Красная луна - Маркус Луттерман

Табиса заметила его взгляд.

– Мы называем это браконьерской луной. Никогда браконьерство не бывает настолько активным, как в полнолуние.

Она вышла из машины, достала винтовку и проверила магазин. Потом уселась на заднее сиденье и положила ноги на сиденье напротив.

– Почему ты выбрала на ночь именно этот автомобиль? – спросил Роб, устроившийся на земле. – Потому что хочешь, чтобы я снова замерз, или потому что так животным легче нас слопать?

– Пока мы сидим и не высовываемся, большинство животных считают нас частью автомобиля.

– Большинство?

– Я не опрашивала всех. Но точно знаю, что мы будем лучше видеть и слышать, сидя здесь, а не в кабине. А ты можешь согреться кофе. У меня в боковом отделении рюкзака термос и две кружки, доставай.

Они сидели в тишине, каждый со своей кружкой горячего кофе. Под кустом неподалеку звенели цикады и шуршали сухие листья. Одинокая гиена прошла всего в нескольких метрах от машины, на мгновение остановилась, взглянула на людей, сидящих на заднем сиденье, и поковыляла дальше.

Роб почувствовал, как плечо Табисы коснулось его, когда она поднесла кружку ко рту. В этот момент ему показалось, что он не хочет быть ни в каком другом месте – только здесь и сейчас.

Время от времени рация Табисы потрескивала, принимая сообщения от Машуду и других патрульных заповедника. Кто-то сообщил о подозрительных следах всего в нескольких сотнях метров к западу от места, где Машуду обнаружил первые следы. Кто-то другой сказал, что только что нашел три бутылки с водой, две большие и маленькую, возле «Каракалас Рок».

– На этой неделе «бутылки с водой» – кодовое слово для носорогов, – пояснила Табиса. – Это касается и взрослых животных, и детенышей. Мы не кричим в рацию, что видим носорога. Наши частоты легко прослушать.

Она покопалась в рюкзаке и протянула Робу мобильный телефон. Старую кнопочную «моторолу» с толстой антенной.

– Возьми, сможешь позвонить, если мы разойдемся. Свой номер я забила, код 0000.

– Я постараюсь запомнить.

Он спрятал телефон в карман и посмотрел на призрачный пейзаж. Как пусто здесь было бы без носорогов? Как в шведских лесах без лосей. Или на Аляске без гризли.

– У носорогов есть хоть какой-то шанс? – спросил он. – Или они вымрут?

Табиса смотрела на свою кружку с кофе и, казалось, думала, что ответить.

– Я бы не поехала сюда, если бы думала, что шансов нет. Но все выглядит так грязно… Последний раз, когда носороги находились под угрозой вымирания, было задействовано не так много денег. Сейчас на кону сумма в несколько миллиардов. И войны, и терроризм, и религия.

Роб удивленно посмотрел на нее.

– Что ты имеешь в виду?

– На торговле слоновой костью и рогами носорога зарабатывают несколько африканских террористических организаций, и я думаю, что их влияние в ближайшее время будет ощущаться даже на других континентах.

– И следующий теракт в Европе или США, возможно, будет профинансирован из денежных средств, полученных от продажи рога носорога?

– Это не исключено.

Табиса поежилась от холода, застегнула молнию на куртке до самого горла, и Роб осторожно обнял ее.

Табиса посмотрела на него и открыла рот, чтобы что-то сказать, как вдруг за их спинами послышался такой громкий треск, что она от неожиданности пролила кофе на колени.

– Черт, что это было? – спросил Роб и убрал руку.

Табиса не успела ответить, как они увидели жирафа, который с шумом пробирался через кусты. Но вот животное выскочило на открытую местность. Жираф двигался плавно, как при замедленной съемке, когда движения медленно сменяют друг друга.

Табиса поставила кружку на пол и схватила ружье.

– Что-то напугало его, – пояснила она. – Может быть, лев. А может, и браконьеры.

Она легла на пол и приставила ружье к спинке сиденья напротив. Роб лег рядом с ней.

– Тише, – прошептала Табиса.

Роб старался не вертеть головой. Открытая задняя часть машины казалась ему уязвимым местом.

Снова послышался шорох в кустах. И рядом, и вдалеке. Цикады притихли на несколько секунд, но потом продолжили свое стрекотание.

– Там, – прошептала Табиса. – Видишь?

Роб посмотрел в ту сторону, куда она показала, и заметил в нескольких сотнях метров яркий свет. Затем он исчез.

Фонарик. Точно.

– Идут по сухому руслу, – сказала Табиса. – Это означает, что они пришли с востока, со стороны Крюгера. – Она приложила рацию к губам. – В Сэнди-Крик, возле ущелья, обнаружен мусор.

Тут же последовал ответ от Машуду:

– Принято. В восточной или западной части?

– В восточной.

– Мы находимся в пятнадцати минутах от вас. Отправляемся по направлению к руслу реки. Пытаемся найти мусор на горных скалах. Вызываем команду К9.

Табиса снова закрепила рацию на ремне.

– Что такое К9? – спросил Роб.

– Собачий патруль. Я бы не хотела оказаться на месте браконьеров, когда Пете выпустит своих любимцев.

Роба невольно передернуло. Мысль о том, что в темноте его могут схватить патрульные собаки, пугала до тошноты.

Они услышали короткий диалог между Машуду и Пете, затем наступила тишина.

Роб и Табиса продолжали искать свет от фонаря, но безуспешно. Нога Роба затекла от неудобного положения, и он как раз вытянулся, когда услышал приглушенный звук, словно кто-то ударил палкой по боксерской груше. В то же мгновение, взмахнув крыльями, в ночной темноте исчезли несколько птиц.

– Черт, они во что-то стреляли, – прошептала Табиса.

– Это выстрел?

– Охотничье ружье с глушителем.

Вдруг еще один приглушенный хлопок. И еще.

Они услышали жалобный крик, как и прошлой ночью. Как будто кто-то резал поросенка.

– Они выстрелили в носорога. Идем!

Даниэль опустил ружье. Пульс участился.

Он справился со своим заданием. Застрелил не одного, а двух носорогов.

Он должен был бы ликовать, но ему хотелось просто уйти. Немедленно. Взять рога и убежать.

Самора подошел к первому носорогу, которому Даниэль выстрелил прямо в висок. Он умер сразу. Упал на передние лапы и даже не повернулся на бок.

Выстрел во второго носорога не был таким метким. Одна пуля попала ему в грудь, другая – в шею. Так Даниэль подумал. В темноте трудно было увидеть.

Носорог спрятался за кустами. Но крики уже поутихли. Он, вероятно, упал. Они найдут его без проблем.

Самора опустился на колени, достал нож и воткнул лезвие в нескольких миллиметрах от основания рога. Потом начал вырезать его.