со стукачами поступают – их ебут?

– Это не я!

– Васенька, давай расслабимся – ты уже расслаблен? Нет? А я уже близок,…давай расслабимся, и перенесёмся на несколько месяцев назад, в день бурого пряника, помнишь? Мы с тобой свалили из части, и я сказал – неплохо было бы, чтобы кто – нибудь из офицеров заночевал в роте, и чудо! Случилось чудо! Замполит остался на ночь, и мы избежали долгих ласк со стороны дедов, за что тебе большое спасибо, были и другие подозрительные ситуации, но…нет – нет, не спорь!

Я кладу ему указательный палец на губы таким кокетливым жестом, будто я игривая тёлка.

– Мне так нравятся эти фрикции, которые ты совершаешь своими эротичными губками – муа – муа, туда – сюда, туда – сюда, как будто нюхаешь невидимые яйца, хлопающие тебя по губам, ты просто душка! Так вот, Васенька, вчера я наврал тебе, я никуда не собирался, это была проверка, и ты её с блеском…провалил! Ты, наверное, представлял меня на губе, избитым, униженным, извини, не смог порадовать, в следующий раз, проблема в том, что я весь день проспал в столовке, и одновременно вычислил тебя, стукача ебаного, кроме тебя, никто не знал о том, что я собираюсь свалить через дыру в заборе, ну? Что ты мне теперь споёшь, петушок?

Вася напряжённо молчал, одновременно пытаясь высвободить руки.

– Не надо, у нас нет на это времени, на эту детскую возню, спи, спокойной ночи, дятел – ударник, завтра договорим…

– Вставай, вставай Злобарь!

– Чего такое? – я не мог разодрать глаз – чего случилось?

– Тетеря повесился!

– Что?

Я вывалился из постели, передо мной стоял Мамчик – ты какого…какого ты не спишь? Сколько времени?

– Полшестого, скоро старшина придёт, чего делать – то?

– А где…где Тетеря?

– В сушилке.

– Пошли, посмотрим.

Мы бежим к сушилке, через стекло виднеется висящее тело, я открываю дверь, и в нос мне ударяет мощный запах перепрелого дерьма – фффу, что это за вонь?

– Обосрался голубок, когда человек умирает, мышцы расслабляются, вот Тетеря и…

– Бля,…а когда он это…

– Хер его знает, дневальный дрых на тумбочке…

–А ты?

– А я – в канцелярии…чего делать – то?

– Ничего, готовь пиздюлятор, старшина тебе вторую дыру в жопе просверлит…Тетерька, дурачок, нашёл из – за чего вешаться, бля, я такое даже представить не мог…

– Не вынесла душа минета…

– А тебе всё равно, да?

– А нечего братанов закладывать…

– Жёсткий ты тип, прямо этот, как его – шанкр!

– Кто?

– Шанкр.

– А кто это?

– Шлем такой, шляпа у древних славян, из булатной стали, ну, знаешь стишок был: как наденешь шанкр – береги его, он ведь с нашим знаменем цвета одного!

– Красно – бело – голубой что – ли?

– Ага, точно… ну ладно, я сваливаю, ты держись здесь.

23.

– Капитан Дерибас у телефона!

– Осип, здравствуй! Это Гидрасеменко! У нас опять неприятности в роте охраны…

– Товарищ полковник, поручите это дело кому – нибудь другому…

– Это почему?

– У меня голова другим забита, Света пропала, вторые сутки уже пошли.

– Как пропала? У нас в городке?

– Да. Сказала матери, что идёт на день рождения к другу. Марина спросила – к кому именно? Та не говорит, секрет, говорит, потом расскажу, ушла и всё…

– Да загуляла девка, дело молодое, вспомни себя в её возрасте…

– Да она никогда позже одиннадцати домой не приходила, а тут двое суток! Я все КПП оббегал, солдаты говорят, что похожая на неё девчонка садилась в машину у третьего КПП, машина не наша, внутрь не заезжала, стёкла тонированные, кто внутри – не разглядеть, я уже не знаю – в милицию обращаться надо…А чего с них толку?

– Дааа, дела, извини Осип, а у неё парень был? Кхгм…в смысле есть парень у неё?

– Да она целыми днями в бухгалтерии пропадала, работа – дом, ну, на дискотеку сходит иногда, в баре посидит с девчонками, постоянного кавалера у неё не было. А! Вспомнил! Она говорила недавно, что познакомилась с кем – то, очень необычный говорит тип, но кто он такой – я не знаю.

– Осип, ты погоди в милицию обращаться – она вернётся через пару дней, наверняка у подружки какой – нибудь, вот мой