Огненные письмена - Маркус Сэйки

– Сколько тебе потребовалось? Сорок секунд? – спросил он. – Знаешь, ребята станут любить тебя больше, если ты будешь менее доступен.

– Ничего не могу с собой поделать, если меня ищешь ты.

– Тут у меня друзья – хотят передать тебе привет.

Куин, наклонившись вперед, нажал кнопку, и видеоэкран разделился на две части.

– Господи боже, шеф, – сказала Луиза Абрамс, – у тебя такой вид, будто ты разгонял бездомных с автобусной станции.

Валери Вест рядом с ней издала сдавленный смешок.

Не очень давно они вчетвером были одной командой, самой лучшей в Службе справедливости. Они отыскивали террористов и убийц, планировали операции по всей стране, служили длинными сильными руками Соединенных Штатов. Они долгие годы вместе охотились на плохих ребят, не зная ни дней ни ночей, питались чем попало, жили на натянутых нервах, ждали смерти и находили спасение в последнюю секунду. И теперь, увидев их всех вместе, Купер понял, как ему их не хватало. Как не хватало!

– Луиза, ты, как всегда, поэтична, – подмигнул он и провел рукой по волосам. – Так лучше?

– О, да. Я готова хоть сейчас выскочить из бюстгальтера. Извини, детка, – сказала она, подтолкнув Валери, – но я больше не могу противиться его чарам.

– Ну все, хватит, – встрял Куин. – Эта линия не прослушивается?

– Ничуть. Я в НЗО.

– Что? Зачем?

– Пытаюсь осуществить свою детскую мечту – стать ковбоем, – пожал плечами Купер. – А ты что решил? Ищу Джона Смита.

– Так. Я после нашего с тобой разговора много об этом думал, – сказал Куин. – Большинство ресурсов департамента сейчас сосредоточено на Эпштейне, но мне стало любопытно, чем занят наш старый дружок. И я попросил Вэл провести небольшой розыск по закономерностям.

– Да, все верно, – заерзала на стуле информационный аналитик.

У нее была бледная кожа человека, который не знает другого света, кроме излучаемого монитором. Так оно и было на самом деле, чем отчасти и объяснялся ее высокий профессионализм. Именно Вэл навела его и Итана на Эйба Каузена на Манхэттене.

– Но это только теория, – уточнила она.

– Я оцениваю твои теории по фактам, которые получаю от других людей. Что у тебя?

– Думаю, Джон Смит собирается атаковать. И кажется, немедленно. – Она помолчала. – Ты играешь в шахматы, шеф?

– Я знаю, как ходят фигуры.

– Хорошо. Так вот, имеются практически три фазы. Вначале обе стороны подыскивают оптимальные позиции для своих сил. И для Смита таким был его период в бегах, когда он создавал сеть, рекрутировал последователей. Затем миттельшпиль – когда ты находишь свои уязвимые места, размениваешь фигуры. Фаза миттельшпиля может быть кровавой, но до настоящего конфликта она еще не доходит. Как в последние несколько лет: убийства, взрыв биржи…

– «Дети Дарвина»?

– Нет, – сказала она. – Они стали началом эндшпиля. В эндшпиле все чревато опасностями. Твои самые сильные фигуры, позиция, которую ты строил всю игру, – всем можно пожертвовать. Важно только одно – победа.

«По сути, это похоже на Джона Смита».

– Так в чем его игра?

– Я не знаю. Но игру он ведет крупную, и конец близок.

– Объясни.

– Значит, так. Первый признак: лейтенанты Смита исчезли из вида. Они все ушли на глубину, но обычно рябь до нас доходит: запаздывание с результатами опознания, некоторая кредитная активность, закодированные послания в безопасных онлайновых областях и всякое такое. В последние дни все это прекратилось. Исчезло. И потом, есть финансовые показатели. Ты помнишь счета в банках-прачечных на Каймановых островах и в Дубае?

Он кивнул. Выражение «следи за деньгами», возможно, и стало известным благодаря кино, но в антитеррористической и разведывательной работе слежка за деньгами превратилась в стандартную процедуру. У ДАР имелся огромный штат следователей-бухгалтеров, цель работы которых состояла в замораживании незаконных денег. В случае со Смитом им так никогда и не удалось доказательно найти принадлежащие ему счета. Но существовало различие между доказательством и уверенностью, и на протяжении нескольких лет за целым рядом подозрительных оффшорных счетов велось пристальное наблюдение.

– Так вот, за последние сорок восемь часов средства со счетов были изъяты, – сказала Валери.

– И какова общая сумма?

– Больше сотни миллионов долларов.

– Черт… ты можешь проследить, куда они ушли?

Она покачала головой:

– Наши самые большие умельцы использовали входы в системы через задние двери, чтобы предотвратить изъятие средств. Я имею в виду хакерские методы, квазилегальные проникновения в системы, что может привести к международным скандалам. Но тем не менее деньги исчезли. Хуже того, никакие маячки не сработали. Если бы Куин не попросил меня проверить, мы бы так ничего и не знали.

У Купера в желудке возникло кислое ощущение, будто он съел сырую курицу. Глядя на изображение, он переваривал услышанное.

– Значит, Смит пошел ва-банк. Есть предположения о его планах?

– Никаких конкретных, – пожала плечами Валери. – Но мы ведь говорим о Джоне Смите. Ты назвал его стратегическим эквивалентом Эйнштейна. Что бы он ни планировал, для нас оно станет неожиданностью.

«И это будет катастрофа».

– Бобби, ты должен доложить директору.

– Ты так думаешь? – Куин отрицательно мотнул головой. – Я тебя люблю, дружище, но деньги мне платит ДАР. Я говорил с ней, перед тем как послать тебе вызов. Но помнишь, что я тебе сказал в том дешевеньком баре?

– Помню: что весь мир в огне.

– И что имеет место нехватка воды. Директор понимает угрозу. Но у нас по всей стране преследуют сверходаренных, сжигают, линчуют. Повсюду нехватка продуктов. Беспорядки в десятках городов. Виджиланты ворвались в Вайоминг. За последние две недели имели место три попытки убийства президента. Показатель опасности все время повышается.

Головная боль Купера после этого монолога только усилилась. Он оперся локтями о стол, воткнув пальцы в лоб.

– Ты разделяешь мою теорию об анормальных нулевого уровня?

– Конечно, – ответил Куин. – Пришлось объяснять начальству, каким образом яйцеголовому ученому удалось так меня умыть.

– И какая последовала реакция?

– Они согласились, что тогда ситуация ухудшается еще больше.

– Замечательно, – вздохнул Купер и сел ровно. – Слушай, я знаю, что вы рискуете, делясь со мной информацией. Я это очень ценю.

– Да брось ты, шеф, – махнула рукой Луиза. – Жаль, что тебя нет здесь с нами. Дела идут все хуже и хуже.

– Не волнуйся, – сказал Купер. – Я еще не сложил оружия.