Благородна и благочестива - Ольга Погожева

А всё батюшка, будь он неладен! Не умчал бы к матушке на Ржавые Острова, да не увлёкся бы местным колоритом — небось теперь и переживать за имущество не пришлось бы, и с ллеем Салаватом быстрее разобрались бы. Хотя, если так рассудить, то и её бы здесь сейчас не стояло.

Старая хижина на Рыжих Островах не шла ни в какое сравнение с целым родовым замком — теперь уж и не верилось, что когда-то она называла убогое жилище домом. Как, верно, обзавидовались бы сплетницы с Островов, если бы поглядели, что оторвала себе дочь Рыжего барона!..

Вот только ллейна Бианка и Одетта… А ещё — амулет стихий, который Камилла носила с собой, не доверяя местным слугам да горничным. И дед, не такой уж и безумный, раз понял её раньше, чем она раскрыла рот. Ещё и кровь себе пустил, не задумываясь. И его величество с пустыми надеждами. Где найти пропавшего наследника-то? Если и жив ещё. Батюшка, верно, потащил его сразу во дворец — а туда дорога короткая. С Островов на корабле либо в Старый Сорпигал, либо в Свободную Гавань, а оттуда караваном в столицу — где тут можно затеряться? Даже у неё не получилось, а уж в дикие истории Камилла попадала с незавидным постоянством. Стало быть, искать в самой столице нужно. Или опросить всех караванщиков королевства Айрон. Плёвое дело, в конце концов.

Камилла вздохнула, охватывая взглядом сразу всё: крепостные стены, горы, покрытые сине-зелёными лесами, город, раскинувшийся в ущелье и радовавший необычными подвесными мостами да уходящими ввысь домами. Прислушалась к себе, привыкая к новому статусу местной хозяйки. Ощущение внутрь пробиралось туго, но Камилла упорно переваривала необъятное чувство. Не так она себе представляла желанное наследство, совсем не так! И мягкая постель не радовала, и полежать в ней толком не получалось, требуя у прислуги диковинных фруктов да сладостей на серебряном блюде. Вообще ни единого дня ещё не провалялась дольше рассвета: вскакивала с восходом, чтобы встретить новый день. Столько дел у неё даже в торговый сезон в лавке не бывало. Как тут лежать спокойно?

А ещё же надо подготовиться к принятию престола! Эйросские земли восхитительны, тут пэр Нильс не соврал, но всё королевство Айрон оборачивалось куском, которым недолго и подавиться.

— Нравятся вам будущие владения? — негромко проговорил ллей Корнелиус. Камилла подпрыгнула от неожиданности, нахмурилась и приняла по возможности важный и отстранённый вид. — А ведь вы ещё не проехались по каждой тропинке своих земель, не пообщались с людьми, не влюбились в местные красоты…

— Успеется, ллей Корнелиус, — ёжась от порывов пробирающего ветра, заверила Камилла. — Я здесь надолго.

— Это замечательно, — мягко заметил королевский регент. — Замку нужна твёрдая рука и холодный разум, а в вас я вижу и то, и другое. Каюсь, я немного запустил дворовое хозяйство: разбирался с проблемами в городе, удерживал Тадеуша от разрушения фамильного гнезда, увлёкся новыми исследованиями…

— А что за проблемы в городе? — заинтересовалась Камилла.

— Народ здесь неспокойный, — отозвался ллей Корнелиус, глядя через её плечо вниз, на раскинувшийся в ущелье Фэйерхолд. — Как светлый ллей Тадеуш ударился в чудачества да махнул рукой на хозяйство, тёмный народец на улицы и повылазил. С торговлей тоже тяжело стало. Вы же сами видели доходные книги, дорогая Камилла: я ничего не скрываю. Понадобилось несколько месяцев, чтобы избавиться от долгов. И только теперь Эйросские земли наконец-то стали приносить доход.

