Личное дело соблазнительницы - Галина Владимировна Романова

— Тогда почему ты не готова, Алиса, дорогая?! — закончил он жалобно и, невзирая на вымытый пол в кухне, прошел туда прямо в пыльных ботинках.

Алиса покосилась недобро ему в след, но от замечания удержалась. Неудобно как-то в связи с обстоятельствами.

Юра убрал торт в холодильник. Сунул шампанское туда же. Зазвенел хрустальной вазой, пытаясь пристроить принесенный им букет. И все что-то возмущался и возмущался.

Потом он внезапно затих. Вернулся оттуда со странным выражением на лице. Алиса назвала бы его прозрением.

— У тебя кто-то есть?! — спросил он громким трагическим шепотом. — Хотя о чем это я! Ты же девственница! Поставим вопрос по-другому: ты любишь кого-то и поэтому не можешь быть со мной?! Так, но ты же была минувшей ночью! Алиса, объяснись в конце концов, я имею на это право!!!

— Я не знаю! — воскликнула она с чувством и тут же принялась замывать на полу следы от его пыльных каблуков. — Я не знаю, Юра, что со мной происходит вообще! Я в шоке! Глубоком шоке! Меня пытаются обвинить в распутстве, потом в убийстве, тут твое предложение… Могу ли я?.. Нет, имею ли я право принимать решение, находясь в таком состоянии?! Вдруг я откажу тебе, а потом пожалею…

— Но ты же не отказала! — повысил он голос, как ей показалось, непозволительно громко повысил. — Ты же была согласна все это время!

Алисе очень хотелось ему напомнить, что времени-то прошло всего сутки с небольшим. Но она не стала, вместо этого пробормотав:

— И, не отказав, могу пожалеть, понимаешь?

— Нет! — Он вдруг насупился, глянув на нее с откровенной злостью. — Нет, не понимаю! И понимать не хочу!!! Соберись немедленно!

— Как это?! — Приказного тона в таком деле она не потерпит однозначно, но, может, он имеет в виду что-то другое. — Как это соберись, Юра?!

Он, видимо, понял, что перегнул. Смутился, покраснел и забормотал извинения. Но потом все же объяснился:

— Под «соберись» я имел в виду, милая, мобилизацию духа, а не то, что ты подумала. Ты приняла решение и должна быть за него ответственна, так ведь?

— Мне кажется, что решение за нас обоих принимал ты, Юра! Еще пару дней назад я и не помышляла ни о каком замужестве, а потом под воздействием обстоятельств…

И тут вдруг она разозлилась. С какой стати она перед ним оправдывается?! С какой стати должна бросаться из огня да в полымя? Ведь поразмышляв в одиночестве почти час, Алиса пришла к выходу, что подобное замужество может оказаться ничуть не лучше тюрьмы!

Что она знает про Юру?

Да ничего!!! Она в сущности ничего о нем не знает. Кто он? Чей он сын, брат или племянник? Где жил, живет и жить собирается? Где родился, крестился, учился и работал, прежде чем оказался на их фирме?

Это был лишь малый перечень вопросов, на который Алисе хотелось бы знать ответы.

Про совместимость характеров разговор был особый. Про сексуальную совместимость, вернее, полное ее отсутствие, она уже имеет представление.

Так что же он хочет от нее?!

— Чтобы ты держала слово! — выкрикнул Юра с небывалой, не похожей на него жесткостью.

И ушел. Дверью, правда, хлопать поостерегся. И даже время ей дал на размышление, совершенно не конкретизировав, сколько его именно: час, неделя, месяц, год.

Он ушел, а Алиса, выполоскав тщательно половую тряпку, достала из холодильника торт. Поставила большую коробку на стол, стащила пластиковую крышку и, не удосужившись разрезать торт на куски, принялась с остервенением кромсать его большой ложкой.

Почему Юра так настойчив? Почему так торопится? Почему не отвернулся от нее после убийства Калинина, что выглядело бы куда более реальным. Во всяком случае, она поняла бы его, перестань он с ней встречаться.

Ну, испугался человек. Ну, решил, что она недостойна быть его женой и матерью его детей. Ну, не захотел никаких сношений с представителями правоохранительных органов ни в какой связи, тем более в такой…

А вместо этого что?! А вместо этого Юра усиливает натиск, начинает давить на нее, подгонять, словно боится опоздать.

А что, если?..

Ложку с шоколадной розой Алиса так и не донесла до рта. Так и застыла, будто громом пораженная. С полуоткрытым ртом, с занесенной ложкой с солидной порцией шоколадного крема и с широко раскрывшимися невидящими глазами.

Но это она кухни своей не видела в тот момент.

Что в ней было видеть-то? Что могло там быть для нее нового? Все, что и прежде. Мойка, рабочий стол, два навесных шкафа по стенам с заерзанными до белизны пятачками возле ручек. Плетеный в виде глубокой корзинки абажур с матовой лампочкой. Окно, занавешенное тонкой тюлевой шторкой. Все это она не видела сейчас.

Сейчас ей виделось совершенно другое.

Пропавший документ из стола, из памяти компьютера… Разгневанный Сергей Иванович… Коридор фирмы…

Кого она там увидела, выбежав в тот самый первый раз?! Много кого видела, но ведь среди всех, кто там был, был и Юра! Он разговаривал с Ингой и… точно! Он глянул на Алису в тот момент, и промелькнуло что-то в его взгляде такое…

Она тогда все свое внимание сосредоточила на начальнике их службы безопасности и совсем упустила из виду тот факт, что по лицу Юры промелькнуло удовлетворение, вот!

А была еще незнакомая ей женщина. Она как раз отошла от Инги и Юры шага на два. И шла прямо на Алису, совершенно ее не видя. Ее глаза были…

Вспомнила, ура!!! Вспомнила! Какая же она умница!

Глаза этой женщины были полны слез. И она стопроцентно отходила в ту минуту от Инги с Юрой. И не отходила даже, а почти бежала! Бежала, едва не сбив на ходу Алису. Ну… Может, это явное преувеличение, поскольку Алиса в тот момент и сама была в глубоком шоке, но дама была либо расстроена, либо раздавлена, либо и то и другое вместе.

Кто она?!

Так, так, так…

Как узнать, кого спросить?! Если она стояла рядом с ними… Или с ним?.. Или с ней?.. К кому она приходила в тот день?! К Юре или Инге?!

Выяснить! Это необходимо выяснить немедленно! А как?

Одна надежда на охранника, мающегося от безделья возле турникета. Слабая, правда, надежда, поскольку бдят те скорее для видимости, маясь в дневную смену с кроссвордами и карманными детективами, которые прячут меж страниц регистрационного журнала.

Журнал! Вот что требуется посмотреть!

Пускать-то охрана пускает практически всех, без разбора, но ведь и записывает вроде всех подряд. Или нет? Надо выяснить.

Потом надо выяснить, к кому именно приходила та женщина, а для этого потребуется вспомнить число, когда пропал ее самый первый документ. Это число Алиса вспомнит непременно, подняв в приемной регистрацию планов селекторных совещаний. Ведь именно с такового вот плана все и началось тогда.