Его и ее - Элис Фини

— Она меня шантажировала.

— Что?

— Из-за того, что случилось, когда мы учились в школе. Недавно она связалась со мной и кое о чем попросила, и когда я ей отказала… А вдруг она пыталась шантажировать и других людей?

— А что случилось, когда вы ходили в школу?

— Не имеет значения.

— Понятно, что ты так не считаешь, иначе бы ты об этом не упомянула.

— Если ты на ком-то был женат, это не означает, что ты все знаешь об этом человеке, Джек.

Она смотрит в сторону. Я пытаюсь изобразить подобающую реакцию на ее слова, но не уверен, что у меня получается.

— О боже, — шепчет она, заглядывая в машину.

— Что?

— Ты все время спрашивал о браслете дружбы, который был на мне вчера. Я искренне считала, что потеряла его или что кто-то взял его из моего номера прошлым вечером. Клянусь, что никогда раньше не видела этого в моей машине.

Я наклоняюсь, заглядываю в разбитое окно и вижу картонный освежитель воздуха — смайлик ярко-желтого цвета. Он висит на зеркале заднего вида и крутится на ветру, привязанный красно-белым браслетом дружбы.

Среда 08.00

Наблюдая за тем, как группа незнакомых людей начинает осматривать мою машину, я чувствую себя физически плохо. После того, как они закончат, мне придется целую вечность мыть ее. Ко мне идет Джек, держа в руках прозрачный полиэтиленовый пакет с каким-то предметом, который я не могу толком рассмотреть.

— У тебя в бардачке лежит алкотестер?

Он говорит достаточно громко, вся группа слышит его слова и поворачивается ко мне.

— Это ведь не преступление? — отвечаю я, и он улыбается.

— Нет, просто это… смешно.

— Ну что ж, рада, что позабавила тебя. Пожалуйста, отдай мне обратно телефон.

Джек пристально смотрит на меня, а потом лезет в карман.

— Конечно, но, если тебе кто-то позвонит или пришлет сообщение, прошу тебя сразу же сказать мне, а не этому чертову отделу новостей. Договорились?

Больше всего мне не нравится, когда он говорит со мной как с ребенком. Он часто поступал так, когда мы были вместе, словно всегда верил, что знает, как лучше. Он не знал тогда и не знает сейчас. Джек так никогда и не научился различать, когда я говорила ему правду, а когда лишь то, что он хотел услышать.

Сейчас мне нужно выпить, но вместо этого я стою на краю парковки, наблюдаю и жду. Кроме того, весь оставшийся алкоголь лежал в моей дорожной сумке, и сейчас у меня осталась только коллекция пустых миниатюрных бутылочек.

Я все время вижу перед собой лицо Джека, когда он описывал, как браслеты дружбы были обмотаны вокруг языка каждой жертвы. В этом было что-то нереальное. О Рейчел он говорил с другим выражением лица. Он думает, я не знаю, что она ему нравилась, и сильно ошибается. Жены всегда знают.

После случая с колой я несколько дней не разговаривала ни с Рейчел, ни с Хелен, ни с Зои. На уроках и во время ланча я сидела одна, игнорируя их смех, который словно проникал в каждый уголок школы. Мне страшно не хватало Рейчел, но я не могла простить ей того, как она поступила с Кэтрин Келли. Бедная девочка стала еще тише, чем раньше, и у нее все время были красные глаза. Эти глаза в сочетании с растрепанными белесыми волосами делали ее похожей на животное, над которым производили эксперименты. Все даже начали шутить, что ее надо посадить в клетку.

Мать заметила мое плохое настроение. Вскоре она обратила внимание на то, что я опять иду из школы прямо домой, а не провожу время с новыми друзьями, и все время предлагала мне пригласить к нам Рейчел. Я не могла рассказать ей, что случилось, — боялась, что она будет обо мне плохо думать, — и без конца придумывала отговорки.

Можете представить себе мое удивление, когда через неделю мама приехала домой ближе к вечеру после уборки дома у Рейчел и привезла ее с собой. Я стояла на пороге, не зная, что думать и говорить, и ждала, пока они выйдут из фургона.

— Я решила, что мы будем ночевать друг у друга, обе наши мамы согласились! — произнесла Рейчел и побежала по садовой дорожке. В руках у нее была дорожная сумка.

Она улыбнулась и крепко обняла меня, словно инцидента в школьной столовой вообще не было.

Словно мы снова друзья.

Я не знала, что и подумать; я была смущена и в то же время счастлива. Такое же облегчение испытываешь, когда находишь вещь, которую считал потерянной. Драгоценную и незаменимую вещь.

Было так странно видеть ее в нашем маленьком домике. Она никогда не была у нас раньше. Я всегда ходила к ней. Моя мать почти никого не пускала в дом с тех пор, как от нас ушел отец, и мне показалось, будто Рейчел сюда не вписывается. В моих глазах она была одной из тех, кого всегда должны окружать красивые и совершенные вещи. В нашем коттедже было уютно, но обстановка представляла собой разномастную подержанную мебель, а также самодельные шторы и подушки. Наши книжные полки были битком набиты книжными сокровищами, спасенными из благотворительных магазинов, и, хотя нигде не было ни единого пятнышка, все было старым и производило унылое впечатление. Рейчел же всегда сияла какой-то новизной и свежестью, вся искрилась и была настолько полна жизни, насколько это вообще возможно. У таких девочек улыбка никогда не сходит с лица.

Однако мы общались довольно непринужденно — она была слишком хорошей актрисой. Даже когда я с трудом произносила собственные реплики, она с беспечной легкостью продвигала действие пьесы вперед. Моя мать — которая, судя по всему, понятия не имела о размолвке — приготовила овощную запеканку, используя исключительно ингредиенты, выращенные в саду за нашим домом. Она этим гордилась. «Фастфуд положит конец человечеству» — это был один из ее любимых девизов, но я никогда не разделяла ее страха перед консервантами. Еда на вынос всегда была для меня наслаждением — ведь я так долго была этого лишена.

Я немного смущалась из-за того, что мы не едим продукты из супермаркета, как нормальные люди, но Рейчел делала комплименты моей маме и хвалила еду, как будто никогда не пробовала ничего вкуснее. В который раз я восхитилась ее способностью очаровывать людей и располагать их к себе. Казалось, что по-другому и быть не может, независимо от того, что она сделала.

— Хотите шоколадное мороженое на десерт в качестве бонуса? У меня где-то есть волшебный соус, который застывает, когда кладешь его сверху, — спросила мама, убирая со стола.

В нашем доме всегда ели десерт.

— Нет, спасибо, миссис Эндрюс, я наелась, — ответила наша гостья.

— Ладно, моя хорошая. А тебе дать, Анна?

Рейчел посмотрела на меня. Я тоже отказалась, и она улыбнулась, когда моя мать ушла. Она несколько недель пыталась уговорить меня поменять пищевые привычки и сказала, что мне надо меньше есть и больше двигаться, чтобы похудеть. Я начала принимать таблетки, которые дала мне Хелен, и, судя по весам в ванной, они действовали. Начнем с того, что я и не была жутко большой. Помню, как хорошо становилось на душе, когда Рейчел смотрела на меня довольными глазами. Отказаться от мороженого и проглотить несколько таблеток — вполне разумная жертва во имя того, чтобы получить удовольствие от ее одобрения.