Моя любимая сказка - Ксандр Лайсе

Я снова взглянул на Ярославу. На этот раз наши глаза встретились, и она улыбнулась. Ласково, но как-то отстранённо.

Вот девушка, которую я люблю. И которая любит меня. Мне, по большому счёту, плевать — управляет ею какая-то старуха или нет… В смысле — безумна она или нет. Эту девушку я люблю. Хотя в какой-то момент мне захотелось… Стыдно. Наверное, захотелось покоя. Покоя и счастья. Чтобы Яра в одной футболке у меня дома и… навсегда. Ничего! Всё ещё будет! Но сейчас ей нужна моя помощь. Хоть я и понятия не имею, чем могу помочь. Особенно, если то, что она сказала о старухе — правда. И все эти непонятки с квартирой…

* * *

В прихожей странной квартиры Ярослава обнаружила городской телефон. Позвонила Глебу, но в ответ не последовало даже гудков, только тишина. Попробовала ещё раз — тот же эффект. Набрала кому-то из бывших однокурсниц, чей номер вспомнился первым. То же самое. Аппарат испорчен? Но гудок есть.

Потом увидела в замке ключ. А рядом с дверью на гвоздике — ещё один. Что за маньяк, который благородно оставляет жертве открытую дверь?

Прихватив на всякий случай второй ключ, она вышла на улицу. Нет, незнакомый район. Где она?

В итоге, она увидела надпись на каком-то плакате: «Только в Москве…». А потом вышла к метро. Она неизвестно как очутилась в Москве! Без денег и документов.

Несколько часов она без всякой цели бродила по улицам, пытаясь понять, что с ней случилось и как вернуться домой. Потом решила вернуться в ту квартиру, где она пришла в себя. И до поздней ночи искала нужную улицу. Несколько раз ошибалась домами и подъездами.

А в квартире, куда она опасливо заглянула, по-прежнему, никого не было. Сначала ей было страшно, она боялась, что вернутся хозяева или похитители. Но усталость оказалась сильнее, и она заснула сидя за столом на кухне.

Не появились хозяева и с утра. Освоившись и осмелев, Яра осмотрела содержимое холодильника. Оно оказалось скудным, но вполне съедобным. Затем настала очередь шкафов: она приняла душ, и ей понадобилось полотенце. Судя по их содержимому, единственным обитателем квартиры была какая-то старуха. Значит, не похитили. Но как же тогда?!

Весь день она провела в квартире. Ждала, что, может быть, вернувшаяся хозяйка объяснит, как её угораздило оказаться в другом городе. Но хозяйка не пришла. На ум ползли самые разные предположения — от частичной амнезии до дыры в пространстве, а-ля Бермудский треугольник. Раз сто Яра пыталась дозвониться в Курск, но телефон, невзирая на код города, упорно не желал соединять.

Спать она легла на диване. Хозяйская кровать, при всей внушительности, её не прельстила.

* * *

— Яр, а ключ в дверях?

— То есть? — Ярослава вздрогнула от неожиданного вопроса, словно чересчур глубоко погрузилась в воспоминания.

— Ну, ты сказала, что в двери был ключ…

— Ну да.

— И ещё один…

— Да, на гвоздике висел, возле… А ты к чему всё это?

— Просто у меня замок тоже только ключом открывается. С обеих сторон. И когда я дома, ключ оставляю в замке. Чтоб снаружи не открыли, понимаешь?

— Точно. А я тогда всё голову ломала… Я же только потом поняла, что она мной пользуется, как… Как куклой, что ли? — она вздрогнула, словно от холода. — Хотя, что бы это изменило…

— Я другого не могу понять: где она сейчас?

— Я не знаю. Вообще не знаю где она. Но если она мне ни разу не показывалась, то на это есть какие-то причины. Может… — она нерешительно подняла голову. — Может быть, она где-то в другом месте? Скорее всего, так. Я когда… у неё бываю… Одним словом, видно, что никто не живёт, ну ты тоже видишь. Но она явно бывает здесь время от времени.

— Ну, а кто тогда запер дверь?

— Так она же! То есть она, только уже… мной. Наверное…

— В своё время мне попалась одна книжка. Обо всяких поверьях, суевериях там… Так вот, там говорилось, что колдун-оборотень вовсе не обязан полностью превращаться в того… в то… Ну, короче, он может просто переместить своё сознание в другое существо. А тело его, в таком случае, должно сохраняться в особом убежище, сохраняться неподвижным… И вообще, выглядеть должно почти как мёртвое. А?

— Кто его знает… Может, и так… — Яра задумчиво смотрела вперёд. — Вполне может быть.

— Ну, есть, правда, один нюанс. Это — то ли африканское, то ли азиатское поверье. А бабуля, как я успел заметить, отечественного производства. И ведьма ли — большой вопрос.

— Ведьма, — спокойно и убеждённо сказала она, и мне внезапно стало не по себе. А Яра продолжила рассказ.

* * *

Следующее утро ознаменовалось находкой. В хлебнице, за начавшей черстветь половинкой чёрной буханки, она обнаружила деньги. Не так уж и много, но достаточно для того, чтобы добраться домой!

На Курском вокзале выяснилось, что билетов нет. Впрочем, без паспорта билет так и так не дадут. Но добрые люди подсказали: иди к проводнику, подсадит. Однако на проходящих поездах проводники подсаживать не желали, говорили — нет мест. Пришлось сидеть в зале ожидания до вечера, когда отправлялся прямой до Курска.

И проводник подсадил.

Оказывается, счастье похоже на багажную полку в плацкартном вагоне, где буянят едущие в увольнение солдаты, храпят мужики и пахнет носками. С этим чувством счастья Ярослава и заснула.

И проснувшись, не сразу поняла, где она. А поняв — пришла в ужас: она опять лежала на полу в чужой комнате. В той же самой комнате.

Когда Яра справилась с оцепенением, она поняла, что если останется здесь ещё хоть на минуту — сойдёт с ума.

Несколько дней Ярослава ночевала на вокзалах. Патрули её не беспокоили. Видимо, бездомной она не выглядела. Мутные вокзальные личности тоже быстро теряли интерес к девушке, с которой нечего взять. И — ей везло.

На мелочь, оставшуюся после неудачной попытки вернуться в Курск, она кое-как пробавлялась в привокзальных ларьках.

А потом это случилось опять. Вечером она зашла в первый попавшийся магазинчик. Протянула монетки, попросила половинку серого. Продавщица взяла деньги, повернулась к полке…

В следующую секунду Яра почувствовала, что лежит на полу. И что сквозь закрытые веки светит солнце. Это поразило её настолько, что она даже не испугалась. Солнце! В магазине она была около половины одиннадцатого вечера. Сколько же она была без сознания?!

Календаря в квартире не обнаружилось. Да и не помог бы календарь. Зато на кухонном столе лежала записка. Четыре совершенно непонятные строчки — она не запомнила слов, но что-то необычное — и в самом конце — какая-то закорючка, видимо, подпись. Почему-то ей стало страшно. Она бросилась на улицу.

Неподалёку от метро на фасаде дома висело электронное табло, показывавшее попеременно — то время, то дату, то температуру. Оказалось, Ярослава неизвестно где пропадала целых восемь дней!