Глеб Белозерский - Лев Демин

Борис горько пожаловался, что Бурхан, с которым можно было ладить, больше не баскак. На его место хан прислал нового сборщика по имени Фатулла, человека жесткого, невероятно упрямого и к тому же корыстного. Все попытки князя Бориса приручить нового баскака, поладить с ним оказались безуспешными. Фатулла выколачивал всеми мыслимыми и немыслимыми средствами дань с населения княжества, проводил всеобщую перепись. Жестоко расправлялся с теми, кто уклонялся от переписи. Вслед за ростовской землей перепись проходила и на Ярославщине, но пока еще не дошла до Белоозера.

Фатулла принял мусульманскую веру и заставил всех своих подчиненных из прибывшего с ним отряда тоже принять ислам. На его дворе была возведена мечеть, где регулярно отправлял богослужения прибывший с Фатуллой мулла. Это вызывало недовольство ростовчан: проходя мимо мечети, они цедили сквозь зубы «У, бусурмане».

- А какова судьба старого Бурхана? - спросил Глеб.

- Бурхан остался на русской службе, крестился. Он теперь Богдан Баскаков, ростовский боярин. Два его сына также крестились и служат в отряде у Антипа Евлампиева. А остальные татары возвратились в Орду: Фатулла не захотел оставить их среди своих подчиненных.

- Как же ростовчане терпят этого Фатуллу?

- Да с трудом. Уже не единичный случай - его люди таинственно исчезают; Поодиночке боятся татары выходить за ворота города. Мои отговорки, что этого медведь задрал, этот в озере утонул, а на того кирпич с печной трубы свалился, не убеждают Фатуллу. Знаю, что пишет он на меня доносы хану. А народ негодует, страсти кипят. Боюсь, обернется взрывом. И тогда нам не сдобровать. Карательный поход, погромы, расправы… Может, ты что посоветуешь?

- Да вот, кажется, надумал, что нам делать.

- Что же ты надумал?

- Поступим разумно, если станем взывать к мудрости Александра Ярославича. Он сумеет убедить хана.

- Ты же говорил, что Невский в Орде остался.

- Сейчас уже, вероятно, в пути: с вызволенными русичами. Он говорил мне, что из стольного города отправится в Новгород. Там опять неспокойно. Ярославич намерен увещевать новгородцев, мирить их с ханом.

- Думаешь, и нас помирит Невский с Берке, коли дело дойдет до больших волнений?

- С Александром Ярославичем хан считается. Надо у самого Невского спросить, что он может посоветовать.

- Согласен с тобой. Из Новгорода Невский будет возвращаться, скорее всего, через Ростов. Встретим его с почетом и честью.

Затем зашел разговор об обстановке в Ярославле.

- Мы вправе поступить с ярославским уделом, как с выморочным, - сказал Борис. - Поделили бы его по-братски: мне Ярославль с приволжскими землями, тебе земли по Мо-логе и Кубене… Да, запамятовал. У нас же еще угличская родня. И с ними поделимся.

- В мыслях-то все складно получается, брат, - с сомнением произнес Глеб. - Да не все так ладно в жизни. Не нравится мне положение в Ярославле.

- Чем же оно тебе не нравится?

- Ярославские бояре - сплоченная и своенравная свора. Обособились, своевольничают и рады. Княгиня-мать из их же среды. Думаю, что и с ханским окружением у них имеются связи: уж очень эти бояре самоуверенны. А хану единение Руси - кость поперек горла. Не позволит он, чтоб мы распоряжались Ярославлем.

- Посоветоваться бы с Невским и насчет Ярославля.

- Посоветуемся. Теперь послушай меня, Борисушка. После кончины последнего ярославского князя, нашего двоюродного братца Константина, осталась племянница Марья Васильевна. Ее, вроде бы, вопреки традициям, тамошнее боярство считает своей княгиней. А на деле она игрушка в руках тех же бояр.

- И что?

- Надо найти ей жениха, дружественного нам князя без удела. Для нас он бы был названым братом и союзником. Это лучше, нежели какой-нибудь ханский ставленник, навязанный Ордой.

- Неплохо рассуждаешь, Глебушка. А ведь у меня на примете князь такой есть.

- Кто же это?

- Федор Ростиславич из рода смоленских князей. Братья обделили его при дележе волостей, оставили без удела.

- - Возможно, это то, что нам надо. Где его можно найти?

- Он скитается по родичам. Сейчас, кажется, у тверчан обитает. Обещал и в Ростов наведаться.

- Каков он, этот Федор?

- Не так прост, как кажется на первый взгляд. Скрытен, хитер и упрям.

- Что ж, неплохие качества для князя. Если мы выступим сватами и сосватаем Федора за ярославскую Марью, будет в Ярославле княжить наш человек. Бояре, конечно, постараются сделать его «своим». А с другой стороны, возрадуются - вот, мол, сумели не потерять свое влияние, которое могло уйти от нас в руки ростовским боярам.

- А если князь Федор покажет характер и чем-то оттолкнет от себя ярославских бояр? - спросил Борис.

- И такое может случиться, - ответил Глеб. - А мы-то с тобой на что? Поможем Федору Ростиславичу. Ты, Борисушка, будешь продолжать считаться старшим над владельцем ярославского удела. А Федор, воспользовавшийся твоей помощью, должен будет это признать. Понадеемся и на поддержку Александра Ярославича.

- Мудро рассуждаешь, Глебушка. Кто тебя так учил?

- У нас с тобой общие учителя: владыка Кирилл, матушка-княгиня…

На следующий день перед большой службой в Успенском соборе, в боковом его приделе отец Геронтий, молодой священник, обвенчал Каллистрата и Анну. Пришли на церемонию и многие из спутников Глеба. После венчания состоялась большая служба во здравие князя Глеба и княгини Феодоры в присутствии всей княжеской семьи и именитых бояр Ростова.

Наступил день отплытия каравана. Глеб Василькович дал подробные напутствия Власию, чтоб его отец, Григорий Меркурьев, распорядился судьбой вызволенных из полона русичей.

- Пусть выявит среди них плотников, особливо корабелов, а также кузнецов, чеканщиков и оставит их в городе. Пусть подымет обывателей, чтоб помогли поставить им избы. А остальных, хлебопашцев, рыбаков, охотников, повелеваю расселить по деревням и селам по берегам Белого озера, по рекам Кеме, Шоле, Ухтоме. Понятно тебе?

- Понятно, князь-батюшка.

- Да передай отцу. Пусть готовится к плаванию в Сарай-Берке. В казне княжества должна накопиться немалая сумма, собранная с новгородских купцов. Это пойдет на выкуп полонян. Приеду, поговорю с ним, дам наставление. Ну, с Богом, Власий.

- Дозволь молвить, княже…

- Что у тебя?

- Хорошая новость. Прежний полонянин Гаврюшка, кожевенник, встретил здесь женку свою с дочкой. Все они родом из Шуи. Женка прослышала, что князь Александр Ярославич выкупал из полона русичей. Вот и устремилась с дочкой во Владимир. Там муж не отыскался. Кто-то подсказал ей - поищи, матушка, в Ростове. Вот и повстречались.

- Кожевенник, говоришь?

- Точно.