Камилле не оставалось ничего другого, кроме как согласиться: судя по записям, ллей Корнелиус и впрямь совершил невозможное, вытянув из запасов деда всё, что мог, для покрытия долга перед короной. Для того и прислугу замковую урезал, и прочие нерадостные меры принял. Зато теперь потихоньку и доход вырастет, и мало-помалу, через несколько месяцев, собственная казна пополнится. Даже торговые караваны снова заглянут.

— Хозяйственные записи впечатляют, — скупо похвалила дочь Рыжего барона. — Вы, ллей Корнелиус, не только в особо крупных масштабах умеете. Всё-таки прочту какие-нибудь из ваших трактатов. До конца, в смысле, — быстро поправилась Камилла.

— В любое время, — пригласил королевский регент, запахивая на груди толстый плащ с серебряной фибулой. — Кажется, в библиотеке у ллея Тадеуша есть кое-что из моих сочинений. Однако если не найдёте нужных, приходите ко мне. Я порекомендую, с чего лучше начать, и выдам нужную книгу.

— Непременно, — согласилась Камилла. Работа на мэма Фаиля, отобравшего у неё наследие матери, научила многому. Хотя бы тому, что учиться можно даже у тех, кого всем сердцем ненавидишь. Так в своё время дочь Районы и Золтана Эйросского проглотила гордость и проработала на вороватого лавочника несколько лет, перенимая от него мудрёную торговую науку.

А вот мнения о ллее Корнелиусе она так и не составила, и это тревожило. Несомненно, присланный регент и, пожалуй, умнейший человек в королевстве знал своё дело. И на дурном его подловить не получалось. Возможно, что это она предвзята? Как же — на её наследство покусились! Второй, между прочим, раз.

— Я отправлюсь в город, на вечернюю службу, — мягко просветил её тем временем ллей Корнелиус. — В городской храм. Если понадоблюсь — найдёте меня там. Вы, ллейна Камилла, дом Отца часто навещаете?

— Последний раз — на Островах, — рассеянно отозвалась Камилла, вспоминая второго учителя, пэра Никласа. Спившийся духовник, на удивление, успел многое: и обучить грамоте дочь единственного прихожанина, и дать духовные наставления из тех, что сам ещё не забыл.

— Верно, не до того было, — понятливо кивнул ллей Корнелиус. — А я пойду. Вернусь поздно, дорогая Камилла: отужинаете без меня.

— За это не переживайте, — кивнула будущая хозяйка замка. — Мэма Софур никому не даст помереть с голоду.

— Прелестная женщина, — вдруг рассмеялся ллей Корнелиус. — Передавайте ей моё почтение.

— Обязательно, — скривилась Камилла, провожая взглядом прямую фигуру королевского регента. — Как только от кухни оторву.

Нянька и впрямь пристрастилась к отведённому ей делу: кажется, и не вылезала из складов, разнюхивая, где и что лежит. Камилла по вечерам тщательно обнюхивала мэму Софур, но вином от неё пока не разило. Небесный Отец свидетель, если примется за старое — мигом пойдёт прочь! Сил её больше нету.

Пэр Нильс, по приглашению Камиллы и на радость Софур, остался в замке гостем и собирался в родной Очаг через пару седмиц. Пэра Эдна же подошла к отведённой ей миссии со всей серьёзностью: помимо содержания гардероба единственной ллейны в замке, камеристка ллейны Бианки согласилась на должность сиделки при ллее Тадеуше. Ллей Корнелиус такому решению не обрадовался, хмурился и говорил, что жалованье ещё одному лицу в замке они платить не могут, и без того добавилось народу, но Камилла осталась непреклонна. Ещё и намекнула, что и мэму Софур неплохо бы обеспечить доходом. Королевский регент ещё больше помрачнел, но спорить не стал.

О своём решении покинуть вскорости Эйросские земли Камилла пока говорить не стала. Ни к чему будоражить ллея Корнелиуса да подкидывать ему ненужных мыслей.