Полигон - Сергей Тюриков

Не осталась тогда без подарка и княгиня Ольга. По предварительной договоренности, к ней в город летали Конев и Васильева. Этим новым праздником она была приятно удивлена. Представитель мужского офицерства, в лице Конева, вручил княгине букет тюльпанов, что вырастил прапорщик Старцев специально для женщин, и подарок, состоящий из разных «женских штучек», собранных женщинами полигона, и большого торта. Но самыми «дорогими» подарками стали фотографии, сделанные во время визитов городской знати на полигон. Для княгини оформили целый фотоальбом, где были снимки ее и князя, посещение ими стрельбища, выезд на охоту, празднование Нового года. Боярам тоже дали по одной их фотографии в рамочке. Забавно было глядеть со стороны, как старцы в изумлении крутили в руках свои снимки, хвастались друг перед другом, но все были рады гостям, и даже в их честь закатили пир. Кроме этого, хозяева сообщили, что от князя был гонец с грамотой, что все у него благополучно, жив и здоров. Васильева между делом, лишний раз осмотрела княгиню. У той все было в норме.

Грустные раздумья и воспоминания командира прервал стук в дверь. На пороге появился и с разрешения зашел Гришкевич.

– Что будем делать с построением и строевым смотром? Судя по данным беспилотников, улучшение погоды не предвидится. Гостям в такую погоду к нам точно не добраться.

– Вот и я сижу, думаю. Наверно, надо будет построение провести в ротах, строевой смотр отменить, а все остальное – по плану. Да и с княгиней я разговаривал, свой визит она отменила. Погода нелетная, а так в повозках, ей с боярами по бездорожью не доехать. К тому же за будущего наследника боится. Кстати, сообщила радостную весть: от князя был гонец. После битвы с крестоносцами, Александр Невский на какое-то время придержал его в Великом Новгороде при себе, и говорят, он был очень доволен выправкой Олеговых дружинников.

– Ну что ж, мы, конечно, только рады за них, но когда наша-то «сказка» кончится?

Оба офицера молча стояли у окна и наблюдали на улице наводящую на тоску грустную картину.

– Эх, хорошо бы эти долбаные шары сейчас прилетели, – продолжал мечтать Гришкевич. – Как раз весь личный состав на месте и при перемещении никого бы не оставили.

– Твои слова да Богу или этим «шутникам» в белых шарах в уши, – со вздохом ответил Дымов.

Высшие силы, видимо, услышали просьбу офицеров, так как дождь резко прекратился. Поднялся сильный ветер, разгоняя тучи, и в небе появились долгожданные белые шары. Как и в первый раз, они, группируясь в хороводы, стали кружить над полигоном. Весь личный состав прильнул к окнам и с тайной надеждой ждал конца светопреставления. Снять шары на видеокамеры телефонов опять не получилось, так как вновь погас свет, и пропало питание в батареях. Вакханалия на улице закончилась также неожиданно, как и начиналась, минут через двадцать-тридцать.

Небо резко просветлело, всю местность озарило солнце. Серость сменилась яркой зеленью травы и деревьев. Воздух наполнился озоном вперемешку с ароматом растений. Дымов и Гришкевич поспешили на улицу.

В штабе и других зданиях слышался топот ног и разноголосый гул. Весь личный состав полигона высыпал на улицу под лучи летнего солнца.

К Дымову с радостной улыбкой подбежал дежурный по части Каменев и доложил о возобновлении связи с внешним миром. Это подтвердил и подошедший Тиунов. Все схватились за сотовые. Полковник нервно набрал знакомые цифры телефона Елены, но услышал лишь сообщение автоответчика, что абонент недоступен. Он набирал номер снова и снова, но получал одинаковый ответ. Тогда решил позвонить Ушакову в часть. Тот, услышав голос Дымова, аж зазаикался и завалил вопросами, но командиру было не до рассказов, договорились оставить все на потом. После этого он поспешил в кабинет. Надо было доложить командованию о том, что случилось. На улице в это время творилось что-то невообразимое. Кто-то разговаривал по сотовому, кто-то кричал и плясал от радости. Все обнимались, целовались, хлопали друг друга по плечам, дурачились.

Закрывшись в кабинете, Дымов попросил по коммутатору соединить его по закрытой связи с Москвой, с начальником генерального штаба.

На другом конце провода трубку взял Воротников.

– Здравия желаю, генерал-майор, докладывает полковник Дымов. Мы вернулись. Потерь среди личного состава нет. С нами экипажи вертолетов Зарубина и Орлова.

На другом конце провода послышалось взволнованное радостное дыхание.

– Молодец, полковник! Очень рад. Готовь подробный отчет. Сейчас же отправлю к вам комиссию. Жди приказ о дальнейших действиях.

Разговор закончился, и Дымов с облегчением и тревогой положил трубку на телефон.

– Готовь отчет и встречай комиссию, – сказал он вошедшему Гришкевичу. – Сейчас похоже, нам с тобой голову поморочат. Давай после строевого смотра, в 9 часов, всех офицеров собирай в учебном классе.

Гришкевич вышел из кабинета и поспешил дать соответствующее распоряжение.

Дымов вновь достал сотовый, однако номер Елены был недоступен.

«Где она? Что случилось?» – «зудели» мысли в его голове.

Решил позже дозвониться.

После завтрака по распорядку провели на плацу торжественное построение и строевой смотр. Дымов поздравил всех с возвращением и с Днем России. Торжественным маршем под духовой оркестр роты, чеканя шаг, прошли мимо трибуны.

Ровно в 9 часов Дымов зашел в учебный класс. Послышалась команда: «товарищи офицеры!», и все встали. Ответив на приветствие «вольно!», Дымов прошел в президиум, где сидели Гришкевич, Конев и начальник штаба Бухин. На лицах присутствующих не сходили улыбки, все втихаря переговаривались, делились новостями из дома. Дымов встал за трибуну, и все притихли.

– Товарищи офицеры! – начал он. – У нас с вами радостное событие, мы вернулись в нашу реальность.

Зал дружно захлопал.

– В связи с этим: первое, – не расслабляться. Все намеченные праздничные мероприятия согласно плану, будем проводить, чтобы не расслаблять личный состав. Второе, – всем проверить личный состав, материальную часть, оружие, боеприпасы. Все должно быть готово к приемо-сдаче. Третье и самое главное, – подготовить отчеты за прошедший в царстве-государстве период.

К нам вылетает комиссия из министерства. Нужно быть готовыми ко всем вопросам. Что касается возвращения домой, то, видимо, привезут соответствующий приказ. Думаю, долго держать здесь не будут. Если вопросов нет, свободны.

Вопросов не было, и офицеры с шумом и в приподнятом настроении покинули учебный класс.

Уже в 18 часов на аэродром полигона приземлился министерский самолет Як-40. Из него вышли представители комиссии во главе с полковником Смирновым и ряд других офицеров различных служб. У трапа их встречали Дымов, Гришкевич, Конев, Бухин и Гордеев. Поприветствовав друг друга и представившись, офицеры сели в автобус и уехали в штаб полигона. Когда они разместились в кабинете Дымова, Смирнов передал полковнику пакет с приказом министра обороны и попросил присутствующих с ним ознакомиться. В нем предписывалось подразделению Дымова все принятое обмундирование, оружие, боеприпасы и технику сдать по актам представителям полигона. А Гришкевичу все имущество принять на ответственное хранение. Кроме этого, обоим командирам 16 июня к 10.00 нужно было прибыть в министерство с отчетами.