Личный аптекарь императора. Том 7 - Егор Золотарев

спокойным, но по-прежнему лающим голосом принялась объяснять:

«Клеймо предателя — заклятье, которое передаётся из поколения в поколение и исчезнет только после семи колена. Оно всегда располагается на левой щеке и напоминает звериный оскал».

«То есть клеймо — это родинка или что-то типа того?» — уточнил я.

«Не совсем. У одного оно может быть как родинка, у другого появится ожог на том же месте и того же вида. Третьему взбредёт в голову сделать татуировку именно на этом месте и этого вида».

«Ясно».

Ну, вроде ничего страшного. Подумаешь, какое-то пятно. Хотя…

«Почему ты уверена, что именно Герасим предал тебя?»

«Я не знала об этом, пока не умерла. После смерти многие тайны становятся явью».

«За что он поступил так с тобой?»

«За то, что посмела отказать. Он жаждал меня так, как путник пустыни мечтает об оазисе. Как голодный о куске хлеба. Как замерзающий об очаге».

«Жаждал тебя?» — с сомнением спросил я и окинул её взглядом с ног до головы.

Ведьма заметила мой взгляд и усмехнулась.

«Не веришь, и зря. Я покажу тебе, какой я была, когда умирала в муках от адского пламени».

Ведьма отвернулась всего на мгновение, но, когда повернулась ко мне лицом, я невольно ахнул. На вид ей было лет восемнадцать — двадцать. Белая кожа, черные глаза и пухлые алые губы. Густые черные волосы струились вдоль голого тела, прикрывая пышную упругую грудь, тонкую талию и роскошные бёдра. Она была просто прекрасна.

«Как я тебе?» — послышался звонкий девичий голосок. — Хотел бы обладать мной?'

Она игриво подмигнула мне.

«Вообще-то… — я помедлил. — Нет».

«Это потому что ты видел меня в другом образе. В образе страшной ведьмы. Не буду скрывать, они были правы. Мои мучители точно определили, что я ведьма. Только я зла никому не делала. Наоборот лечила и помогала. Но черные дела моей матери заставили всех думать, что и я такая».

«А что насчёт Герасима?»

«Герасим, — усмехнулась она и презрительно скривилась. — Он приехал в нашу деревню помогать лекарю Авдотию. А как увидел меня, так и началось. Караулил меня везде. Предлагал подвезти, помочь, делал подарки. Но я любила другого и прямо сказала ему об этом. К тому же он был совсем не в моём вкусе: мелкий, рыжий, сутулый. Когда он понял, что я никогда не буду с ним, озлобился, — она тяжело вздохнула. — Лишь после смерти я узнала подробности его предательства… Не все ведьмы одинаковые. Кто-то хочет лишь добра и помогает всем».

«Я это знаю», — мне сразу вспомнились ведьмаки с острова Кижи.

«Из-за Герасима погибла не только я, но и моя бабушка, мать, две сестры и трехлетняя племянница. Он уничтожил весь мой род. Так пусть его род носит клеймо предательства!»

«Согласен, — кивнул я. — Но ты должна дать мне слово, что в ответ поможешь мне найти то, через что заразился император Ведьминой чумой».

«Даю тебе слово, алхимик», — торжественно объявила она.

И тут мне в голову пришла одна мысль, которую я сразу же озвучил.

«А может ты поможешь найти ведьмака, который пытался убить императора?»

«Помогу».

«Отлично! Так, кому и как поставить клеймо?» — оживился я.

«Я научу тебя, как поставить клеймо. А потомка предателя ты хорошо знаешь. Его зовут… Илья Харитонов».

Я чуть не поперхнулся чаем, который только что отпил. Харитонов⁈ Теперь понятно, в кого он такое дерьмо. Это наследственное.

Ведьма подробно описала, как нужно ставить ведьминское клеймо предателя. Сложно, но возможно. Правда, один ингредиент меня напрягал. Нужно было достать проклятое серебро. На мой вопрос, где оно хранится, Гризельда вновь превратилась в уродливую старуху и проскрипела, что на кладбище.

Ха! Представляю, что обо мне подумают, когда я начну разрывать могилы и рыться в них в поисках проклятого серебра. Я уже хотел отказаться, ведь не намерен перекапывать половину кладбища, но ведьма заверила, что укажет мне могилу, в которой лежит такое серебро. Ну ладно. Пойду на дело ночью.

Когда-то очень давно, в прошлой жизни, мне приходилось раскапывать могилу. Для одного сложного зелья требовался особый янтарь из дерева-тенесвета. Самих деревьев уже несколько столетий не существовало. Но я точно знал, что жители Острова золотых слёз всегда кладут в гроб такой янтарь. Поэтому пришлось приплыть ночью на остров и раскопать одну из могил.

Янтарь-то я взял, вот только вместе с янтарем за мной погнался призрак умершего. Он не давал мне спать по ночам, постоянно путал мысли и даже пытался свести с ума, но я от него избавился. Правда, пришлось кое-что сделать принцессе эльфов, но об этом я никогда никому не рассказывал и не расскажу.

Я обещал деду приехать на ужин, поэтому, завершив дела в лаборатории, переоделся и в сопровождении неотступных охранников, двинулся в сторону особняка. По пути заехал в кондитерскую и купил торт, который так любит Лида, с шоколадным бисквитом и сметанным кремом, в качестве извинений за то, что заставил её понервничать.

Родные обрадовались, увидев меня на пороге столовой. Они только сели за стол и не спеша накладывали ужин в свои тарелки.

Первым делом меня, конечно же, попросили объясниться, почему я совершаю такие опасные поступки и даже не ставлю их в известность. Я понимаю, что они желают мне добра, но и быть под постоянной опекой мне порядком надоело. В конце концов я взрослый человек и хочу сам решать, что и когда делать.

Однако я решил отложить этот разговор на неопределенное время, а пока в подробностях рассказал о том, как охотился на хитиноглота. Правда, благоразумно упустил момент с раной на ноге от костяного шипа на хвосте.

Дима признался, что был очень горд, когда прочитал обо мне в газете. Лида сказала, что я заставил её понервничать. Дед пригрозил, что теперь будет сам следить за мной и больше не позволит делать глупости. И только Настя задала вопрос, который интересовал всех.

— А что тебе будет за то, что ты его убил?

— Я не знаю, — пожал плечами. — Возможно, ничего.

— Как это «ничего»? Ты, значит, жизнью рискуешь, людей спасаешь, а они — ничего. Не-е-ет, так не годится, — распалился дед.

Я хотел сказать, что действовал из сугубо своих соображений, и не поехал бы за мутантов, если бы не хотел добыть нужный мне эфир, но тут зазвонил мой телефон.

— Алло, Александр Филатов? Верно? — послышался деловой женский голос.

— Да, это я.