Ярослав Умный. Государь Руси - Михаил Ланцов

— И что вам нужно? — удивленно и несколько настороженно спросил Ярослав.

— Мы хотим, как и кривичи, заключить с тобой ряд на защиту, — на ломаном славянском произнес один из старейшин.

— И выставить своих юношей мне в легион?

— Да, — закивали все пришедшие.

— А что ваши родичи? Или вы представляете свои племена целиком?

— Наши родичи пока думают. Но мы устали от тревоги, что несут мужи на лодках, приходящие в наши земли грабить и взымать дань.

— Кто конкретно к вам приходит?

— Кто более дерзкий, тот и приходит. То свеи, то даны, то гёты, то гуты, то еще кто. Всякий, у кого есть несколько больших кораблей к нам ходит, да дань взымает. Иной раз по пару раз за год.

— И вы хотите прекратить эту напасть, выставив мне рекрутов? — очень скептично спросил Ярослав.

— Не хочешь так? Почему? Кривичам, радимичам и дреговичам ты помог.

— Как вы знаете, с ними одними рекрутами не ограничилось. Если я возьму вашу защиту на себя, то буду вынужден много с кем драться. А вы за это только рекрутов поставите. Но родов у вас мало. И рекрутов вы дадите тоже мало. А защищать вас придут многие. И через то и прочие рода ваших племен оберегут от напасти. Как по мне – это будет не честной сделкой.

— А как ты хочешь?

— Идите всеми племенами своими под мою руку. Ставьте рекрутов, да принимайте верховенство законов Руси. Слышали, небось, о том, что я летом предложил и кривичам, и радимичам, и дреговичам? Вот и вам это предлагаю. Или так идите, или защищать вас не хочу. В чем выгода для меня?

Поговорили еще немного. Но все без толку. Старейшины усердно делали вид, что не понимают Ярослава. А тот несколько раз по кругу пытался им растолковать одно и то же. В конце концов, старейшины этих племен взяли время на подумать. И по осени прибыть на Новоримскую ярмарку, где и сказать свое слово. Или до будущего года. Как пойдет. Думать-то им явно было над чем. Да и Ярославу — тоже. Потому что ему навязчиво казалось, что он упустил что-то очень важное.

На первый взгляд, хорошее предложение.

Прими он его – получил бы еще сотню-полторы комитатов и лояльное население практически по всей протяженности Западной Двины. Но почему они не пришли к нему в Новый Рим? Почему тут его ждали? Вон – дреговичи и радимичи сами прискакали на поклон. А эти что? Странно. На торг ведь прибывают исправно, и товары везут. Да и вообще – все очень странно. Ведь по их задумке выходило, что за тонкой полосой лояльных жителей простирались обширные поселения родичей, державшихся особняком. В общем, было над чем подумать. А еще лучше, разведать этот вопрос. Ибо наш герой чувствовал подводные камни в этой истории, причем в изрядном количестве. Но это – потом. А пока Ярослав решил заночевать в Приморске. Дать возможность людям Бьёрна набрать балласта[27] для морского хода и наутро выйти в залив. Дойти до островов и подумать.

Занять сразу все острова архипелага, прикрывающего залив со стороны моря, Ярослав не мог. У него для этого попросту не было людей. По крайней мере, пока. Его максимум сейчас – поставить одну типовую крепость, где-нибудь на берегу. И возле нее развернуть фактории.

Только где ее ставить? Это вопрос. Для этого он и собирался пройти на «Великом морском змее» вокруг островов да осмотреться. Требовалось найти подходящее место недалеко от крупных источников пресной воды. И, желательно, не затапливаемое. Скалу или холм, или еще какую возвышенность.

— Государь, — тихо произнес волхв Перуна западных кривичей, когда Ярослав в очередной раз завис у борта корабля, погрузившись в думы. — Позволь с тобой поговорить?

— А? Да. Что ты хотел? — вынырнув из своих размышлений, поинтересовался наш герой. Брать этого волхва никто не собирался и не планировал. Он сам прибыл к Приморску и напросился «покататься на большой лодке». Вот его и взяли. Чай не чужой. Ну… формально во всяком случае.

— Я хотел бы тебя предостеречь от дружбы с этими ливами да латгалами. Дурное они замыслили.

— А ты почем знаешь?

— Мы с ними бок о бок уже давно живем. И ничего от них кроме зла не видели.

— Так уж и зла? А что, торговый люд к вам тоже не пускали?

— А они могут его не пустить-то? — усмехнулся волхв. — Иди, останови воев Одина. Ты – можешь. Но на то ты и государь. А они – нет. И управы у них на северян нету. Но зло их не в том. Зло их в исконных набегах и пакостях, что они нам причиняли и продолжают причинять.

— Так как вы под мою руку пошли – прекратили они шалить.

— Как есть прекратили, — кивнул волхв. — Открыто да крупно. А исподтишка продолжают. Грабежами мелкими они промышляют страшно. Малыми отрядами приходят да удаленные поселения обносят. Тех, кого там найдут – угоняют и в рабство продают. А имущество все себе прибирают. Вечное беспокойство от них. И кровь, что не прекращает течь даже под угрозой применения твоих мечей. Но их они боятся. Оттого к тебе и пришли. Дескать, под руку твою идти. А не все. И ежели что – все будут валить на дальние племена, они-де тут ни при чем.

— Вот как? Интересно. И что ты предлагаешь?

— Ежели примешь их под свою руку, то они совсем страх потеряют и нам житья не будет. Ты-то хоть и ромеец, а жинка твоя – наша, из кривичей. А потому и детишки твои какая-никакая, а родня нам. Вот и прошу я, ради крови их, не торопись.

— Твои слова я услышал, — кивнул Ярослав. — Но дело не в том, чтобы торопиться али нет, а в том, чтобы как-то брать под свою руку нижнее течение Двины. Они предложили мне то, что и так витало в воздухе. Мне для моей торговли нужна вся Двина – от устья до переволоки. Частью там живете вы, а частью – они. И как брать их земли?

— Так войной и возьми.

— Легион мой хорош для битвы открытой. По лесам бегать, да сгонять местных обитателей с насиженных мест ему не с руки. Как ты мыслишь сделать это?

— Так воины Перуна сами то сделают. Дай им только волю. И оружие. По землям кривичей, ежели клич крикнуть, несколько сотен охочих встанет. Вооружи их. И доверь волхвам Перуна. А уж мы разберемся с этой напастью.

— И что вы сделаете?

— Прогоним этих людей с берегов Двины.

— Резать их хочешь?

— Резать, — спокойно и серьезно произнес волхв. — Но не абы как. Как платить кровью за кровь. Чтобы все по справедливости.

— Ты от себя говоришь или старейшины твои слова подтвердят?

— Я клянусь своим именем, кровью и предками, что говорю от имени старейшин. Не всех, но многих. Эти набеги ведь не война. Их за многое можно выдать. На набеги северян, на проказы диких животных и нечисти разной. И так далее. А еще соседей у нас много, как ближних, так и дальних. Кто из них напал? Поди – пойми. С кем воевать – не ясно. Оттого к тебе и не идут за поддержкой.