В Обители Крыльев - Мари Бреннан

Как же они могли здесь оказаться? Одни лишь гипотезы ответа дать не могли, но мое знание языка еще не позволяло вести разговор о столь сложных абстрактных материях. Имелось у меня сильное подозрение, что, как я и предполагала ранее, в фольклоре Цер-нга сохранилась память о драконианах – несомненно, они-то и были «ледяными демонами», наводившими страх на жителей Лам-це Ронг. Неужели они обитают здесь со времен древности? Да, местная архитектура ничем не напоминала руины, встречавшиеся мне в иных частях света… но, конечно же, строить подобные здания в этих краях – просто нелепо. Как-то, в минуту безумия, мне даже пришла в голову мысль: а знают ли жители Обители, что драконианская цивилизация там, далеко за пределами их уединенной родины, пала, исчезла тысячи лет тому назад?

Будь у меня возможность исследовать котловину, я могла бы узнать больше, причем намного быстрее. Однако уходу из Имсали препятствовали целых три обстоятельства. Первым, конечно же, была моя собственная слабость вкупе со сломанной ногой, но это я со временем преодолела. Второе состояло в том, что, хотя зима здесь не так снежна, как период муссонов, снегопады случаются и зимой; к тому же именно во время зимы в котловине наиболее ветрено.

И, напоследок, в котловине мы были не одни.

В нашей деревне – да (если только мне позволительно называть ее «нашей», будучи здесь лишь временной гостьей). Но, как оказалось, в каждой из деревень Обители имелись свои скотники, присматривавшие за яками. Сие открылось совершенно неожиданно: в один прекрасный день Каххе спикировала мне на голову, будто сокол на зайца, и безо всяких «извольте-позвольте» уволокла в коровник.

Да, буквально «как сокол на зайца». В тот день я также обнаружила, что драконианские крылья, хоть и не позволяют их обладателям полноценно летать, вполне годятся для планирования. Приземлившись в снег прямо у моих ног, Каххе зажала мне рот, а свободной рукой подхватила меня и потащила внутрь. Судите сами, насколько возросло к тому времени мое доверие к сестрам: приглушенно вскрикнув от изумления, я не возразила против подобного обхождения ни звуком. Если Каххе сочла необходимым убрать меня с глаз долой, то, несомненно, ради моей же безопасности, рассудила я – и ничуть не ошиблась.

Снаружи раздались голоса. К тому времени я начала узнавать трех сестер не только с виду и сразу же поняла, что там, за дверью, не Зам и не Рузд. Каххе указала когтем на ближайшее стойло. Я удивленно подняла брови. Каххе вновь указала на стойло и хлопнула крыльями. Нет, я понимала, чего она хочет – только нежелание отправляться к якам удерживало меня на месте. Однако выбора не было. Повинуясь ее указаниям, я перелезла через загородку в стойло и надежно укрылась за тушами яков. Удостоверившись, что меня не видно, Каххе вышла за порог.

Здравый смысл велел оставаться на месте. Однако моя практичность, как любил выражаться Сухайл, может сравниться только с моим безрассудством. Во-первых, я могла узнать много нового, наблюдая за тем, как мои драконианки общаются с другими… а во-вторых, мне вовсе не улыбалось сидеть среди яков, пропитываясь вонью коровника.

Тихонько выбравшись из стойла, я подкралась к двери и выглянула в щелку. Снаружи, посреди улицы, стояли, беседуя с Каххе, две незнакомые драконианки. Вскоре к ним присоединились и Рузд с Зам, после чего беседа переросла в спор.

День выдался столь ветреным, что большую часть разговора я не расслышала, да и расслышав, вряд ли поняла бы хоть одно слово из десяти. Да, к тому времени я несколько освоилась с драконианским – по крайней мере, в части, касавшейся узкого круга бытовых проблем, однако мне все еще требовалось, чтоб собеседник говорил медленно и внятно, что наблюдается в естественном разговоре лишь изредка.

Однако наблюдать за мимикой и жестами дракониан было так любопытно, что я совершенно забыла о сильном холоде, струившемся внутрь сквозь щель. Жестикуляция их значительно отличалась от человеческой: Рузд снова и снова поднимала руку, растопырив пальцы и развернув наружу ладонь, что для меня могло бы выражать призыв успокоиться или же требование не перебивать. Но для дракониан это, по всей видимости, служило знаком решительного отказа, наподобие покачивания головой. В какой-то момент одна из новоприбывших наполовину расправила крылья, а Каххе в ответ развернула свои во всю длину. Оппонентка последовала ее примеру, и между ними началось нечто сродни игре в гляделки, только с крыльями вместо глаз. Когда Зам в день моего первого пробуждения растопырила гребень, я интерпретировала это как проявление страха; здесь же стремление казаться крупнее, пожалуй, означало претензию на превосходство.

Состязание выиграла Каххе, но под конец Рузд сжала кулак и развернула руку ладонью к груди (жест, означающий согласие). Все пятеро драконианок развернулись и двинулись ко мне.

Я вновь поспешила спрятаться. Не знаю, обратил ли кто-нибудь из драконианок внимание на беспокойство и протестующее мычание яков в одном из стойл: к тому моменту я забилась в угол, пригнувшись как можно ниже и горячо молясь о том, чтобы ближайшему яку не взбрело в голову отодвинуться, открыв меня всем взглядам. Могу сказать одно: никто не обмолвился о моем присутствии ни словом – следовательно, никто из посторонних его не заметил.

Все пятеро поднялись по лестнице и на какое-то время скрылись из виду. С верхнего яруса чердака – над мяушней, оттуда, где хранилось сено – послышался скрип. Я поразмыслила, не укрыться ли понадежнее, но не осмелилась: слишком велик был риск, что меня застанут на открытом месте. Наконец хозяйки и гостьи спустились вниз, неся с собою мешки лучшего сена, предназначавшегося для яков, начинавших хворать и чахнуть на зимних квартирах. Так, значит, спор шел о корме и о том, поделится ли им наша деревня с соседями! Может, их яки отощали? Или с их собственными запасами корма что-то стряслось? А может, новоприбывшие – попросту наглые вымогатели, решившие поживиться за счет соседей? Этого я так никогда и не выяснила.

Как только они ушли, Каххе извлекла меня из укрытия. Выходя из коровника, я увидела нечто, заставившее меня тут же замереть на месте. Снег у дверей был плотно утоптан, но ранее я имела неосторожность сойти с тропинки, и теперь там, на снежной целине, явственно виднелись отпечатки моих ног.

Человеческие следы. Опознал ли их кто-нибудь как таковые? Обратил ли внимание? Размером и длиной шага они ничуть не походили на драконианские.

Увидев, что меня встревожило, Каххе тут же принялась совещаться с сестрами. После этого мне вручили метлу, чтоб замести следы, и начали косо поглядывать на все мои попытки сойти с натоптанных тропинок. (Потаскав за собою метлу день-другой, я соорудила вместо нее нечто наподобие соломенной юбки, тащившейся позади на ходу и заметавшей следы без всяких сознательных усилий с моей стороны. Поскольку кроме этого она служила добавочной защитой от холода, против лишней тяжести я ничуть не возражала.)

– Что могло бы случиться, если б они меня увидели? – спросила я, глядя в ту сторону, куда ушли чужаки.

Говорила я по-ахиатски, что к тому времени успело войти в привычку: конечно, главным образом я старалась освоить язык Рузд, а не обучить ее тем, какими владею сама, но ахиатский значительно повышал шансы на понимание, если я где-либо невзначай ошибусь.