В Обители Крыльев - Мари Бреннан

Я замерла, будто сама обернулась ледяной глыбой. Все мысли о возвращении к людям зачахли на корню. Насколько мне удалось оправиться, помогут ли дракониане, или, наоборот, воспрепятствуют – все это больше не имело никакого значения. Любая попытка покинуть эти края до весны означала смертный приговор, а между тем весна не покажет сюда и носа как минимум до самого фруктиса. По самым скромным подсчетам, мне предстояло прожить здесь не меньше четырех месяцев.

Четыре месяца… и все это время те, кого я люблю, будут считать меня погибшей!

Рузд что-то сказал, но я не смогла понять его слов. Не дождавшись ответа, он наклонился и взглянул мне в глаза. Я, кое-как встряхнувшись и вернувшись к жизни, молча кивнула. Нет, я еще не могла принять этой мысли. Чтоб мало-помалу свыкнуться с ней, требовалось время: разом взвалить на себя такой груз я была просто не в силах. Пришлось до поры отвлечься, озирая окрестности – отныне я могла исследовать их сколько душе угодно.

Дом наш стоял на самом краю деревни. Помнится, мне подумалось, что он должен был выглядеть более экзотично: в конце концов, селение ведь драконианское. Однако истина заключалась в том, что разумные, целесообразные архитектурные принципы примерно одинаковы для всех, невзирая на видовую принадлежность. Крутые островерхие крыши почти ничем не отличались от ньингских – а также от тех, что можно увидеть в Сиоре или в северной части Бульскево. Где снега много, он должен как можно легче соскальзывать вниз, иначе крыша не выдержит его тяжести.

Повернувшись в другую сторону, я обнаружила, что забрела не так уж далеко. Позади гордо высилась Гьяп-це, а рядом, бок о бок с нею – Че-джа. Подняться на седловину отсюда было сравнительно просто, однако обольщаться сей видимой простотой я даже не помышляла. Поднявшись наверх, я непременно погибла бы, пытаясь спуститься с той стороны в одиночку, и даже справившись с этим, оказалась бы в дебрях Мритьяхайм, отделенная от ближайшего человеческого селения Чеджайским ледником.

Со вздохом я повернулась к дому и обнаружила позади всех трех хозяев-дракониан, пристально наблюдавших за мной. Наверняка утверждать не могу, однако думаю, что ход моих мыслей был им ясен.

Всех трех хозяев-дракониан… Но где же остальные?

На тропках между домами, совсем как в день нашего прибытия в Лам-це Ронг, не было видно ни души. Мало этого: в отличие от ньингской деревни, здесь никто не подглядывал за мною из укрытия. Даже следов на снегу почти не было: все отпечатки, имевшиеся поблизости, очевидно, оставили Рузд, Каххе и Зам.

Так вот отчего мне позволили выйти из дома! Оттого, что вокруг нет никого, и никто, кроме них, меня не увидит…

Но куда же исчезли все жители? Возможно, откочевали на зимние квартиры? Тогда почему оставили здесь мою троицу?

Я неуверенно двинулась вперед, и трое хозяев даже не подумали мне воспрепятствовать. Не встретив возражений, я подошла к одному из соседних домов, а мой стук в дверь только поверг дракониан в недоумение. Очевидно, у них не было заведено оповещать хозяев о приходе подобным образом. Возможно, здесь принято хлопать в ладоши, как делают в иных частях света? Об этом оставалось только гадать. Но, стоило мне потянуть дверь на себя, она отворилась, и мне – пусть не одной, а под присмотром Каххе – позволили войти внутрь. Изнутри дом был устроен почти так же, как и тот, из коего я недавно вышла, но явно был прибран на зиму – следовательно, обитатели вернутся не скоро. Однако здесь в стеганом джутовом покрывале на полу имелась прореха, обнажившая набивку. Ткнув в нее пальцем, я обнаружила, что покрывало набито чешуей – точно такой же, какая украшала тела моих спутников, только заметно светлее.

– Изоляция, – пробормотала я, отступив назад и приглядевшись.

Судя по всему, тот самый материал, что защищал тела дракониан от холода, вполне мог сберегать тепло и в их жилищах. Быть может, дракониане сбрасывают чешую каждый год? Ее количество позволяло предположить, что да, а окрас намекал, что их чешуя со временем выцветает – возможно, адаптируясь к времени года. Зимой светлая шкура послужит более эффективным камуфляжем на фоне снега, тогда как темная будет выглядеть куда менее подозрительно среди деревьев и голых скал с приходом лета. Ну, а сброшенную чешую дракониане, по-видимому, бережно собирали и зашивали в новые покрывала по мере того, как старые ветшали и приходили в негодность.

Вновь выйдя наружу, я услышала, как Зам горячо шепчет что-то Рузду. Очевидно, он все еще не доверял мне. Хотелось бы спросить, чем я так ему не угодила…

Однако спросить об этом я не могла и потому продолжила исследования. Входить в другие дома смысла явно не имело, но несколько ниже по склону стояло здание, совершенно непохожее на остальные – приземистое, квадратное, но занимавшее невероятно огромную площадь, сравнимую с площадью всех прочих построек в деревне, вместе взятых. Будь скаты его кровли круто наклонены вниз, конек крыши достиг бы небес, однако кровля спускалась книзу полого, причем имела странную форму – неровную, бугристую, так как (об этом я узнала чуть позже) была сложена из сосновых лап. По мере надобности лапник, покрывшийся снегом и льдом, несложно было снять и заменить чистым, хранившимся в сарае, выстроенном рядом специально для этой цели.

Конечно же, я первым делом подумала, что это храм. Мы, люди, издавна привыкли присваивать сие звание любой монументальной драконианской постройке, назначения коей не понимаем. Пусть эта и была сооружена из дерева и грубых валунов, а не из ровных каменных блоков, подобно постройкам древних, какая иная цель могла бы подвигнуть дракониан на строительство столь большого дома?

Об ответе мне следовало бы догадаться с самого начала, поскольку в осмотренных частях деревни явно и очевидно недоставало кое-чего существенного. Однако я поняла, в чем дело, только подойдя ближе и почуяв исходящий от огромной постройки аромат.

Рузд отодвинул засов и подтолкнул меня внутрь – в коровник.

По-видимому, здесь, во множестве небольших отдельных загонов, содержались все принадлежавшие жителям деревни яки до единого. Животные, собранные в каждом загоне, отличались от остальных особой формой колец в носу – видимо, то были знаки их владельцев. Куда бы ни ушли прочие дракониане, скот их остался в деревне, и, как мне вскоре сделалось ясно, троим моим спутникам вменялось в обязанность ухаживать за всем деревенским стадом до весны.

Живя в драконианской деревне, я провела в этом коровнике немало времени. Из прежнего опыта, обретенного в других частях света, явствовало, что помощь в повседневных делах значительно способствует установлению дружеских отношений. Здесь все обстояло точно так же, хоть моей помощи и не хватило, чтобы смягчить сердце Зама. Но, помогая хозяевам, я руководствовалась отнюдь не только альтруистическими побуждениями: учитывая количество животных, коровник был самым теплым местом во всей деревне (если, конечно, не сидеть, съежившись у драконианского очага, месяцы напролет). Более того: там, в коровнике обнаружилось нечто, весьма для меня интересное.

Сверху, над головой, раздался знакомый крик.