Поворот в пустоту - Владимир Григорьевич Колычев

Степана.

– И что? – Парень настороженно смотрел на него.

– Странно, почему тебя крысенышем называют?

– Кто называет? – вскинулся Леня.

– Валенсия.

– Какая еще Валенсия? – голос у парня не просто дрогнул, он просел.

– Мата Хари твоя.

– Какой хари?

– Мата Хари! – сестра с упреком и сожалением глянула на парня, хотела ему объяснить кто такая Мата Хари, но безнадежно махнула рукой.

– Информацию тебе на зауральских сливает.

– Вы откуда знаете?

– Не только мы знаем, зауральские знают, что ты за ними следишь.

– Да ладно знают!

– Даже прозвище тебе дали. Крысеныш.

– Я бы уже два часа дрался! – усмехнулся Лозовой.

– С кем? – Бородаев соображал, но туго.

– Ну, зауральских здесь нет, драться не с кем, но сдать ты их можешь. Чтобы им жизнь медом не казалась!

– А как я их могу сдать? – крепко задумался парень.

– Кого ты можешь сдать? Думай, что говоришь! – Лена качала головой, взглядом и словом пытаясь вразумить брата.

– Ну так я и говорю…

– Знаешь, кто такой Китовый? – спросил Степан.

Он обращался к парню, а смотрел на его сестру – с укором и предостерегающе. Ей совсем не обязательно брать на себя роль семейного адвоката.

– Ну, знаю, – глянув на нее, кивнул Бородаев.

– Второго сентября ты за ним следил.

– Следил?

– Китовый сказал, что да.

– Он откуда знает?

– Все знают!

– Знают и ничего не делают? – Глядя на Степана, Бородаева поднесла руку к голове, как будто хотела покрутить пальцем у виска.

– А не хотят с Сафроном ссориться. Знают, что Леня ваш брат, – слегка преувеличил значимость Бородаевой Круча.

– Бред какой-то! – мотнул головой Леня.

– Ты следил за Китовым? Видел, как он подходил ко мне?

– Второго сентября?

– Я подъехал к своему дому, вышел из машины, а Китовый мне навстречу. Ты нас видел?

– Ну как видел… Мимо проехал, вы там стояли, говорили…

– А на следующий день меня пытались убить. На том же самом месте, где мы стояли, говорили.

– Ну, я не знаю, – пожал плечами Леня.

– Не слышал?! – Степан удивленно глянул на его сестру.

Кто такой капитан Круча, Бородаева могла знать от Сафрона. А раз так, то Сафрон должен был сказать, что его пытались убить. Леня не мог ничего не знать. А может, он сам сестру и просветил.

– Да нет, слышал, – сказала Бородаева. – И знает, что вы подозреваете зауральских. Поэтому Леня здесь, нечего ему там пока в Лесковке делать, – сказала Бородаева.

– Это вы так решили?

– А если я, то что?

– Если вы, то, может, скажете, что было третьего сентября.

– А что было третьего сентября?

– В меня стреляли. Но зауральских еще никто ни в чем не обвинял… Где ты находился в момент выстрела? – резко спросил Степан, глянув на Леню.

– Дома я был! – моргнув от неожиданности, выдал парень.

– Где дома?

– На Ивановской.

– С кем?

– Сам.

– Соседи тебя там не видели, – качнул головой Лозовой.

– Откуда вы знаете? – разволновался Бородаев.

– А откуда ты знаешь, когда в меня стреляли? – напирал Круча.

– Так это… – замялся парень.

– Что это?

– Ну так говорили… – Леня беспомощно глянул на сестру.

– Кто говорил?

– Сафрон говорил, – вмешалась Бородаева, с осуждением глянув на Степана.

– Сказал, что в Лесковке сейчас опасно?

– Сказал.

– И что в меня стреляли, сказал?

– Ну да.

– Так и сказал, стреляли третьего сентября в половине девятого утра?

– Так и сказал! – блондинка нахмурила брови, пытаясь удержать взгляд на капитане.

– А что вы так разволновались? – усмехнулся Степан. – Ну сказал и сказал…

– Ну, он не говорил, что в половине девятого, сказал, что Круча на службу собирался… И не волнуюсь я!

– Нет?

– Просто подумала, что вы Леню в чем-то обвиняете.

– В чем я могу его обвинять?

– Так вы же на него набросились!

– Да нет, просто спросил. Что он видел? Может, он видел, куда Китовый пошел после разговора со мной… Видел, Леня?

– Видел. Только не пошел, а поехал.

– Куда?

– В «Сарай».

– Что он там делал?

– Бухал!

– С кем?

– Рубаха там был, Садовник…

– И все?

– И все.

– Еще с кем из своих встречался?

– Не знаю. Я домой поехал.

– Как это домой? – Лозовой возмущенно вскинул брови. – Бросил Китового в баре и уехал?

– Почему бросил? – Бородаев тоже возмутился, косо глянул на Рому.

Не нравилось ему, что его принимают за деревенского дурачка. Не такой уж он и простой, каким кажется.

– С бабой он ушел, Кассандра ее зовут.

– Значит, проводил их, и домой?

– Можно сказать, проводил.

– Тогда извини!

– Это все, что вы хотели узнать? – спросила Бородаева.

– А что мы еще можем узнать? – Лозовой внимательно посмотрел на девушку.

– Мне кажется, у вас много вопросов, – усмехнулась она.

– По поводу?

– По поводу моей личной жизни. Я бы вам рассказала, но вам пора! – Блондинка взглядом указала на ворота.

– А мы люди не гордые, еще можем прийти, – улыбнулся Рома.

– Да приходи! – Бородаева вдруг подалась к нему, шаловливо улыбнулась в глаза и, огибая его, грудью коснулась плеча. И уже направляясь к дому, бросила через плечо: – Только губы не раскатывай!

– А мне работать надо, печка дымила, проверить надо, – вздохнул Леня.

– Точно не видел, кто в меня стрелял? – спросил Степан.

И этим, как ему показалось, застал парня врасплох. Мелькнула у него предательская мысль, действительно, а почему бы не свалить вину за попытку покушения на того же Китового? Или еще на кого-то из зауральских бандитов.

– Точно не видел.

– Дома был?

– Дома. Устал очень.

– За Китовым следить?

– Ну да.

– А кто напряг тебя за ним следить?

– Эй! – подала голос Бородаева.

Она стояла на высоком крыльце вполоборота к Степану. Красивая, бронзовая от загара, стройная, а главное, чертовски сексуальная. Даша по всем статьям лучше, Степан ничуть не сомневался в этом, но все-таки что-то шевельнулось у него в нижних тайниках души. И Лозовой залюбовался ею, пришлось брать его за руку, чтобы сдернуть с места.

Они ушли, сели в машину, Степан глянул на Рому с его мечтательным выражением лица.

– О чем задумался?

– А ничего так девочка!

– Это ты говоришь или Сафрон? – усмехнулся Степан.

– Нет, Сафрон сказал бы по-другому… И оставил бы ее у себя.

– Так оставил!

– И братца к делу пристроил, – кивнул Рома.

– А братец рад стараться!

– Вот! Увидел, как Китовый подошел к вам, понял, что назревает конфликт… Или уже назрел… И не в Москву он поехал, а к Сафрону, доложил, так сказать, обстановку.

– А у Сафрона зуб на меня.

– И на Китового, в смысле на Королька.

– Ну да, Лесковку им отдал…

– Обидели, говорят, Сафрона в СИЗО. Одни говорят да, другие нет. Как бы то ни было, Лесковка ушла.

– Но может вернуться, – развивал